Адвокаты по наркотикам

konsultant228.ru

Выигранные нами уголовные дела по наркотикам

Основания для отмены и изменения приговоров в судах

Оглавление

Справка по результатам обобщения практики применения судами норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции.

1. Может ли, по вашему мнению, судья, вынесший постановление о передаче кассационной жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, являться впоследствии судьей-докладчиком по тому же делу, и почему? Как по данному вопросу складывается судебная практика?

На наш взгляд судья, вынесший постановление о передаче кассационной жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, не может являться впоследствии судьей-докладчиком по тому же делу, поскольку такое участие судьи в рассмотрении уголовного дела не согласуется с требованиями статьи  401.13 УПК РФ и положениями ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод о праве каждого на беспристрастный суд.

Согласно части 3 статьи 401.13 УПК РФ судья, вынесший постановление о передаче кассационных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, не вправе участвовать в рассмотрении данного уголовного дела. Данное правило преследует цель оградить принятие судебного решения от предустановленного мнения, которое могло сложиться у судьи, предварительно изучавшего дело по кассационной жалобе (представлению) и вынесшего соответствующее постановление, а также согласуется с ранее выработанной по данному вопросу правовой позицией Конституционного суда РФ, изложенной в Определении от 17 июня 2008 г. N 733-О-П, в соответствии с которой положения статьи 63 УПК Российской Федерации не предполагают возможность повторного участия судьи в заседании суда надзорной инстанции, в том числе в случаях, не связанных с отменой ранее вынесенного с его участием приговора, определения или постановления, если этим судьей уже принимались соответствующие решения по вопросам, подлежащим рассмотрению в данной инстанции.

Часть 5 статьи 401.13 УПК РФ предусматривает, что после разрешения отводов и ходатайств уголовное дело докладывается одним из судей, ранее не участвовавших в рассмотрении данного уголовного дела. Положения частей 3 и 5 статьи 401.13 УПК РФ, как следует из их содержания, направлены на обеспечение объективности и беспристрастности суда посредством запрета повторного участия в рассмотрении уголовного дела судьи, ранее принимавшего, в том числе в кассационном порядке, решение по этому же делу. 

Таким образом, в Ульяновском областном суде складывается практика, в соответствии с которой судья, вынесший постановление о передаче кассационной жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, не может являться впоследствии судьей-докладчиком по тому же делу, что служит выполнению конституционных принципов независимости, объективности и беспристрастности судей.


2. Как судами понимаются положения статьи 401.17 УПК РФ? Признаются ли повторными кассационные жалобы, принесенные другими участниками судопроизводства, если жалоба, поданная в отношении того же лица уже рассматривалась этим судом? Рассматриваются ли как самостоятельные или признаются повторными и не рассматриваются по существу жалобы адвокатов, принесенные по тем же основаниям и содержащие те же доводы, что и ранее поданные жалобы самими осужденными (если первым обратился адвокат, а после него – осужденный, если с жалобами обращаются последовательно несколько адвокатов)?

Исходя из положений статьи 401.17 УПК РФ не допускается внесение повторных или новых кассационных жалобы, представления по тем же или иным правовым основаниям, теми же или иными лицами и в тот же суд кассационной инстанции, если ранее эти жалоба или представление в отношении одного и того же лица рассматривались этим судом в судебном заседании либо были оставлены без удовлетворения постановлением суда.

В практике Ульяновского областного суда имел место случай, когда  кассационные жалобы осужденного Савинова А.М. и действующего в его интересах адвоката были объединены в одно производство и рассмотрены одновременно с вынесением постановления об отказе в передаче кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. В дальнейшем осужденным Савиновым А.М. вновь была подана кассационная жалоба на судебные решения. Однако данная жалоба была возвращена без рассмотрения по существу, поскольку согласно статье 401.17 УПК РФ право обжалования указанных судебных решений Савиновым А.М. реализовано.

Вместе с тем, поскольку реализация права на кассационное обжалование одним из субъектов (например, осужденным) не может ставить в зависимость от этого право другого субъекта на обжалование судебного решения, то кассационные жалобы, принесенные другими участниками судопроизводства, в том числе адвокатом в интересах этого же лица, прокурором или потерпевшим, по нашему мнению, должны рассматриваться как самостоятельные жалобы.

 

3. Как суды поступают с кассационной жалобой или представлением, поданными по основаниям несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, возвращают ли их заявителю без рассмотрения?

В практике Ульяновского областного суда имелись случаи обжалования в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 Уголовно-процессуального кодекса РФ судебных решений, вступивших в законную силу, по основаниям несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. Вместе с тем в кассационных жалобах наряду с указанными основаниями приводились и доводы о незаконности обжалуемого судебного решения в связи с существенными нарушениями норм уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшими на исход дела.

Случаев обращения прокурора с представлением о пересмотре вступившего в законную силу судебного решения по основаниям несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела не имелось.

По смыслу статьи 401.1 УПК РФ предметом судебного разбирательства в кассационном порядке является проверка законности приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу. Следовательно, содержание процессуальной деятельности суда кассационной инстанции заключается в пересмотре правовой оценки фактических обстоятельств дела, установленных судом в приговоре или ином решении суда, и не требует проверки доказательств.

Это объясняет и наделение суда кассационной инстанции полномочиями по отмене приговора и состоявшихся по делу судебных решений с передачей уголовного дела либо на новое судебное рассмотрение, либо на новое апелляционное рассмотрение (пункты 3 и 4 части 1 статьи 401.14 УПК РФ) с целью повторного рассмотрения судом первой или второй инстанции уголовного дела по существу, если требуется исследование фактических обстоятельств дела. Если же последнее не требуется, то суд кассационной инстанции вполне может разрешить кассационную жалобу или представление в своем производстве.

Исходя из содержания статьи 401.15 УПК РФ, регулирующей основания для отмены или изменения судебных решений, кассационная инстанция все же вынуждена вторгаться в сферу фактической обоснованности проверяемых решений, устанавливая причинно-следственную связь допущенных нарушений и ошибочности судебного решения по существу дела. То есть проверка фактических оснований обжалованных судебных решений абсолютно не исключается, если ошибки в вопросах права повлияли на исход уголовного дела.

Вместе с тем в кассационной инстанции для отмены или изменения решения требуется соблюдение такого квалифицированного условия, как наличие существенных нарушений закона, приведших к неправильному исходу дела. В этой связи и пункт 5 части 1 статьи 401.4 УПК РФ устанавливает, что лица, обладающие правом на обращение в суд кассационной инстанции, в случае обжалования судебного решения обязаны указать в кассационной жалобе (представлении) именно существенные нарушения закона, повлиявшие на исход дела, с приведением доводов, свидетельствующих о таких нарушениях.

Таким образом, предмет производства в кассационной инстанции представляет собой пересмотр судебных решений с точки зрения правильности применения в них норм права (законности) по отношению к тем фактическим обстоятельствам, которые, однако, не могут быть оспорены в силу положений пункта 5 части 1статьи 401.4 УПК РФ. В этой связи возможные требования сторон о проверке исключительно фактического содержания вступивших в законную силу решений без указания в кассационной жалобе (представлении) допущенных судами существенных нарушений норм уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, уже не могут служить легитимным основанием для инициации кассационного производства.

В связи с изложенным, кассационные жалобы или представления, поданные по основаниям несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, подлежат возвращению без рассмотрения в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 401.5 УПК РФ.

 

4. Как суды поступают с кассационными жалобами законных представителей несовершеннолетних осужденных, если на момент подачи жалобы осужденному уже исполнилось 18 лет?

Случаев подачи кассационных жалоб законными представителями несовершеннолетних осужденных в практике Ульяновского областного суда не имелось.

Согласно пункту 12 статьи 5 УПК РФ законные представители — родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого либо потерпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый либо потерпевший, органы опеки и попечительства. Представляется, что кассационные жалобы законных представителей несовершеннолетних осужденных, достигших на момент подачи жалобы возраста 18 лет, подлежат принятию судами и рассмотрению по существу.

 

5. Какие мотивы судьи указывают в постановлениях об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции (пункт 5 статьи 401.10 УПК РФ)?

Решение об отказе в передаче кассационной жалобы или представления для рассмотрения в судебном заседании кассационной инстанции является процессуальным и имеет форму мотивированного постановления судьи, который предварительно их исследовал в порядке статьи 401.8 УПК РФ. Судья обязан дать в своем постановлении аргументированные ответы на все доводы, в которых оспариваются законность судебного решения, и изложить мотивы, по которым эти доводы признаются неправильными или несущественными.

Изучение судебной практики показало, что в постановлениях об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции судьи, как правило, обосновывают свои выводы соответствующими аргументами об отсутствии существенных нарушений уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела.

Среди мотивов, которые судьи указывают, встречаются такие, как: отсутствие нарушения норм материального и процессуального права, влекущих отмену или изменение оспариваемого судебного решения; отсутствие оснований, предусмотренных ст. 40115 УПК РФ, для передачи кассационной жалобы на рассмотрение в судебном заседании суда кассационной инстанции; доводы жалобы основаны на неверном толковании уголовного (уголовно-процессуального) законодательства; доводы жалобы не подтверждаются материалами дела;  оспариваемый материал рассмотрен и по нему принято решение без нарушений положений, предусмотренных статьями 38917-18 УПК РФ.

 

6. Какие доводы содержат кассационные жалобы или представления в тех случаях, когда судьи отказывают в их передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции (пункт 1 части 2 статьи 401.8 УПК РФ) в связи с тем, что изложенные в ней доводы в соответствии со статьей 401.1 УПК РФ не являются предметом судебного разбирательства в кассационном порядке (если такие случаи имелись в практике)?

В практике Ульяновского областного суда не имелось случаев, когда судьи отказывали в передаче кассационной жалобы (представления) для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции (пункт 1 части 2 статьи 401.8 УПК РФ) в связи с тем, что изложенные в ней доводы в соответствии со статьей 401.1 УПК РФ не являются предметом судебного разбирательства в кассационном порядке.

В новом законе (статья 401.1 УПК РФ) в качестве предмета кассационного производства определена проверка только законности приговора и иных судебных решений, вступивших в законную силу.

Согласно пункту 5 части 1 статьи 401.4 УПК РФ кассационные жалоба, представление должны содержать указание на допущенные судами существенные нарушения норм уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, с приведением доводов, свидетельствующих о таких нарушениях.

Представляется, что исходя из приведенных выше норм закона для кассатора создано определенное ограничение свободы обжалования по предмету вопросами права. Вместе с тем, не исключена возможность приводить доводы, ставящие под сомнение выводы суда по вопросам факта, но только лишь в причинно-следственной взаимосвязи их с ошибками в вопросах права.

Кроме того, необходимо также учитывать, что в силу части 1

статьи 401.16 УПК РФ  и действия ревизионного начала проверки суд кассационной инстанции не связан доводами кассационных жалобы или представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме.

 

7. Имелись ли случаи проверки законности приговора по основанию чрезмерной мягкости или чрезмерной суровости наказания?

В результате обобщения судебной практики Ульяновского областного суда установлено, что имелись случаи проверки в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 Уголовно-процессуального кодекса РФ законности приговора по основанию как  чрезмерной мягкости, так и чрезмерной суровости наказания.

 

8. Имелись ли случаи, когда решение о передаче жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции принималось по мотивам, которые не содержались в доводах кассационной жалобы или представления (приведите примеры)?

В практике Ульяновского областного суда случаев, когда решение о передаче жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции принималось по мотивам, которые не содержались в доводах кассационной жалобы или представления, не имелось.

 

9. Имелись ли случаи отзыва кассационной жалобы или представления, и какие решения при этом принимались судом с учетом того, на каком этапе кассационного производства подано такое заявление? Имелись ли случаи повторного обращения тем же лицом с кассационной жалобой или представлением, и какие решения приняты судом в этих случаях?

Имеется случай отзыва кассационного представления на постановление Ульяновского областного суда от 14 декабря 2012 года о прекращении применения принудительной меры медицинского характера в отношении П. Кассационное представление поступило в Ульяновский областной суд 01 февраля 2013 года, передано на изучение судье областного суда и отозвано на этой стадии до вынесения судьей постановления в порядке ст. 401.8 УПК РФ. Кассационное представление возвращено судьей областного суда письмом 22 февраля 2013 года в связи с отзывом.

Случаев повторного обращения тем же лицом с кассационным представлением, как и случаев отзыва кассационной жалобы не имелось.

Представляется, что в случае поступления просьбы об отзыве кассационных жалобы, представления до начала заседания суда кассационной инстанции они возвращаются заявителю без рассмотрения. Если лицо, подавшее кассационную жалобу или представление, отзывает их после начала заседания суда кассационной инстанции, то суд оставляет кассационную жалобу или представление без рассмотрения.

В случае возвращения заявителю кассационных жалобы, представления без рассмотрения в связи с их отзывом заявитель не утрачивает право повторного обращения в тот же суд кассационной инстанции.

 

10. В каком порядке суд выясняет у лица, содержащегося под стражей, его желание иметь защитника и в каких случаях обеспечивает участие защитника в судебном заседании? Каким образом обеспечивается это право при использовании систем видеоконференц-связи?

Право обвиняемого пользоваться помощью адвоката (защитника) не ограничивается отдельными стадиями уголовного судопроизводства и не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело. В этой связи в случае передачи кассационных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции суд обязан обеспечить гражданину право на участие защитника в заседании суда кассационной инстанции. Для выяснения у лица, содержащегося под стражей, желает ли оно иметь защитника, суд кассационной инстанции направляет в учреждение, где он содержится, расписку с указанием срока ее возврата. Данная расписка вручается лицу, содержащемуся под стражей, в которой он указывает свое волеизъявление относительно участия защитника в судебном заседании, после чего она возвращается в суд и приобщается к материалам дела.    

Суд кассационной инстанции обеспечивает участие защитника в судебном заседании в случае просьбы  (ходатайства) об этом самого лица, содержащегося под стражей, либо в случае наличия конкретных обстоятельств, при которых участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, а именно, когда обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 Уголовно-процессуального кодекса РФ, является несовершеннолетним, в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту, не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу, а также когда лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь, когда уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей и когда обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40.  При этом обвиняемый, не имеющий возможности, в частности, материальной, пригласить адвоката по своему выбору, вправе ходатайствовать о предоставлении ему защитника по назначению; отказ от помощи защитника может иметь место в любой момент производства по уголовному делу, допускается только по инициативе подозреваемого, обвиняемого и заявляется в письменном виде.

Вместе с тем, из вышеизложенного не следует, что суд кассационной инстанции обязан обеспечить осужденному бесплатную помощь защитника для подготовки кассационной жалобы, а также для участия в предварительной процедуре рассмотрения кассационных жалоб или представлений. В таких случаях осужденный не лишается права в соответствии с частью 8 статьи 12 УИК РФ самостоятельно обращаться за юридической помощью в соответствующее адвокатское образование либо к иным лицам, управомоченным на оказание такой помощи.

В судебном заседании при использовании систем видеоконференц-связи может возникнуть вопрос об обеспечении права обвиняемого на непосредственное общение с защитником, который всегда располагается в зале суда, а не в следственном изоляторе, откуда обвиняемый путем использования системы ВКС участвует в заседании, что лишает его полноценной возможности посоветоваться с защитником по различным процессуальным вопросам, согласовать с ним свою позицию, получить иную юридическую помощь. Решение данного вопроса видится в том, что по ходатайству обвиняемого либо действующего в его интересах защитника члены президиума на определенное время могут удалиться из зала заседания и предоставить возможность указанным лицам пообщаться с использованием видеосвязи в отсутствие иных лиц, включая судей. В результате реализуется право обвиняемого на конфиденциальность консультации со своим защитником.

 

11. Какие нарушения норм уголовного или уголовно-процессуального законов признавались судом повлиявшими на исход дела и служили основанием для отмены или изменения судебного решения в соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ, а какие нет?

Согласно части 1 статьи 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Следовательно, кассационный суд проверяет судебные решения лишь с точки зрения соблюдения нижестоящими судами законности и может отменять или изменять их только ввиду существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела.

Представляется, что под влиянием нарушения закона на исход дела необходимо понимать не только причинно-следственную связь тех или иных нарушений с неверным решением вопроса об уголовной ответственности обвиняемого (вывод о виновности, юридическая оценка содеянного, назначение наказания), но и общее нарушение режима законности при производстве по делу, делающее весь процесс незаконным. Следует обратить внимание на то, что имеет принципиальный характер указание в части 1 статьи 401.15 УПК РФ именно на повлиявшие, а не на те, которые могли повлиять, нарушения закона.

В качестве таких нарушений могут рассматриваться существенные нарушения уголовно-процессуального закона (статья 389.17 УПК РФ), неправильное применение уголовного закона (статья 389.18 УПК РФ).

Вместе с тем основанием для отмены или изменения судебного решения в соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ не может быть признано несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела (ст. 389.16 УПК РФ).

Обобщение практики показало, что нарушения ч. 4 ст. 7 УПК РФ, статей 9 и 10 УК РФ, п. 13 ст. 397 УПК РФ были признаны судом повлиявшими на исход дела и послужили основанием для отмены судебных решений в соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ.

Случаев нарушения норм уголовного или уголовно-процессуального законов, которые не признавались судом повлиявшими на исход дела, не имелось.

 

12. Какие нарушения закона признавались судом кассационной инстанции повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия при пересмотре в кассационном порядке судебного решения по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении  которого уголовное дело прекращено, а какие не признавались таковыми?

В результате обобщения практики не было выявлено случаев нарушений закона, которые признавались либо не признавались судом кассационной инстанции повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия при пересмотре в кассационном порядке судебного решения по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении  которого уголовное дело прекращено.

Исходя из смысла статьи 401.6 УПК РФ поворот к худшему при пересмотре приговора, определения, постановления суда в кассационной инстанции возможен лишь в случае, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, которые принято именовать фундаментальными.

При оценке характера нарушения необходимо учитывать понятие фундаментального нарушения, которое сформулировано в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 года № 5-П, согласно которому поворот к худшему допускается лишь в качестве крайней меры, когда неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших. В этом смысле пересмотр судебного решения возможен в исключительных случаях, если в ходе предыдущего разбирательства было допущено имеющее фундаментальный, принципиальный характер существенное нарушение, повлиявшее на исход дела.

В качестве таковых нарушений закона судом кассационной инстанции могут быть признаны нарушения пунктов 2, 8, 10, 11 части 2 статьи 389.17,

статьи 389.25 УПК РФ, ошибочная квалификация содеянного по менее строгому уголовному закону, назначение явно несправедливого наказания.

 

13. Имелись ли случаи, когда невыполнение нижестоящим судом или прокурором указаний суда кассационной инстанции при повторном рассмотрении переданного на новое судебное разбирательство уголовного дела судами первой и апелляционной инстанции или судом нижестоящей кассационной инстанции, а также прокурором в случае возвращения ему уголовного дела, являлись основанием к отмене судебного решения (приведите примеры)?

Согласно части 6 статьи 401.16 УПК РФ указания суда кассационной инстанции обязательны при повторном рассмотрении данного уголовного дела судом нижестоящей инстанции.

Случаев невыполнения  нижестоящим судом указаний суда кассационной инстанции при повторном рассмотрении переданного на новое судебное разбирательство уголовного дела судами первой и апелляционной инстанции, а также прокурором в случае возвращения ему уголовного дела, не имелось.

 

14. Определяет ли суд конкретный срок содержания лица под стражей или домашним арестом в случаях отмены приговора и передачи уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой или апелляционной инстанции либо возвращения уголовного дела прокурору? 

В случаях отмены приговора и передачи уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой или апелляционной инстанции либо возвращения уголовного дела прокурору суд кассационной инстанции определяет конкретный срок содержания лица под стражей или домашним арестом.

Примером может служить уголовное дело в отношении О., осужденного приговором Ульяновского районного суда Ульяновской области от

29 ноября 2012 года по ч.3 ст.30, п.«г» ч.2 ст.161 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч.1 ст.162 УК РФ к 3 годам лишения свободы, с применением ч.3

ст.69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Отменяя 16 мая 2013 года данный приговор и передавая уголовное дело на новое судебное рассмотрение, президиум Ульяновского областного суда избрал О. меру пресечения в виде заключения под стражу с указанием конкретного срока — на 2 месяца, то есть до 16 июля 2013 года включительно.

 

15. Имеется ли практика принятия решений судом кассационной инстанции на основе дополнительных материалов, представленных сторонами?

В Ульяновском областном суде практики принятия решений судом кассационной инстанции на основе дополнительных материалов, представленных сторонами, не имелось.

Применительно к кассационному (гл. 47.1 УПК РФ) порядку проверки окончательных судебных решений законодатель не оговаривает специально право заинтересованных лиц на подачу и рассмотрение по существу дополнительных материалов в суд кассационной инстанции.

Следует полагать, что при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке могут быть использованы не только надлежаще заверенные копии процессуальных документов, но и иные материалы, поступившие с жалобой или представлением либо представленные сторонами, если они подтверждают доводы, изложенные в кассационных жалобе или представлении, и не свидетельствуют о наличии новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Дополнительные материалы должны подлежать оценке в совокупности с имеющимися в уголовном деле доказательствами и наряду с ними могут быть положены в основу решения только об отмене приговора, определения или постановления суда с возвращением уголовного дела прокурору либо передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд первой или апелляционной инстанции.

Предполагается, что недопустимо изменение приговора и последующих судебных решений или их отмена с прекращением производства по уголовному делу на основании дополнительных материалов, приобщенных к жалобе или представлению, за исключением случаев, когда достоверность фактов, устанавливаемых такими материалами, не нуждается в проверке суда нижестоящей инстанции (документы, свидетельствующие о недостижении осужденным возраста, с которого наступает уголовная ответственность, об отсутствии судимости, о применении акта об амнистии по предыдущему приговору и др.).

Справка по результатам изучения и обобщения причин отмен и изменений президиумом Саратовского областного суда судебных решений, вынесенных районными судами и мировыми судьями области по уголовным делам в 1-м полугодии 2015 года

Основания отмены и изменения приговоров.

Отмена приговоров. 

Ошибки в применении норм уголовно-процессуального закона, явившиеся основанием отмены приговоров.

 

1. Нарушение судом требований п.2 ст.307 УПК РФ, согласно которым при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам, явилось основанием для отмены приговора суда и апелляционного определения.

Постановлением президиума областного суда от 16 февраля 2015 года отменены приговор Балаковского районного суда от 2 апреля 2014 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 1 июля 2014 года в отношении К.И.А., осужденного по п. «в» ч.4 ст.204 УК РФ, дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии подготовки к судебному заседанию.

В соответствии со ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. При постановлении приговора должны получить оценку все исследованные в судебном заседании доказательства как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам.

Указанные требования закона судом в полной мере не выполнены.

Судом не дано оценки тому, что постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» в отношении К.И.А. было вынесено 8 февраля 2013 года до появления процессуального основания, поскольку заявление о действиях последнего было подано 15 февраля 2013 года.

Также оставлены без внимания и не проанализированы доводы жалобы К.И.А. о личной неприязни к нему со стороны инициатора оперативно-розыскных мероприятий О., проигнорированы доводы стороны защиты об определении суммы ущерба, причиненного организации, в связи с тем, что часть суммы была внесена К.И.А. в кассу предприятия, а также о том, что проектно-сметная документация по спорному объекту была подготовлена до задержания К.И.А. и хранилась в архивных файлах рабочих компьютеров.

Не дано также оценки показаниям свидетелей К., Т., В., Д. (руководителей ОАО) о том, что проведение К.И.А. работ не держалось в тайне и деньги не могли быть им присвоены.

Судом первой инстанции не дана оценка тому обстоятельству, что согласно постановлению следователя проведение компьютерно-технической экспертизы было поручено ГУ «***», однако экспертиза проведена другим экспертным учреждением — ЭКЦ при ГУВД МВД России, и данная экспертиза полностью противоречит заключению специалиста ООО «***».

Сделав вывод о незаконности действий К.И.А., выразившихся в нарушении им требований законодательства без какого-либо проекта и документов, разрешающих проведение работ, производстве монтажа газового оборудования в области промышленной безопасности опасных производственных объектов, суды не дали оценки приобщенному к делу экспертному анализу ООО «***» и представленному в суд апелляционной инстанции письму Ростехнадзора о том, что смонтированный трубопровод не относится к опасным производственным объектам.

Суд апелляционной инстанции не только не проверил, но и не дал оценку указанным обстоятельствам и не устранил нарушения, допущенные судом первой инстанции, а также должным образом не мотивировал свое решение о необходимости усиления К.И.А. дополнительного наказания в виде штрафа до сорокакратной суммы коммерческого подкупа.

 

2. В силу ч.7 ст.316 УПК РФ обвинительный приговор по уголовному делу, рассмотренному в особом порядке принятия судебного решения, постановляется в том случае, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

 

Принимая решение о постановлении приговора в порядке главы 40 УПК РФ, суд надлежащим образом не убедился в обоснованности предъявленного органами следствия обвинения, что явилось причиной отмены 3 приговоров суда.

 

2.1 Постановлением президиума областного суда от 16 февраля 2015 года отменен приговор Фрунзенского районного суда г. Саратова от 8 июля 2014 года в отношении Л.А.А., осужденного по п. «в» ч.3 ст.158 УК РФ, уголовное дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд.

Обвинительный приговор по ходатайству осужденного Л.А.А. постановлен в особом порядке принятии судебного решения в соответствии с главой 40 УПК РФ.

Действия Л.А.А. судом квалифицированы по п. «в» ч.3 ст.158 УК РФ как кража в крупном размере.

Вместе с тем, несмотря на согласие с предъявленным обвинением и поддержанием Л.А.А. ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства, в ходе предварительного следствия вину в краже автомобиля Л.А.А. фактически не признавал, пояснив, что хотел на нем покататься и вернуть владельцу.

В судебном заседании в связи с рассмотрением дела в особом порядке обстоятельства совершения преступления и умысел осужденного судом не выяснялись.

При указанных обстоятельствах у суда не имелось оснований для постановления приговора без проведения судебного разбирательства. Суду надлежало назначить и рассмотреть дело в общем порядке судебного разбирательства, в ходе которого проверить имеющиеся по делу доказательства с целью правильного установления фактических обстоятельств совершенного преступления и квалификации действий виновного лица.

На основании вышеизложенного суд кассационной инстанции отменил вышеуказанный приговор и направил дело на новое рассмотрение.

 

2.2. Постановлением президиума областного суда от 18 мая 2015 года отменен приговор Пугачевского районного суда от 5 ноября 2014 года в отношении К.В.В., уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Обвинительный приговор по ходатайству К.В.В. постановлен в особом порядке принятии судебного решения в соответствии с главой 40 УПК РФ.

Действия К.В.В. судом квалифицированы по ч.1 ст.111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Согласно приговору К.В.В. признан виновным в том, что 20 августа 2014 года умышленно причинил М. проникающее колото-резаное ранение живота, повлекшее тяжкий вред здоровью, и три колото-резаных непроникающих ранения груди, причинившие легкий вред здоровью потерпевшего по признаку кратковременного расстройства здоровья менее 21 дня.

Вместе с тем из материалов уголовного дела, в частности, первоначальных объяснений К.В.В., протокола его допроса в качестве подозреваемого, очной ставки с потерпевшим следует, что во время ссоры М. оскорбил его, ударил ногой в область живота, отчего он упал. После этого М. снова бил его по различным частям тела. К.В.В. поднялся с земли и с целью защиты взял со стола нож. В это время М. снова кинулся на него, а К.В.В., обороняясь, с целью защиты нанес несколько ударов М. ножом.

Аналогичные показания К.В.В. дал при допросе в качестве обвиняемого, отрицая наличие у него умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, указывая, что М. снова кинулся на него драться, и в этот момент он ударил потерпевшего ножом в область груди и живота, так как боялся, что М. забьет его до смерти.

Таким образом, несмотря на согласие К.В.В. с предъявленным обвинением и поддержанием ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства, он фактически вину в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК РФ, не признавал. Напротив, в своих показаниях К.В.В. утверждал о нанесении им ударов ножом потерпевшему в состоянии необходимой обороны либо при превышении ее пределов.

При таких фактических данных, требующих проверки показаний К.В.В. о необходимой обороне, суд не должен был удовлетворять его ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке.

 

2.3 Постановлением президиума областного суда от 1 июня 2015 года отменен приговор Пугачевского районного суда от 20 октября 2014 года в отношении Т.Е.А., уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд.

Обвинительный приговор по ходатайству осужденной Т.Е.А. постановлен в особом порядке принятии судебного решения в соответствии с главой 40 УПК РФ.

Действия Т.Е.А. судом квалифицированы по ч.1 ст.166 УК РФ как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон).

Согласно ч.7 ст.316 УПК РФ судья, рассматривая уголовное дело в особом порядке, постановляет обвинительный приговор в том случае, если придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

Данное положение закона предопределяет не только право, но и обязанность суда в рамках производства согласно главе 40 УПК РФ убедиться в обоснованности предъявляемого лицу обвинения. При выявлении обстоятельств, вызывающих сомнения в обоснованности обвинения, суд обязан решить вопрос о рассмотрении дела в общем порядке для устранения возникших сомнений независимо от того, что подсудимый с данным обвинением согласился.

Эти требования уголовно-процессуального закона судом при постановлении приговора в отношении Т.Е.А. соблюдены не были.

В частности суд установил, что Т.Е.А. неправомерно завладела без цели хищения автомобилем Т.

Однако из материалов дела следует, что этот автомобиль был приобретен Т., когда он состоял в браке Т.Е.А.

В соответствии с ч.1 ст.34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Кроме того, согласно свидетельству о регистрации транспортного средства на момент совершения деяния собственником автомашины был не Т., который не оформил автомашину после договора купли-продажи, а З.

Данные обстоятельства судом не учтены.

Таким образом, принимая решение о постановлении приговора в отношении Т.Е.А. в порядке главы 40 УПК РФ, суд надлежащим образом не убедился в обоснованности предъявленного органами следствия обвинения, формально рассмотрев дело в особом порядке, не обеспечил должной проверки доказанности обвинения, чем существенно нарушил уголовно-процессуальный закон, что повлияло на исход дела.

На основании вышеизложенного суд кассационной инстанции отменил вышеуказанный приговор и направил дело на новое рассмотрение.

 

Ошибки в применении норм уголовного и уголовно-процессуального законов, явившиеся основанием изменения приговора.

Процессуальные вопросы. 

1. Суд апелляционной инстанции, принимая решение об изменении обвинительного приговора в сторону ухудшения положения осужденного, вышел за пределы доводов апелляционного преставления, нарушив положения ч.1 ст.389.24 УПК РФ.

Постановлением президиума областного суда от 19 января 2015 года изменены приговор Аркадакского районного суда от 13 декабря 2013 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 6 марта 2014 года в отношении Р.А.Г.

Вышеуказанным приговором Р.А.Г. осужден по ч.3 ст.160, ч.3 ст.159, ч.3 ст.159 УК РФ к 1 году лишения свободы за каждое преступление, с применением ч.3 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний ему окончательное назначено 1 год 6 месяцев лишения свободы.

В соответствии с ч.1 ст.389.24 УПК РФ обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей. При этом в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября    2012 года №26 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции» отмечено, что в этом случае суд апелляционной инстанции не вправе выходить за пределы доводов жалобы или представления.

Из апелляционного определения следует, что уголовное дело было рассмотрено на основании апелляционной жалобы стороны защиты и апелляционного представления государственного обвинителя.

По итогам рассмотрения судебная коллегия переквалифицировала действия осужденного Р.А.Г. по каждому из эпизодов с ч.3 ст.159 УК РФ на ч.3 ст.160 УК РФ, по которой назначила наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев, и усилила наказание по ч.3 ст.160 УК РФ до 2 лет лишения свободы. Таким образом, обвинительный приговор был изменен в сторону ухудшения положения осужденного.

Вместе с тем согласно апелляционному представлению государственного обвинителя прокурор, полагая необходимым отменить вынесенный приговор и направить дело на новое рассмотрение, не указывал о чрезмерной мягкости наказания, назначенного по ч.3 ст.160 УК РФ.

Из вышеизложенного следует, что суд апелляционной инстанции, принимая решение об изменении обвинительного приговора в сторону ухудшения положения осужденного в части усиления наказания по ч.3 ст.160 УК РФ, вышел за пределы доводов апелляционного преставления, нарушив положения ч.1 ст.389.24 УПК РФ.

 

2. Согласно ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Нарушение судом требований ст.252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства явилось основанием изменения приговора суда. Кроме того, судом допущены нарушения при назначении наказания в виде исправительных работ, и суд необоснованно признал обстоятельством, отягчающим наказание, совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения.

Постановлением президиума областного суда от 20 апреля 2015 года изменен приговор Ершовского районного суда от 17 июня 2014 года в отношении С.М.К.

Приговором Ершовского районного суда от 17 июня 2014 года С.М.К. осужден по трем преступлениям, предусмотренным ч.1 ст.139 УК РФ, а также по ч.2 ст.162 УК РФ (по эпизоду от 18 февраля 2014 года), по ч.2 ст.162 УК РФ (по эпизоду от 9 марта 2014 года), по ч.1 ст.116 УК РФ. 

Изменяя приговор, президиум указал, что судом первой инстанции при постановлении приговора были нарушены требования ст.252 УПК РФ, что привело к ухудшению положения осужденного.

Как усматривается из постановления о привлечении С.М.К. в качестве обвиняемого и обвинительного заключения, с которыми данное дело поступило в суд для рассмотрения по существу, С.М.К. предъявлено обвинение по эпизоду от 9 марта 2014 года в разбойном нападении на потерпевшую в целях хищения ее имущества, совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни, с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Однако вопреки требованиям ст.252 УПК РФ суд квалифицировал действия С.М.К. по данному эпизоду как разбой, совершенный с применением насилия, опасного для жизни, с угрозой применения насилия, опасного для жизни, с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Таким образом, суд вышел за пределы предъявленного осужденному обвинения, ухудшив его положение.

При таких обстоятельствах квалифицирующий признак разбоя «с применением насилия, опасного для жизни» исключен из осуждения С.М.К. по эпизоду от 9 марта 2014 года. Его действия по данному эпизоду квалифицированы как нападение в целях хищения чужого имущества с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Кроме того, в нарушение требований ч.1 ст.50 УК РФ при назначении наказания С.М.К. за каждое преступление по ч.1 ст.139 и ч.1 ст.116 УК РФ в виде исправительных работ суд первой инстанции в резолютивной части приговора не указал, какой вид исправительных работ назначается осужденному (по основному месту работы или в местах, определяемых органами местного самоуправления).

В связи с этим президиум внес в приговор уточнение с указанием о назначении наказания в виде исправительных работ в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями в районе места жительства осужденного, так как он не имеет основного места работы.

Также при назначении наказания суд необоснованно признал обстоятельством, отягчающим наказание, совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения, поскольку вопреки требованиям ч.1.1 ст.63 УК РФ судом не приведены мотивы признания данного обстоятельства отягчающим наказание. В связи с этим президиум исключил из приговора это отягчающее обстоятельство.

С учетом всех обстоятельств наказание, назначенное С.М.К. как за каждое преступление, так и по совокупности преступлений, президиумом было смягчено. 

Доказательства и доказывание. 

Проведение не вызывавшегося необходимостью повторного оперативно-розыскного мероприятия без его должного обоснования и в нарушение положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» повлекло признание полученных доказательств недопустимыми и изменение      3 приговоров.

1. Постановлением президиума областного суда от 27 апреля 2015 года отменены приговор Вольского районного суда от 5 апреля 2012 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 3 июля    2012 года в части осуждения В.В.А. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 22 января 2012 года) и по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 23 января 2012 года), производство по делу прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

На основании п.4 ч.2 ст.133 УПК РФ в связи с отменой приговора и прекращением производства по делу в части за В.В.А. признано право на реабилитацию.

Эти же судебные решения изменены: действия В.В.А. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 6 января 2012 года) переквалифицированы на ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции закона от 27 июля 2009 года №215-ФЗ), по которой назначено наказание, исключено назначение наказание по правилам ч.2 ст.69 УК РФ.

По приговору Вольского районного суда от 5 апреля 2012 года В.В.А. осужден за совершение трех преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ.

Президиум изменил судебные решения ввиду неправильного применения уголовно-процессуального закона, указав следующее.

В обоснование выводов о виновности В.В.А. в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный 22 и 23 января 2012 года, суд сослался на результаты оперативно-розыскных мероприятий «проверочная закупка» (далее ОРМ) и на доказательства, полученные при проведении производных от этих оперативно-розыскных мероприятий следственных действий.

Из материалов дела следует, что для получения доказательств сбыта В.В.А. наркотического средства сотрудниками оперативной службы была использована помощь Б., действовавшего в рамках проводимых ОРМ.

При этом из материалов дела видно, что в отношении В.В.А. 6 января        2012 года проводилось ОРМ на основании имевшейся у сотрудников правоохранительных органов информации о том, что В.В.А. занимается сбытом наркотического средства – дезоморфина.

После проведения ОРМ 6 января 2012 года была подтверждена полученная оперативная информация и выявлен факт сбыта В.В.А. наркотического средства Б., однако 22 и 23 января 2012 года сотрудниками правоохранительных органов были повторно проведены аналогичные ОРМ в отношении В.В.А. с участием того же      лица — Б.

Таким образом, материалами дела установлено, что проведение ОРМ от          6 января 2012 года соответствовало положениям ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

Что касается последующих действий, связанных с проведением ОРМ 22 и     23 января 2012 года, то они совершены вопреки задачам оперативно-розыскной деятельности, указанным в ст.2 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», направленным на выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих или совершивших.

В данном случае сотрудники органов внутренних дел, несмотря на выявление факта сбыта В.В.А. наркотического средства Б., не только не пресекли действия В.В.А., но и повторно привлекали Б. к приобретению у осужденного наркотического средства и провели аналогичные ОРМ в последующие дни.

Указанные постановления от 22 и 23 января 2012 года (однотипного содержания), связанные с дальнейшим проведением ОРМ в отношении В.В.А., не только не вызывались необходимостью, но и проводились в нарушение требований ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», так как не имели своей целью установление иных лиц, причастных к незаконному обороту наркотиков. Более того, оперативным сотрудникам из данных, полученных от Б., изначально было известно, что дезоморфин В.В.А. изготавливает сам и никакого канала поступления к нему наркотического средства не существует.

Согласно ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст.73 УПК РФ.

Таким образом, осуждение В.В.А. по эпизодам от 22 и 23 января 2012 года основано на недопустимых доказательствах.

Кроме того, как видно из приговора, В.В.А. по эпизоду от 6 января 2012 года осужден по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ за покушение на незаконный сбыт наркотического средства дезоморфина в особо крупном размере.

В соответствии с постановлением Правительства РФ от 1 октября 2012 года №1002, вступившим в законную силу 1 января 2013 года, значительным размером признается наркотическое средство — дезоморфин свыше 0,05 г., крупным размером – свыше 0,25 г., особо крупным – свыше 10 г. Количество наркотического средства для жидкостей определяется массой сухого остатка после высушивания до постоянной массы при температуре +110 +115 градусов Цельсия.

Согласно заключению эксперта жидкость в шприце, добровольно выданном Б. после приобретения его у В.В.А., содержала наркотическое средство дезоморфин, при этом общая масса жидкости составила 5,81 гр., а масса наркотического средства в перерасчете на сухое вещество – 0,318 гр., что относится к крупному размеру.

В силу требований ст.9 УК РФ уголовная ответственность за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере предусмотрена п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 июля 2009 года№215-ФЗ).

При таких обстоятельствах действия В.В.А. были переквалифицированы с ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 6 января  2012 года) на ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции от 27 июля 2009 года №215-ФЗ).

 

2. Постановлением президиума областного суда от 25 мая 2015 года были изменены приговор Энгельсского районного суда от 23 августа 2011 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 29 ноября 2011 года в отношении Б.Р.Н.

Из материалов дела видно, что для получения доказательств сбыта Б.Р.Н. наркотических средств сотрудниками УФСКН 18, 19 и 21 июня 2010 года проводились ОРМ с участием закупщика Р., которому осужденный в указанные дни каждый раз незаконно сбывал наркотическое средство.

Действия осужденного Б.Р.Н. по фактам передачи Р. 18, 19 и 21 июня        2010 года наркотического средства квалифицированы судом по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ.

Как видно из постановления о проведении ОРМ от 18 июня 2010 года, в отношении Б.Р.Н. в указанный день была проведена проверочная закупка на основании имевшейся у сотрудников УФСКН оперативной информации о том, что неустановленное лицо посредством подобранных им доверенных лиц осуществляет подбор потенциальных покупателей наркотического средства и ядовитого вещества с целью продажи им наркотических средств.

При таких обстоятельствах необходимость проведения 18 июня 2010 года ОРМ соответствовала положениям ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

После проведения данной проверочной закупки, в ходе которой была подтверждена полученная оперативная информация и выявлен факт сбыта Б.Р.Н. наркотического средства Р., сотрудниками правоохранительных органов в отношении Б.Р.Н. 19 и 21 июня 2010 года было проведено еще два аналогичных ОРМ с участием того же лица Р., что противоречит задачам оперативно-розыскной деятельности, указанным в ст.2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», направленным на выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих или совершивших.

При этом постановления о проведении в отношении Б.Р.Н. проверочных закупок наркотического средства в указанные дни были идентичны постановлению от 18 июня 2010 года и не содержали иного обоснования и целей проведения повторных проверочных закупок наркотического средства у Б.Р.Н.

Каких-либо результатов продолжение ОРМ от 19 и 21 июня 2010 года не дало.

В приговоре суда не приведено доказательств, подтверждающих обоснованность проведения повторных оперативно-розыскных мероприятий.

Таким образом, выявив факт сбыта Б.Р.Н. наркотического средства, сотрудники УФСКН не только не пресекли его преступную деятельность, но и повторно привлекали Р. к приобретению у осужденного наркотического средства и провели аналогичные ОРМ в последующие дни.

Согласно ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований данного кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в статье 73 УПК РФ.

В связи с изложенным осуждение Б.Р.Н. за покушение на незаконный сбыт наркотических средств 19 и 21 июня 2010 года нельзя признать законным и обоснованным, поэтому оно подлежит исключению из приговора и кассационного определения.

Таким образом, президиум исключил из осуждения Б.Р.Н. по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ эпизоды покушения на сбыт наркотических средств от 19 и 21 июня 2010 года.

На основании п.4 ч.2 ст.133 УПК РФ за Б.Р.Н. признано право на частичную реабилитацию.

Наказание, назначенное Б.Р.Н. по приговору от 23 августа 2011 года по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции от 19 мая 2010 года №87-ФЗ) и по ч.5 ст.69 УК РФ, смягчено.

 

3. Постановлением президиума областного суда от 29 июня 2015 года приговор Вольского районного суда от 20 июля 2012 года в отношении М.М.В. в части осуждения по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 9 июня     2012 года) и по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 12 июня 2012 года) отменен, уголовное дело в этой части прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ ввиду отсутствия в деянии состава преступления. На основании п.4 ч.2 ст.133       УПК РФ в связи с отменой приговора и прекращением производства по делу в части за М.М.В. признано право на реабилитацию.

Этот же приговор изменен: действия М.М.В. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (по эпизоду от 8 июня 2012 года) переквалифицированы на ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции от 29 мая 2009 года №87-ФЗ), по которой назначено наказание, а также назначено наказание по ст.70 УК РФ, исключено назначение наказание по правилам ч.2 ст.69 УК РФ.

Из материалов дела видно, что для получения доказательств покушения на сбыт М.М.В. наркотических средств сотрудниками полиции 8, 9 и 12 июня 2012 года проводились ОРМ с участием закупщика К., которому осужденный в указанные дни каждый раз незаконно сбывал наркотическое средство.

По приговору Вольского районного суда от 20 июля 2012 года М.М.В. по фактам сбыта К. 8, 9 и 12 июня 2012 года наркотического средства осужден за совершение трех преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ.

Как видно из постановления о проведении ОРМ от 8 июня 2012 года, в отношении осужденного в указанный день была проведена проверочная закупка на основании имевшейся информации о том, что последний осуществляет преступную деятельность на территории В. района Саратовской области по сбыту наркотического средства «дезоморфин».

При таких обстоятельствах необходимость проведения 8 июня 2012 года ОРМ соответствовала положениям ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

Что касается действий, связанных с проведением повторных проверочных закупок 9 и 12 июня 2012 года, то они совершены вопреки задачам оперативно-розыскной деятельности, указанным в ст.2 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», направленным на выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих или совершивших. В данном случае сотрудники полиции, несмотря на выявление факта сбыта М.М.В. наркотического средства К. 8 июня     2012 года, не только не пресекли его действия, но и вновь привлекли К. к приобретению у осужденного наркотического средства и провели аналогичные ОРМ 9 и 12 июня 2012 года.

Указанные постановления от 9 и 12 июня 2012 года (однотипного содержания), связанные с дальнейшим проведением ОРМ в отношении М.М.В. с целью документирования его преступной деятельности и выявлением каналов поступления наркотических средств, не только не вызывались необходимостью, но и проводились в нарушение требований ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». В действительности все проверочные закупки сводились к приобретению фиксированного количества наркотического средства по определенной цене.

Со стороны оперативных сотрудников не предпринимались конкретные действия, направленные на установление иных лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств, каналов их поступления. Каких-либо новых результатов дальнейшее продолжение ОРМ не имело.

Согласно ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст.73 УПК РФ.

Таким образом, осуждение М.М.В. по эпизодам от 9 и 12 июня 2012 года основано на недопустимых доказательствах.

В связи с изложенным осуждение М.М.В. за покушение на незаконный сбыт наркотических средств от 9 и 12 июня 2012 года нельзя признать законным и обоснованным, поэтому приговор в этой части отменен, уголовное дело в этой части прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Кроме того, в силу ст.9, 10 УК РФ и Постановления Правительства РФ от         1 октября 2012 года №1002 приговор Вольского районного суда от 20 июля 2012 года изменен, действия М.М.В. переквалифицированы с ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1       УК РФ (по эпизоду от 8 июня 2012 года) на ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ (в редакции от 19 мая 2010 года №87-ФЗ), по которой назначено наказание, а также назначено наказание на основании п. «г» ч.1 ст.71, 70 УК РФ; исключено указание о назначении наказания по совокупности преступлений на основании ч.2 ст.69 УК РФ.

Назначение наказания.

1. Назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств.

1.1. Наличие малолетних детей у виновного является обстоятельством, смягчающим наказание (п. «г» ч.1 ст.61 УК РФ).

Постановлением президиума областного суда от 19 января 2015 года изменены приговор Балаковского районного суда от 6 марта 2014 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 6 мая 2014 года.

Как следует из приговора, назначая Б.А.С. наказание, суд первой инстанции учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства среди прочих наличие у осужденного малолетнего ребенка.

Суд апелляционной инстанции исключил из приговора указание о признании вышеуказанного обстоятельства смягчающим и усилил осужденному наказание в виде лишения свободы.

Суд кассационной инстанции не согласился с подобным выводом суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Исключая из приговора вышеуказанное обстоятельство, судебная коллегия указала, что факт наличия у Б.А.С. малолетнего ребенка не подтвержден материалами уголовного дела, свидетельство о рождении ребенка не содержит сведений об отце, копия свидетельства об установлении отцовства стороной защиты не представлена, мать ребенка в судебном заседании не допрошена, вопрос об отцовстве Б.А.С. в отношении ее малолетнего ребенка не выяснялся.

В тоже время из материалов уголовного дела усматривается, что Б.А.С. в ходе следствия и в судебном заседании, а также мать осужденного в суде поясняли о наличии у Б.А.С. малолетнего ребенка, копия свидетельства о рождении которого приобщена к материалам уголовного дела.

Данное обстоятельство судом апелляционной инстанции не опровергнуто, в настоящее время оно подтверждено решением суда об установлении отцовства Б.А.С. в отношении этого ребенка и взыскании алиментов на содержание ребенка, а также представленной в суд кассационной инстанции нотариально заверенной копией свидетельства о рождении ребенка, отцом которого является Б.А.С.

При таких данных президиум признал смягчающим наказание обстоятельством наличие у Б.А.С. малолетнего ребенка и смягчил назначенное ему наказание.

 

1.2. При назначении наказания судом не в полной мере были учтены имеющиеся по делу смягчающие обстоятельства, что привело к изменению приговора.

Постановлением президиума областного суда от 9 февраля 2015 года изменен приговор Балаковского районного суда от 18 июня 2014 года в отношении П.Н.В., осужденного по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1, ч.1 ст.228 УК РФ.

Как следует из приговора, при назначении П.Н.В. наказания судом установлены следующие смягчающие его наказание обстоятельства: наличие малолетних детей, признание им своей вины, раскаяние в содеянном, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, состояние здоровья его и близкого родственника. Отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

С учетом активного способствования П.Н.В. раскрытию и расследования преступлений суд, применив положения ч.1 ст.62 и ч.3 ст.66 УК РФ, назначил осужденному по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ наказание в виде 7 лет 6 месяцев лишения свободы, которое является максимально возможным.

При этом судом не приняты во внимание другие смягчающие наказание обстоятельства, указанные в приговоре, а именно: наличие малолетних детей, признание осужденным своей вины, раскаяние в содеянном, совершение преступлений впервые, состояние здоровья его и близкого родственника.

При таких обстоятельствах президиум смягчил П.Н.В. наказание как по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ, так и по ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений.

 

2. Назначение наказания при рассмотрении уголовного дела в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.

2.1. Нарушение судом при назначении наказания в порядке ч.5 ст.62      УК РФ положений ч.3 ст.68 УК РФ привело к изменению приговора суда.

Постановлением президиума областного суда от 16 февраля 2015 года изменен приговор Татищевского районного суда от 12 сентября 2014 года в отношении Г.Ю.В., осужденного по ч.2 ст.228 УК РФ к 3 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Как следует из приговора, назначая Г.Ю.В. наказание, суд пришел к выводу о необходимости применения положений ч.3 ст.68 УК РФ, то есть назначения наказания менее одной трети максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ.

Санкция ч.2 ст.228 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 10 лет.

Поскольку уголовное дело рассмотрено в соответствии с главой 40 УПК РФ в особом порядке принятия судебного решения, наказание в этом случае согласно ч.5 ст.62 УК РФ не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого виде наказания за совершенное преступление.

Согласно ч.5 ст.62 УК РФ Г.Ю.В. по ч.2 ст.228 УК РФ могло быть назначено наказание, не превышающее 6 лет 8 месяцев лишения свободы (2/3 от 10 лет).

Поскольку суд принял решение применить при назначении наказания положение ч. 3 ст. 68 УК РФ, то осужденному следовало назначить наказание, размер которого не может превышать 2 лет 2 месяцев 20 дней лишения свободы (1/3 от 6 лет 8 месяцев).

Вопреки требованиям ч.5 ст.62 и ч.3 ст.68 УК РФ в их взаимосвязи суд назначил Г.Ю.В. за совершенное преступление 3 года 6 месяцев лишения свободы.     В этой связи президиум изменил приговор и смягчил наказание.

Кроме того, в действиях Г.Ю.В., ранее дважды отбывавшего наказание в виде реального лишения свободы за совершение тяжких преступлений (судимости не погашены) и вновь совершившего тяжкое преступление, усматривается особо опасный рецидив преступлений.

В соответствии с п. «г» ч.1 ст.58 УК РФ мужчинам при особо опасном рецидиве преступлений отбывание лишения свободы назначается в исправительных колониях особого режима.

Таким образом, суд кассационной инстанции снизил назначенное Г.Ю.В. наказание с применением положений ст.64 УК РФ до 2 лет лишения свободы и этот же приговор отменил в части назначения вида исправительного учреждения, уголовное дело в этой части направлено на новое рассмотрение.

 

2.2. При рассмотрении уголовного дела в порядке главы 40 УПК РФ при наличии оснований, предусмотренных ст.62 УК РФ, наказание назначается по правилам как ч.1 ст.62 УК РФ, так и ч.7 ст.316 УПК РФ (ч.5 ст.62 УК РФ).

Постановлением президиума областного суда от 16 февраля 2015 года изменен приговор Татищевского районного суда от 13 августа 2014 года в отношении Ю.Р.Ж., осужденного по ч.1 ст.228 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год.

Как следует из материалов уголовного дела, рассмотренного в порядке            главы 40 УПК РФ, суд в соответствии с п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ признал и учел в качестве смягчающего обстоятельства активное способствование Ю.Р.Ж. раскрытию и расследованию преступления.

Санкция ч.1 ст.228 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы до 3 лет.

При назначении наказания по ч.1 ст.228 УК РФ с учетом положений ч.1 и 5 ст.62 УК РФ в их взаимосвязи (2/3 от 3 лет = 2 года, 2/3 от 2 лет = 1 год 4 месяца) срок наказания в виде лишения свободы не может превышать 1 года 4 месяцев. Вопреки данным требованиям суд назначил Ю.Р.Ж. 1 год 6 месяцев лишения свободы.

В связи с вышеизложенным суд кассационной инстанции смягчил Ю.Р.Ж. назначенное наказание до 1 года 3 месяцев лишения свободы с применением ст.73   УК РФ условно с испытательным сроком 1 год.

 

3. Назначение наказания по совокупности преступлений.

3.1. При назначении наказания по совокупности преступлений суд ошибочно применил правила ч.3 ст.69 УК РФ вместо правил ч.2 ст.69 УК РФ.

Постановлением президиума областного суда от 16 февраля 2015 года изменен приговор Балаковского районного суда 14 октября 2014 года в отношении З.В.В., осужденного по пп. «а», «б», «в» ч.2 ст.158, пп. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ с применением ч.3 ст.69 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

По настоящему приговору З.В.В. осужден за совершение 2-х преступлений, которые в силу ст.15 УК РФ относятся к средней тяжести.

Согласно ч.2 ст.69 УК РФ, если все преступления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяжести либо приготовлением к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушением на тяжкое или особо тяжкое преступление, окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний.

Таким образом, при назначении осужденному окончательного наказания по совокупности преступлений средней тяжести суд должен был руководствоваться правилами не ч.3, а ч.2 ст.69 УК РФ.

На основании вышеизложенного президиум изменил приговор и назначил З.В.В. наказание на основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний.

 

3.2. Неправильное применение судом положений ч.3 ст.69 УК РФ привело к назначению излишне сурового наказания и изменению приговора суда.

Постановлением президиума областного суда от 23 марта 2015 года изменен приговор Вольского районного суда от 27 июня 2014 года в отношении Д.Л.А., осужденного по пп. «б», «в», «д» ч.2 ст.131, пп. «б», «в», «д» ч.2 ст.132 УК РФ            (в редакции от 8 декабря 2003 года №162-ФЗ) и п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ (в редакции от 7 марта 2011 года №26-ФЗ).

Как следует из приговора, уголовное дело в отношении Д.Л.А. было рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения, при назначении наказания судом установлены смягчающие наказание Д.Л.А. обстоятельства, в том числе предусмотренные пп. «и», «к» ч.1 ст.61 УК РФ, отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

Согласно требованиями ч.1 и ч.5 ст.62 УК РФ максимальный срок наказания за преступление, предусмотренное пп. «б», «в», «д» ч.2 ст.131 УК РФ (в редакции от              8 декабря 2003 года №162-ФЗ), равно как и за преступление, предусмотренное           пп. «б», «в», «д» ч.2 ст.132 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года №162-ФЗ), составляет 4 года 5 месяцев 10 дней лишения свободы (2/3 от 7 лет = 4 года 8 месяцев, 2/3 от 4 лет 8 месяцев = 3 года 1 месяц 10 дней).

Максимальный срок наказания за преступление, предусмотренное п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ (в редакции от 7 марта 2011 года №26-ФЗ), составляет 3 года 1 месяц  10 дней лишения свободы (2/3 от 7 лет = 4 года 8 месяцев, 2/3 от 4 лет 8 месяцев =      3 года 1 месяц 10 дней).

Поскольку половина от максимального срока наказания в виде лишения свободы, предусмотренного за наиболее тяжкое преступление, составляет 2 года 2 месяца 20 дней лишения свободы (4 года 5 месяцев 10 дней : 2 = 2 года 2 месяца 20 дней), то окончательное наказание в виде лишения свободы по совокупности преступлений в соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ не может превышать 6 лет 8 месяцев  (4 года 5 месяцев 10 дней + 2 года 2 месяца 20 дней = 6 лет 8 месяцев).

Учитывая, что суд назначил Д.Л.А. окончательное наказание по совокупности преступлений, превышающее 6 лет 8 месяцев лишения свободы, а именно 7 лет 6 месяцев, то президиум изменил приговор и смягчил осужденному наказание по правилам ч.3 ст.69 УК РФ до 6 лет 6 месяцев лишения свободы.

 

4. Определяя размер наказания, суд сослался на применение положений ч.3 ст.68 УК РФ, но фактически не применил их, что послужило основанием для изменения приговора и смягчения назначенного осужденному наказания.

Постановлением президиума областного суда от 13 апреля 2015 года изменен приговор Балаковского районного суда от 12 декабря 2012 года в отношении Ш.Э.А., смягчено наказание, назначенное ему по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ и по совокупности преступлений.

Ш.Э.А. осужден приговором Балаковского районного суда от 12 декабря    2012 года по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ с применением ст.64 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы и по ч.2 ст.228 УК РФ.

Как следует из описательно-мотивировочной части приговора, обсуждая вопрос о назначении Ш.Э.А. наказания по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ, суд указал на применение к нему положений ст.64 УК РФ ниже низшего предела, чем предусмотрено за данное преступление, и ч.3 ст.68 УК РФ, не применяя положения ч.2 ст.68 УК РФ.

Между тем суд фактически не применил положения ч.3 ст.68 УК РФ, предусматривающей возможность назначения наказания при рецидиве преступлений менее одной третьей части наиболее строгого вида наказания при наличии исключительных обстоятельств, предусмотренных ст.64 УК РФ.

Санкция ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ (в редакции от 19 мая 2010 года №87-ФЗ) предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 12 лет.

Исходя из требований ч.3 ст.66 УК РФ, наказание по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ не могло быть назначено свыше 9 лет (3/4 от 12 лет) лишения свободы.

В случае применения правил ст.64 и ч.3 ст.68 УК РФ, на что суд указал в приговоре, наказание Ш.Э.А. по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ следовало назначить менее 3 лет (1/3 от 9 лет) лишения свободы.

В связи с вышеизложенным президиум смягчил наказание Ш.Э.А. по ч.3 ст.30, п. «б» ч.2 ст.228.1 УК РФ и по совокупности преступлений.

 

5. Назначение наказания при наличии отягчающих обстоятельств.

5.1. При назначении наказания судом в качестве отягчающего учтено обстоятельство, непредусмотренное ст.63 УК РФ.

Постановлением президиума областного суда от 23 марта 2015 года изменены приговор мирового судьи судебного участка №1 Духовницкого района от 20 марта 2014 года и апелляционное постановление Балаковского районного суда от 24 апреля 2014 года в отношении В.И.В.

Из приговора следует, что мировой судья при назначении наказания осужденному В.И.В. признал в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение им преступления «в пьяном виде». Однако такое отягчающее обстоятельство статьей 63 УК РФ не предусмотрено и, соответственно, не могло быть признано таковым при назначении наказания.

Кроме того, В.И.В. ранее был осужден приговором Балаковского районного суда от 1 декабря 2009 года по совокупности преступлений к 4 годам 10 месяцам лишения свободы. Постановлением Балашовского районного суда от 14 июня       2013 года он был освобожден условно-досрочно на неотбытый срок 6 месяцев           10 дней.

В период условно-досрочного освобождения, а именно, 16 ноября 2013 года, В.И.В. совершил новое преступление, предусмотренное ч.1 ст.112 УК РФ, которое в силу ч.2 ст.15 УК РФ относится к категории небольшой тяжести.

Вопреки требованию п. «б» ч.7 ст.79 УК РФ суд при постановлении приговора не решил вопрос об отмене либо сохранении условно-досрочного освобождения и неотбытое наказание по указанному выше приговору частично присоединил к наказанию по настоящему приговору.

В связи с этим президиум изменил вышеуказанные решения, постановив исключить из них указания: о признании обстоятельством, отягчающим наказание В.И.В., совершение преступления «в пьяном виде»; об отмене на основании п. «б» ч.7 ст.79 УК РФ условно-досрочного освобождения В.И.В. по постановлению Балашовского районного суда от 14 июня 2013 года; о присоединении неотбытого В.И.В. срока лишения свободы к назначенному ему наказанию. Наказание В.И.В. по ч.1 ст.112 УК РФ смягчено до 1 года 4 месяцев лишения свободы. С применением положений ст.70, 71 УК РФ к наказанию, назначенному по указанному приговору, частично присоединено неотбытое наказание по приговору мирового судьи судебного участка №1 Духовницкого района от 2 октября 2013 года и окончательно назначено В.И.В. по совокупности приговоров.

 

5.2. Обстоятельства, относящиеся к признакам состава преступления, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ, должны учитываться при оценке судом характера и степени общественной опасности содеянного, при этом эти же обстоятельства не могут быть повторно учтены при назначении наказания.

Суд ошибочно учел при назначении наказания в качестве отягчающего обстоятельства совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел, что явилось причиной изменения 4 приговоров.

 

5.2.1. Постановлением президиума областного суда от 23 марта 2015 года изменен апелляционный приговор судебной коллегии по уголовным делам областного суда от 9 декабря 2013 года в отношении К.В.А., осужденного Красноармейским городским судом от 26 сентября 2013 года по ч.3 ст.290 УК РФ.

Как усматривается из апелляционного приговора, К.В.А. признан виновным в том, что, являясь инспектором ДПС, лично получил взятку в виде денег за незаконное бездействие в пользу представляемых взяткодателем лиц и осужден по ч.3 ст.290     УК РФ, то есть за совершение должностного преступления, и в предмет доказывания в ходе судебного следствия в качестве признака специального субъекта преступления входило должностное положение осужденного как сотрудника полиции (милиции), то есть сотрудника органа внутренних дел.

При определении вида и размера наказания К.В.А. суд признал в качестве отягчающего наказание обстоятельства «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел» (п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ).

Вместе с тем признание судом в качестве отягчающего наказание обстоятельства п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ в данном случае противоречит ч.2 ст.63         УК РФ, согласно которой, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

В этой связи президиум исключил указанное отягчающее наказание обстоятельство из апелляционного приговора.

Кроме того, при назначении наказания суд признал наличие у К.В.А. смягчающего наказание обстоятельства «активное способствование раскрытию и расследованию преступления», то есть обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ.

Санкция ч.3 ст.290 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде    лишения свободы сроком на 7 лет.

Следовательно, максимальное наказание, которое может быть назначено К.В.А. при рассмотрении уголовного дела в особом порядке, составляет 4 года            8 месяцев лишения свободы (2/3 от 7 лет = 4 года 8 месяцев).

При одновременном применении ч.1 и ч.5 ст.62 УК РФ (в редакции от           29 июня 2009 года №141-ФЗ) наказание К.В.А. не должно превышать 3 лет 1 месяца 10 дней лишения свободы (2/3 от 4 лет 8 месяцев = 3 года 1 месяц 10 дней).

В связи с вышеизложенным суд кассационной инстанции смягчил К.В.А. наказание по ч.3 ст.290 УК РФ до 3 лет лишения свободы.

 

5.2.2. Постановлением президиума областного суда от 20 апреля 2015 года изменен приговор Кировского районного суда г. Саратова от 9 апреля 2014 года в отношении Г.А.А.

По приговору Кировского районного суда г. Саратова от 9 апреля 2014 года Г.А.А. осужден по ч.6 ст.290 УК РФ к лишению свободы.

Как усматривается из приговора, Г.А.А. признан виновным в том, что, являясь заместителем начальника отдела – начальником отделения (по выявлению преступлений коррупционной направленности) отдела экономической безопасности и противодействия коррупции П. линейного управления МВД России на транспорте, через посредника получил взятку в виде денег в особо крупном размере за незаконное действие в пользу взяткодателя и осужден по ч.6 ст.290 УК РФ.

При назначении Г.А.А. наказания в качестве отягчающего наказание обстоятельства суд учел «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел».

Однако применение судом п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ противоречит ч.2 ст.63      УК РФ, согласно которой, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Г.А.А. признан виновным в совершении должностного преступления, и в предмет доказывания в ходе судебного следствия в качестве признака специального субъекта преступления входило должностное положение осужденного как сотрудника полиции, то есть сотрудника органа внутренних дел.

Таким образом, при назначении Г.А.А. наказания за совершенное им преступление судом допущено нарушение нормы Общей части УК РФ, повлиявшее на исход дела.

При наличии таких данных президиум исключил из приговора указание о признании обстоятельством, отягчающим наказание осужденного – «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел», и смягчил ему наказание.

 

5.2.3. Постановлением президиума областного суда от 18 мая 2015 года были изменены приговор Вольского районного суда от 19 ноября 2014 года и апелляционное постановление областного суда от 3 февраля 2015 года в отношении Ю.К.И.

Как следует из материалов дела, признавая Ю.К.И. виновным по ч.2 ст.292   УК РФ, суд при юридической оценке его действий установил, что данное преступление он совершил, занимая должность полицейского отдельного взвода патрульно-постовой службы полиции отдела МВД России, то есть учел его служебное положение, относящееся к признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.292 УК РФ.

При этом, определяя вид и размер наказания Ю.К.И., суд в приговоре на основании п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ признал в качестве отягчающего наказание обстоятельства «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел».

Однако в соответствии с ч.2 ст.63 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Осужденный признан виновным в совершении должностного преступления, и в предмет доказывания в ходе судебного следствия в качестве признака специального субъекта преступления входило должностное положение осужденного как сотрудника полиции, то есть сотрудника органа внутренних дел.

Поэтому применение судом к Ю.К.И. п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ противоречит ч.2 ст.63 УК РФ.

Это обстоятельство не было устранено судом апелляционной инстанции.

В связи с этим президиум суда изменил судебные решения, постановив  исключить указание суда о признании обстоятельством, отягчающим наказание осужденного, «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел»; смягчить наказание по ч.2 ст.292 УК РФ.

 

5.2.4. Постановлением президиума областного суда от 18 мая 2015 года были изменены приговор Вольского районного суда от 25 сентября 2014 года и апелляционное постановление областного суда от 25 ноября 2014 года в отношении Б.А.В.

Как усматривается из приговора, признавая Б.А.В. виновным по ч.2 ст.292 УК РФ, суд при юридической оценке его действий указал, что данное преступление он совершил, занимая должность полицейского (кинолога) отдельного взвода патрульно-постовой службы полиции отдела МВД России, то есть учел его служебное положение, относящееся к признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.292 УК РФ.

При назначении осужденному Б.А.В. наказания в качестве отягчающего обстоятельства суд учел «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел», предусмотренное п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ.

Однако применение судом п. «о» ч.1 ст.63 УК РФ противоречит ч.2 ст.63 УК РФ, согласно которой, если отягчающее обстоятельство предусмотрено статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Осужденный признан виновным в совершении должностного преступления, и в предмет доказывания в ходе судебного следствия в качестве признака специального субъекта преступления входило должностное              положение осужденного как сотрудника полиции, то есть сотрудника органа внутренних дел.

Это обстоятельство не было устранено судом апелляционной инстанции.

В связи с этим президиум изменил состоявшиеся решения, постановив исключить указание суда о признании обстоятельством, отягчающим наказание осужденного, «совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел», смягчить наказание по ч.2 ст.292 УК РФ.

6. Из приговора исключено указание о назначении наказания по совокупности приговоров по правилам п. «в» ч.7 ст.79, 70 УК РФ, поскольку преступление по последнему приговору совершено по истечении оставшейся неотбытой части срока наказания.

Постановлением президиума областного суда от 12 мая 2015 года был изменен приговор Саратовского районного суда от 1 сентября 2014 года в отношении Ш.Н.В.

Уголовное дело рассмотрено в порядке и с соблюдением положений главы 40 УПК Российской Федерации.

По приговору Саратовского районного суда от 1 сентября 2014 года     Ш.Н.В., ранее судимый, осужден по п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ к 5 месяцам лишения свободы. На основании п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ отменено условно-досрочное освобождение Ш.Н.В. от отбывания наказания по приговору от 30 июля 2013 года, и в соответствии со ст.70 УК РФ по совокупности приговоров с частичным присоединением неотбытой части наказания по приговору от 30 июля 2013 года окончательно назначено 2 года 1 месяц лишения свободы.

В приговоре от 1 сентября 2014 года указано, что, поскольку преступления совершены Ш.Н.В. в период условно-досрочного освобождения от наказания по предыдущему приговору, суд на основании п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ считает необходимым отменить условно-досрочное освобождение его от отбывания наказания и окончательно назначить наказание по правилам ст.70 УК РФ.

Однако данное решение суда является ошибочным.

Так, по приговору Аркадакского районного суда от 30 июля 2013 года начало срока отбытия наказания осужденному Ш.Н.В. исчислено с 30 июля 2013 года, в срок отбывания наказания зачтено время отбывания им наказания по приговору от 22 августа 2012 года с 22 августа 2012 года по 29 июля 2013 года.

Постановлением Пугачевского районного суда от 26 декабря 2013 года Ш.Н.В. был освобожден условно-досрочно от наказания, назначенного приговором от 30 июля 2013 года, на неотбытый срок 5 месяцев 25 дней, который исчислен на день вынесения постановления.

Исходя из определенного выше срока неотбытого наказания по предыдущему приговору, исчисленного постановлением Пугачевского районного суда Саратовской области от 26 декабря 2013 года, Ш.Н.В. полностью отбыл его 20 июня 2014 года.

Преступление, за которое он осужден приговором Саратовского районного суда от 1 сентября 2014 года, совершено 21 июня 2014 года, то есть после полного отбытия наказания по приговору от 30 июля 2013 года.

В связи с тем, что преступление было совершено Ш.Н.В. 21 июня 2014 года, то есть по истечении срока оставшейся неотбытой части наказания, президиум исключил из приговора назначение наказания по совокупности приговоров в соответствии с п. «в» ч.7 ст.79, 70 УК РФ, а также указание о совершении преступления в период условно-досрочного освобождения от наказания по приговору от 11 ноября 2002 года.

 

7. При назначении наказания по совокупности приговоров судом не выполнены требования ч.5 ст.74 УК РФ, что явилось причиной изменения приговора.

Постановлением президиума областного суда от 15 июня 2015 года изменен приговор Заводского районного суда г. Саратова от 1 августа 2013 года в отношении С.Г.А.

Согласно приговору от 1 августа 2013 года наказание С.Г.А. назначено в соответствии с п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ и ст.70 УК РФ, к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору Фрунзенского районного суда г. Саратова от 12 мая 2012 года, которым он осужден по ч.1 ст.222 УК РФ к          1 году 6 месяцам лишения свободы на основании ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев.

В соответствии с положениями ч.5 ст.74 УК РФ в случае совершения условно осужденным в течение испытательного срока тяжкого или особо тяжкого преступления суд отменяет условное осуждение и назначает ему наказание по правилам, предусмотренным ст.70 УК РФ.

Однако по делу эти положения закона судом не выполнены.

Преступление, за которое С.Г.А. осужден приговором от 1 августа 2013 года, совершено 18 июня 2013 года в течение испытательного срока, установленного приговором суда от 12 мая 2012 года, по которому он условно-досрочно от наказания не освобождался.

Как видно из приговора, при определении С.Г.А. наказания по правилам ст.70 УК РФ суд вопреки положениям ч.5 ст.74 УК РФ не отменил ему условное осуждение по приговору от 12 мая 2012 года, поскольку в приговоре отсутствует указание об этом, но при этом назначил наказание на основании п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ и ст.70   УК РФ, частично присоединив неотбытое им наказание по предыдущему приговору.

Поскольку С.Г.А. по приговору от 1 августа 2013 года условное осуждение по приговору от 12 мая 2012 года не отменено, то наказание ему по правилам ст.70 УК РФ назначено быть не может.

При таких обстоятельствах из приговора по настоящему делу подлежит исключению указание о назначении наказания С.Г.А. в соответствии со ст.70 и п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ по совокупности приговоров.

На основании вышеизложенного постановлением президиума приговор Заводского районного суда г. Саратова от 1 августа 2013 года изменен, исключено указание о назначении наказания на основании ст.70 и п. «в» ч.7 ст.79 УК РФ, дополнено указанием о самостоятельном исполнении приговора Фрунзенского районного суда г. Саратова от 12 мая 2012 года. Считать С.Г.А. осужденным по ч.2 ст.228 УК РФ к 3 годам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

 

8. При определении наказания судом не были учтены изменения, внесенные постановлением суда о приведении приговора в соответствие с действующим законодательством на основании ст.10 УК РФ до вынесения приговора, что привело к изменению судебного решения.

Постановлением президиума областного суда от 22 июня 2015 года изменен приговор Базарно-Карабулакского районного суда от 18 марта 2013 года в отношении К.А.Г., осужденного по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ.

Как следует из описательно-мотивировочной части приговора, обсуждая вопрос о назначении К.А.Г. наказания, суд признал обстоятельством, отягчающим его наказание, — рецидив преступлений.

При этом суд исходил из его судимостей по приговорам Новобурасского районного суда от 14 марта 2006 года и от 14 января 2008 года ввиду того, что по приговору от 17 июня 2010 года наказание ему было назначено на основании п. «в» ч.7 ст.79, ст.70 и ч.1 ст.71 УК РФ путем присоединения к назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору от 14 января 2008 года, а по приговору от   30 августа 2010 года — в соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием по приговору от 17 июня 2010 года.

В силу положений ст.15 УК РФ преступления, предусмотренные п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, за которые был осужден К.А.Г. приговорами от 14 марта 2006 года и от 14 января 2008 года, относятся к категории средней тяжести. Согласно п. «в» ч.3 ст.86 УК РФ лицо считается несудимым по истечении трех лет после отбытия наказания за преступление средней тяжести.

Преступление, предусмотренное ч.1 ст.139 УК РФ, за совершение которого К.А.Г. осужден приговором от 17 июня 2010 года, и преступление, предусмотренное ч.1 ст.228 УК РФ, за совершение которого он осужден приговором от 30 августа    2010 года, в силу ст.15 УК РФ относятся к категории небольшой тяжести и в силу      п. «а» ч.4 ст.18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются.

По смыслу чч.1, 6 ст.18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости, снятые или погашенные в порядке, установленном ст.86 УК РФ.

Между тем, считая судимости К.А.Г. от 14 марта 2006 года и от 14 января 2008 года непогашенными, суд не учел и во вводной части не указал, что все вышеуказанные приговоры постановлением Энгельсского районного суда от    25 ноября 2011 года были приведены в соответствие с действующим законодательством на основании ст.10 УК РФ.

В том числе этим постановлением изменен и приговор от 14 января 2008 года, окончательное наказание К.А.Г. с применением ст.74 и ст.70 УК РФ смягчено с 2 лет 3 месяцев лишения свободы до 2 лет 1 месяца лишения свободы.

Из материалов дела следует, что срок отбывания наказания в виде лишения свободы по приговору от 14 января 2008 года К.А.Г. исчислен с 14 января 2008 года, соответственно, в результате внесенных изменений он истек в феврале 2010 года, а преступление по приговору от 17 июня 2010 года К.А.Г. было совершено 16 марта 2010 года, что влечет исключение оснований для применения ст.70 УК РФ по приговору от 17 июня 2010 года.

Поскольку от отбывания наказания по приговору от 14 января 2008 года К.А.Г. освобожден постановлением Красноармейского районного суда от 25 декабря 2008 года условно-досрочно, которое в установленном законом порядке не отменялось, то срок погашения судимости по этому приговору, составляющий 3 года, начал исчисляться с 25 декабря 2008 года, а окончился 24 декабря 2011 года.

Преступление, за которое К.А.Г. осужден обжалуемым приговором, совершено им в период с 22 по 27 ноября 2012 года.

Таким образом, на момент совершения К.А.Г. преступления по обжалуемому приговору судимости по приговорам от 14 марта 2006 года и от 14 января 2008 года были погашены, в связи с чем суд необоснованно учел их, а также рецидив преступлений при назначении наказания.

В связи с этим президиум исключил из приговора от 18 марта 2013 года указания о наличии в действиях КА.Г. рецидива преступлений обстоятельством, отягчающим наказание, и судимостей по приговорам от 14 марта 2006 года и от 14 января 2008 года и назначил ему наказание с применением правил ст.64 УК РФ. 

Обзорная справка практики рассмотрения президиумами окружных (флотских) военных судов уголовных дел в кассационном порядке в 2014 году и первом полугодии 2015 года

3. Ошибки в квалификации преступлений

Деяние может быть квалифицировано как покушение на убийство только в случае если виновный действовал с прямым умыслом

Приговором Выборгского гарнизонного военного суда К. признан виновным в покушении на убийство потерпевшего Кам. 

Как следует из приговора, делая такой вывод, гарнизонный военный суд исходил из того, что К. понимал общественную опасность своих действий, предвидел возможность или неизбежность наступления смерти потерпевшего и желал её наступления, поскольку осознавал поражающее действие используемого им орудия преступления, а количество и характер колото-резаных ран на теле потерпевшего, их глубина и место локализации свидетельствуют о целенаправленном нанесении повреждений в область жизненно важных органов со значительной силой, то есть К. действовал с умыслом, направленным на лишение жизни потерпевшего.

Президиум Ленинградского окружного военного суда 14 января 2015 г. приговор и апелляционное определение изменил, переквалифицировав действия К. с ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 111 УК РФ, по следующим основаниям.

Квалифицируя действия К. как покушение на убийство, суд первой инстанции не учёл ряд важных обстоятельств, которые имели существенное значение для вывода о направленности умысла виновного.

По смыслу уголовного закона покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, то есть когда виновный осознаёт общественную опасность своих действий, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желает её наступления.

При разрешении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Между тем причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего путём нанесения ударов ножом в область жизненно важных органов может свидетельствовать о наличии умысла на покушение на убийство только в том случае, если имеются другие доказательства, подтверждающие данный вывод.

Однако таких доказательств в материалах дела не представлено.

Так, в ходе предварительного следствия и судебного заседания К., признавая факт нанесения им потерпевшему двух ударов ножом в ходе драки и борьбы, последовательно отрицал наличие у него умысла на убийство последнего и объяснял своё поведение лишь желанием освободиться от физического насилия со стороны Кам., выразившегося в удерживании его двумя руками за руку, нанесении нескольких ударов кулаками в голову и ногой по туловищу, в удерживании на полу в ходе борьбы.

Кам. и К. знакомы между собой не были, намерений убить потерпевшего К. не высказывал ни во время конфликта с потерпевшим, ни в момент нанесения ему ударов ножом, что подтверждается показаниями подсудимого, потерпевшего, а также многочисленными показаниями свидетелей, явившихся очевидцами произошедшего.

Кроме того, из показаний потерпевшего Кам. усматривается, что после того, как он отпустил К., последний имел физическую возможность продолжить наносить ему удары ножом, однако этого не сделал и убежал с места происшествия. В соответствии с показаниями подсудимого и свидетелей после завершения конфликта К. и потерпевший самостоятельно разошлись в разные стороны.

Данные показания потерпевшего и свидетелей подтверждаются, кроме того, фрагментами исследованной в судебной заседании видеозаписи, согласно одному из которых после того, как Кам. оттолкнул К. к двери, они самостоятельно разошлись в разные стороны.

Таким образом, К. после окончания конфликта с потерпевшим никаких действий, направленных на лишение жизни Кам., не предпринимал, несмотря на то, что никаких препятствий для этого у него не имелось.  

Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы в отношении Кам. имеющиеся у него слепое колото-резаное ранение живота размерами 4×2,5 см в горизонтальном направлении, слепое колото-резаное ранение груди  размерами 3x2x1 см квалифицированы как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. На стационарном лечении по поводу полученных телесных повреждений Кам. находился в медицинском учреждении менее двух недель.

В соответствии с заключением криминалистической экспертизы складной нож, найденный на месте происшествия, является ножом хозяйственно-бытового назначения (складным туристическим ножом) с длиной клинка 9,1 см и к категории холодного оружия не относится.

Такие объективные данные не согласуются с изложенными в приговоре выводами о том, что умышленное убийство Кам. не было доведено К. до конца в связи с активным сопротивлением потерпевшего и вмешательством в конфликт посторонних лиц, а также о нанесении К. со значительной силой ударов ножом потерпевшему с целью лишения его жизни.

Покушение на совершение преступления представляет собой целенаправленную деятельность лица и может совершаться лишь с прямым умыслом, так как, не желая достигнуть определённого результата, лицо не может и покушаться на его достижение.

 

4. Назначение наказания 

Наказание в виде лишения свободы за преступление небольшой тяжести, совершённое впервые, при отсутствии обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 56 УК РФ, назначено быть не может 

По приговору Полярнинского гарнизонного военного суда С. осуждён по ч. 1 ст. 109 УК РФ к лишению свободы на 1 год 6 месяцев в колонии-поселении.

Согласно приговору С., управляя снегоходом «Полярис – 600» с пассажиром Е., не учёл особенности рельефа и видимости, не выбрал скорость, обеспечивающую возможность постоянного контроля за движением транспортного средства и допустил наезд на выступающее препятствие, потерю управления снегоходом и его опрокидывание. В результате Е. была причинена сочетанная травма головы, шеи и туловища, повлекшая его смерть.

Апелляционным постановлением Северного флотского военного суда приговор в отношении С. изменён: из мотивировочной части приговора исключено указание о совершении С. преступления в состоянии опьянения как об обстоятельстве, отягчающем его наказание, и назначено наказание в виде лишения свободы на 1 год в колонии-поселении.

Президиум флотского военного суда постановлением от 19 сентября 2014 г. по кассационному представлению прокурора приговор и апелляционное постановление изменил по следующим основаниям.

С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, которое в соответствии со ст. 15 УК РФ относится к категории преступлений небольшой тяжести.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 56 УК РФ наказание в виде лишения свободы может быть назначено осуждённому, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228, ч. 1 ст. 231, ст. 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

Как следует из апелляционного постановления, единственное отягчающее наказание обстоятельство по делу судом исключено, а диспозиция ч. 1 ст. 109 УК РФ предусматривает альтернативные виды наказаний, одно из которых – исправительные работы в соответствии с ч. 5 ст. 50 УК РФ могло быть назначено С.

Таким образом, назначение С. наказания по ч. 1 ст. 109 УК РФ в виде лишения свободы не основано на законе.

С учётом этого президиум назначенное С. наказание в виде лишения свободы изменил на исправительные работы сроком на 1 год с удержанием 20% денежного довольствия в доход государства. В соответствии со ст. 51 УК РФ наказание в виде исправительных работ заменено ограничением по военной службе на 1 год с удержанием 20% из денежного довольствия С. в доход государства.

 

При назначении наказания судом не учтены периоды нахождения осуждённого на стационаре при производстве психиатрической экспертизы. Судебные издержки в виде затрат на экспертизу в государственном учреждении взысканию с осуждённого не подлежат 

Приговором Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, К. осуждён по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228 УК РФ к штрафу в размере 30 000 рублей. Процессуальные издержки по делу в сумме 4000 рублей, состоящие из вознаграждения, выплаченного судебным экспертам за исполнение ими своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства, взысканы с К. в доход федерального бюджета.

Постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 23 июля 2014 г. кассационная жалоба защитника-адвоката с уголовным делом передана для рассмотрения в судебном заседании президиума Ленинградского окружного военного суда.

Президиум окружного военного суда, рассмотрев 22 августа 2014 г. кассационную жалобу, указал следующее.

В силу п. 3 ч. 10 ст. 109 УПК РФ в срок содержания под стражей засчитывается время принудительного нахождения в медицинском или психиатрическом стационаре по решению суда.

Согласно ч. 5 ст. 72 УК РФ при назначении осуждённому, содержавшемуся под стражей до судебного разбирательства, в качестве основного вида наказания штрафа, суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает его от отбывания этого наказания.

В соответствии с п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК РФ, в резолютивной части приговора должно быть указано решение о зачёте времени предварительного содержания под стражей, если подсудимый до постановления приговора помещался в медицинский или психиатрический стационар, а также если подсудимый до постановления приговора был задержан.

В период предварительного расследования не содержавшийся под стражей К. на основании постановления гарнизонного военного суда был помещён для производства стационарной судебно-психиатрической экспертизы в психиатрический стационар городской психиатрической больницы, где находился в период с 18 июня по 16 июля 2013 г.

Однако время принудительного нахождения К. в психиатрическом стационаре судом, в нарушение указанных требований закона, при назначении наказания не учтено.

Не учтено судом и время задержания К. в порядке, предусмотренном ст. 91 и 92 УПК РФ, с 27 по 28 февраля 2013 г.

При таких обстоятельствах, учитывая отсутствие достаточных оснований для полного освобождения К. от наказания, являющегося наиболее мягким по виду из числа предусмотренных санкцией ч. 1 ст. 228 УК РФ, президиум окружного военного суда снизил размер назначенного осужденному штрафа с 30 000 до 20 000 рублей.

Кроме того, принятые по делу судебные постановления изменены и в части возмещения процессуальных издержек, которые необоснованно взысканы с осуждённого.

Согласно п. 1 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки взыскиваются с осуждённых или возмещаются за счёт федерального бюджета.

В соответствии с ч. 2 ст. 195 УПК РФ судебная экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными познаниями.

Поскольку государственные судебно-экспертные учреждения финансируются за счёт средств федерального бюджета или бюджетов субъектов Российской Федерации, суммы, израсходованные на производство судебной экспертизы в таких учреждениях, не входят в состав процессуальных издержек.

По смыслу п. 4 ч. 2 ст. 131 и ст. 132 УПК РФ суд вправе взыскать с осуждённого процессуальные издержки, состоящие из вознаграждения, выплаченного эксперту, не работающему в государственном судебно-экспертном учреждении и исполнявшему свои обязанности не в рамках служебного задания.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенным в п. 5 постановления от 21 декабря 2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», поручение производства экспертизы негосударственному судебно-экспертному учреждению или лицу, не работающему в судебно-экспертном учреждении, в том числе сотруднику научно-исследовательского учреждения, ВУЗа, иной организации возможно лишь в случаях, когда в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем определённую территорию, невозможно производство судебной экспертизы в связи с отсутствием эксперта конкретной специальности или надлежащей материально-технической базы либо специальных условий для выполнения исследований, а также при наличии обстоятельств, указанных в ст. 70 УПК РФ.

Таким образом, взыскание с осуждённого процессуальных издержек, связанных с проведением экспертизы, возможно лишь в случае, если эта экспертиза не могла быть проведена в государственном судебно-экспертном учреждении по объективным причинам.

Эти причины в постановлении следователя о назначении амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы не приведены, и суд также не указал в приговоре обстоятельства, препятствующие проведению экспертизы экспертами государственного судебно-экспертного учреждения в порядке служебного задания.

Следовательно, взыскание с осуждённого сумм, выплаченных экспертам на основании договора об оказании услуг, являлось неправомерным, и указанные процессуальные издержки подлежат возмещению за счёт средств федерального бюджета.

 

Необоснованное применение судом в качестве обстоятельства, отягчающего наказание осуждённых, совершение ими преступления в составе группы лиц по предварительному сговору повлекло исключение этого обстоятельства из приговора 

Приговором Псковского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, Ф. признан виновным в покушении на незаконное приобретение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Этим же приговором С. и З. признаны виновными в покушении на пособничество в незаконном приобретении без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Преступление совершено при следующих обстоятельствах.

27 июня 2013 г. в  г. Пскове  Ф.  передал С. 40 000 рублей для приобретения последним в г. Санкт-Петербурге наркотического средства – гашиша массой 200 грамм для собственного потребления.

С., действуя с указанной целью в интересах Ф., предложил своему знакомому З. отправиться вместе с ним в г. Санкт-Петербург и оказать пособничество в приобретении наркотического средства — гашиша массой 200 грамм, на что последний ответил согласием. При этом С. и З. договорились о том, что последний после передачи С. в г. Санкт-Петербурге денежных средств неустановленному следствием лицу должен будет забрать у него наркотическое средство — гашиш и обеспечить скрытное перемещение данного наркотического средства в г. Псков.

28 июня 2013 г. в г. Санкт-Петербурге С. и З. встретились с неустановленным следствием лицом, которому С. передал полученные от Ф. 40 000 рублей, а З. забрал у этого лица гашиш в виде двух плиток общей массой 189,39 грамма, упакованных в прозрачный полимерный материал. Далее З., реализуя достигнутую с С. договорённость, скрытно переместил гашиш на автомобиле в г. Псков.

29 июня 2013 г. С. и З. в ходе оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», проводимого сотрудниками УФСКН России по Псковской области, были задержаны, а наркотическое средство – гашиш общей массой 189,39 грамма изъято.

1 июля 2013 г. при проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» изъятое наркотическое средство было заменено сотрудниками УФСКН на муляж в форме двух упакованных в полимерный материал плиток вещества тёмного цвета, которые С. передал Ф. под видом выполнения заранее достигнутой между ними договорённости на приобретение для последнего наркотического средства – гашиша, после чего Ф. был задержан.

Рассмотрев 10 сентября 2014 г. уголовное дело по кассационной жалобе осуждённого Ф., президиум Ленинградского окружного военного суда пришёл к выводу о необходимости изменения приговора и апелляционного определения по следующим основаниям.

При назначении Ф., С. и З. уголовного наказания суд на основании п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ признал каждому из них в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

Между тем в соответствии со ст. 35 УК РФ преступление признаётся совершённым группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя, а совершённым группой лиц по предварительному сговору, если в нём участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Указанные положения по своему содержанию являются едиными как для признания их в качестве квалифицирующих признаков преступления, так и в качестве отягчающих наказание обстоятельств.

Преступные действия судом квалифицированы в соответствии с предъявленным обвинением: Ф. – как исполнителя покушения на незаконное приобретение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере; С. и З. – как пособников в совершении этого же преступления. Однако приведённые выше положения ст. 35 УК РФ не допускают правового вывода о совершении преступления в составе группы лиц тогда, когда исполнителем преступных действий является единственное лицо.

В связи с этим президиум окружного военного суда исключил из приговора указание о признании в качестве обстоятельства, отягчающего наказание осуждённых С., З. и Ф., совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

 

При наличии совокупности преступлений положения ст. 73 УК РФ могут быть применены только после назначения наказаний по правилам ст. 69 УК РФ 

Приговором Астраханского гарнизонного военного суда К. осуждён по ч. 4 ст. 337 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на восемь месяцев. На основании ст. 73 УК РФ, назначенное осуждённому наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком восемь месяцев.

Этим же приговором К. осуждён также по ч. 3 ст. 337 УК РФ к наказанию в виде ограничения по военной службе сроком на три месяца с удержанием пяти процентов из денежного довольствия в доход государства.

При этом наказания в виде лишения свободы и ограничения по военной службе постановлено исполнять самостоятельно.

Рассмотрев уголовное дело по кассационному представлению прокурора, президиум Северо-Кавказского окружного суда постановлением от 22 апреля 2014 г. приговор изменил в связи с неправильным применением уголовного закона, указав следующее.

Согласно ст. 15 УК РФ преступные деяния, совершённые К., относятся к категории преступлений небольшой и средней тяжести и в соответствии со ст. 17 УК РФ составляют совокупность преступлений.

Согласно ч. 2 ст. 69 УК РФ, если все преступления, совершённые по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяжести, окончательное наказание назначается путём поглощения менее строгого наказания более строгим либо путём частичного или полного сложения назначенных наказаний. При этом окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

В резолютивной части приговора должны быть указаны: вид и размер основного и дополнительного наказаний, назначенных подсудимому за каждое из совершенных преступлений; окончательное наказание по совокупности преступлений; длительность испытательного срока при условном осуждении и перечисление обязанностей, которые возлагаются на условно осуждённого (п. 48 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»).

В соответствии с ч. 4 ст. 73 УК РФ при условном осуждении могут быть назначены дополнительные наказания, условным может быть признано лишь основное наказание. Дополнительные наказания приводятся в исполнение реально, о чём следует указывать в резолютивной части приговора.

Таким образом, суду первой инстанции следовало назначить наказание по совокупности преступлений согласно ч. 2 ст. 69 УК РФ, и только после этого применить положения ст. 73 УК РФ.

В связи с этим президиум окружного военного суда исключил из резолютивной части приговора указание о самостоятельном исполнении наказаний в виде лишения свободы и ограничения по военной службе и назначил наказание в соответствии ч. 2 ст. 69 УК РФ путём поглощения менее строгого наказания более строгим, определив окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на восемь месяцев. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное осуждённому наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком восемь месяцев.

 

В случае совершения условно осуждённым в течение испытательного срока умышленного преступления небольшой или средней тяжести судом должен быть решён вопрос об отмене или о сохранении условного осуждения 

Приговором Нижегородского гарнизонного военного суда от 9 сентября 2014 г. С. осуждён за совершение 2-х преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 337 УК РФ, за каждое из которых ему назначено наказание в виде 1 года лишения свободы. По совокупности преступлений окончательное наказание назначено в соответствии с ч. 2  ст. 69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год.

В апелляционном порядке уголовное дело не рассматривалось.

Постановлением президиума Московского окружного военного суда от 3 декабря 2014 г. указанный приговор по кассационному представлению прокурора отменён и уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, освобождению от него или его отбывания.

Согласно ч. 4 ст. 74 УК РФ в случае совершения условно осуждённым в течение испытательного срока умышленного преступления небольшой или средней тяжести вопрос об отмене или о сохранении условного осуждения решается судом.

Как указано в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», вывод о возможности сохранения условного осуждения излагается в описательно-мотивировочной части приговора, а в его резолютивной части указывается на то, что приговор в части условного осуждения по первому приговору исполняется самостоятельно. При совершении в течение испытательного срока нового умышленного преступления, относящегося к категории средней тяжести, а также тяжкого или особо тяжкого преступления условное осуждение должно быть отменено. Наказание в этом случае назначается по правилам, предусмотренным ст. 70 УК РФ, и должно быть реальным. Правила ст. 70 УК РФ применяются и тогда, когда лицо в период испытательного срока совершило новое преступление, за которое оно осуждено после его истечения по первому приговору об условном осуждении.

Из материалов уголовного дела следует, что приговором Нижегородского гарнизонного военного суда от 3 сентября 2013 г. С. осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 337 УК РФ, и ему назначено наказание с применением ст. 73  УК РФ в виде лишения свободы сроком на 1 год условно с испытательным сроком 1 год.

Преступления, за которые С. осуждён 9 сентября 2014 г., совершены им в периоды с 3 октября 2013 г. по 5 января 2014 г. и с 28 января по 15 мая 2014 г., т.е. в период испытательного срока.

Таким образом, гарнизонный военный суд при назначении наказания по последнему приговору должен был в соответствии с ч. 4 ст. 74 УК РФ разрешить вопрос об отмене или о сохранении условного осуждения, назначенного по приговору от 3 сентября 2013 г.

5. Существенные нарушения уголовно-процессуального

закона

А) Подсудность. Состав суда. 

Неверное определение гарнизонным военным судом своей компетенции при принятии заявлений граждан о возбуждении уголовного дела частного обвинения привело к нарушению прав гражданина на судебную защиту и на рассмотрение дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом 

Постановлениями мирового судьи материалы по заявлениям граждан о возбуждении уголовного дела частного обвинения по ч. 1 ст. 115,  ч. 1 ст. 116 УК РФ в отношении Н. переданы по подсудности в Псковский гарнизонный военный суд.

Постановлением Псковского гарнизонного военного суда от 13 декабря 2012 г. на основании ст. 36 УПК РФ заявления приняты к производству, соединены в одном производстве и по ним возбуждено уголовное дело частного обвинения.

Постановлением гарнизонного военного суда от 19 декабря 2012 г. уголовное дело частного обвинения по заявлениям о привлечении к уголовной ответственности военнослужащего Вооружённых Сил Республики Беларусь Н. за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 УК РФ, передано в Генеральную прокуратуру Российской Федерации для решения вопроса о его направлении в компетентные органы иностранного государства для осуществления уголовного преследования.

Апелляционным определением Ленинградского окружного военного суда от 1 апреля 2013 г. постановление гарнизонного военного суда от 19 декабря 2012 г. оставлено без изменения.

Поручением Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 20 июня 2013 г. материалы уголовного дела частного обвинения в отношении Н. направлены в Военную прокуратуру Западного военного округа для устранения нарушений уголовно-процессуального законодательства и Конвенции о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г., допущенных инициатором ходатайства.

Президиум Ленинградского окружного военного суда 15 января 2014 г. удовлетворил кассационное представление военного прокурора Западного военного округа об отмене постановления гарнизонного военного суда от 19 декабря 2012 г. и апелляционного определения Ленинградского окружного военного суда от 1 апреля  2013 г. и направлении дела на новое судебное рассмотрение, указав следующее.

Частью 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации определено, что никто не может быть лишён права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом.

Согласно ч. 1 ст. 31 УПК РФ мировому судье подсудны уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трёх лет лишения свободы.

Гарнизонный военный суд рассматривает уголовные дела о всех преступлениях, совершённых военнослужащими и гражданами, проходящими военные сборы, за исключением уголовных дел, подсудных вышестоящим военным судам (ч. 5 ст. 31 УПК РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 7 Федерального Конституционного закона от 23 июня 1999 г. № 1-ФКЗ «О военных судах Российской Федерации» военным судам подсудны дела о всех преступлениях, совершённых военнослужащими и гражданами, проходящими военные сборы, дела о преступлениях, совершённых гражданами (иностранными гражданами) в период прохождения ими военной службы, военных сборов, а также дела, отнесённые к компетенции военных судов Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

Статьёй 3 Федерального Конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» установлено, что одним из условий обеспечения единой судебной системы Российской Федерации является соблюдение всеми федеральными судами и мировыми судьями установленных федеральными законами правил судопроизводства и  применение всеми судами Конституции РФ, Федеральных Конституционных законов, Федеральных законов, общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ, а также Конституций  (уставов) и других законов субъектов РФ.

Псковским гарнизонным военным судом при принятии к производству заявлений на основании постановлений мирового судьи (о передаче их по подсудности в гарнизонный военный суд) нарушены положения Конституции Российской Федерации, правила подсудности, определённые нормами уголовно-процессуального закона и другими положениями федерального законодательства.

В соответствии со ст. 36 УПК РФ не допускаются споры о подсудности, если уголовное дело передано из одного суда в другой в порядке, установленном ст. 34 и 35 УПК РФ, то есть исходя из принципа территориальной подсудности судов одного и того же уровня. Передача уголовного дела по подсудности обязательна тогда, когда дело подсудно вышестоящему или военному суду.

В связи с тем, что Н. является гражданином и военнослужащим Республики Беларусь, не относится к военнослужащим Вооружённых Сил Российской Федерации, во время инкриминируемых ему в вину деяний военную службу на территории Российской Федерации не проходил и на военных сборах не находился, оснований для принятия заявлений граждан к производству гарнизонным военным судом не имелось, в том числе и на основании постановлений мирового судьи. В данном случае правило, установленное ст. 36 УПК РФ, о недопустимости споров о подсудности не подлежало применению, поскольку передачу материалов в порядке частного обвинения в гарнизонный военный суд мировой судья осуществил с нарушением установленного законодательством порядка и не на основании ст. 34 и 35 УПК РФ.

Неправильное определение гарнизонным судом своей компетенции при принятии заявлений граждан на основании постановлений мирового судьи к производству привело к нарушению права Н. на судебную защиту и рассмотрение дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом.

 

Уголовные дела о тяжких преступлениях в апелляционном порядке рассматриваются судом в составе трёх судей федерального суда общей юрисдикции 

Апелляционным постановлением Северо-Кавказского окружного военного суда от 9 октября 2014 г. оставлен без изменения приговор Краснодарского гарнизонного военного суда от 14 июля 2014 г. в отношении Г., осуждённого по ч. 1 ст. 338 УК РФ.

Президиум Северо-Кавказского окружного военного суда 18 ноября 2014 г. по кассационному представлению прокурора отменил апелляционное постановление и направил уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение, указав следующее.

Санкция ч. 1 ст. 338 УК РФ, по которой обвинялся и осуждён Г., предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до семи лет, поэтому в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ данное преступление относится к категории тяжких.

В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 30 УПК РФ рассмотрение уголовных дел о тяжких преступлениях в апелляционном порядке осуществляется судом в составе трёх судей федерального суда общей юрисдикции.

Однако согласно материалам уголовного дела оно назначено к рассмотрению и рассмотрено в апелляционном порядке судьёй окружного военного суда единолично, что противоречит положениям указанной нормы уголовно-процессуального закона и является существенным его нарушением.

 

Судья, высказавший в ходе производства по уголовному делу своё мнение по предмету рассмотрения, касающемуся существа уголовного дела, не вправе принимать участие в дальнейшем производстве по этому уголовному делу

Постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 21 мая 2015 г. кассационное представление Главного военного прокурора на апелляционное постановление Уральского окружного военного суда от 12 августа 2014 г., принятое по уголовному делу в отношении П. и Щ., передано для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Президиум Уральского окружного военного суда 19 июня 2015 г. отменил апелляционное постановление в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, указав следующее.

Обжалуемое апелляционное постановление было вынесено судьёй, который ранее – 12 декабря 2013 г. – уже участвовал в проверке в апелляционном порядке законности и обоснованности обвинительного приговора Челябинского гарнизонного военного суда в отношении П. и Щ. В результате этого он вынес постановление об отмене указанного приговора ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в нём, фактическим обстоятельствам уголовного дела, а уголовное дело направил на новое рассмотрение.

Обзор апелляционной и кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда за второй квартал 2015 года

І. Квалификация преступлений

 По смыслу ч.1 ст.35 УК РФ преступление может быть признано совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два и более исполнителя, которые в силу ст.19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное. Если же лицо совершило преступление с лицом, не подлежащим уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, то его действия не могут быть квалифицированы, как совершенные группой лиц.

 Приговором суда С. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное группой лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Судом установлено, что С. совершил преступление совместно с П.

Постановлением суда П. освобожден от уголовной ответственности за совершенное запрещенное уголовным законом деяние, предусмотренное ч.4 ст.111 УК РФ как лицо, находившееся в момент его совершения в состоянии невменяемости.

В соответствии с ч.1 ст.35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два и более исполнителя без предварительного сговора.

Согласно ст.19 УК РФ уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного УК РФ.

Поскольку П. на момент совершения преступления был невменяемым, то он не является субъектом преступления и соответственно исполнителем, следовательно, совершенное С. преступление не может быть признано совершенным группой лиц.

Судебная коллегия в апелляционном порядке исключила из обвинения С. квалифицирующий признак «совершение преступления группой лиц» и снизила назначенное ему наказание.

Апелляционное определение № 22-1314/2015

Для решения вопроса о наличии состава преступления, предусмотренного ст.174.1 УК РФ, необходимо установить, что лицо совершило финансовые операции с денежными средствами в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными средствами.

 

 Приговором суда В. осужден по ч.3 ст.30 — п.«г» ч.4 ст.228.1, ч.1 ст.174.1 УК РФ.

В апелляционном порядке приговор в части осуждения В. по ч.1 ст.174.1 УК РФ отменен по следующим основаниям.

В соответствии с предъявленным обвинением В. осужден по ч.1 ст.174.1 УК РФ за совершение финансовых операций с денежными средствами, приобретенными в результате совершения им преступлений в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами.

В силу требований ст.8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом РФ.

По смыслу ст.174.1 УК РФ вывод о приобретении лицом денежных средств преступным путем может быть сделан только на основании имеющихся в материалах дела доказательств, подтверждающих их преступное происхождение.

Органами предварительного следствия не установлено и в материалах дела не содержится объективных сведений о том, в результате каких конкретных преступлений осужденным были получены 55000 рублей, являющиеся предметом вменяемого ему преступления. Доказательства совершения каких-либо преступных действий, в результате которых В. получил денежные средства в указанной сумме, помимо его показаний, которые, в силу правил ч.2 ст.77 УПК РФ могут быть положены в основу обвинения лишь при подтверждении совокупностью иных доказательств, отсутствуют.

Для решения вопроса о наличии состава преступления, предусмотренного ст.174.1 УК РФ, необходимо установить, что лицо совершило установленные финансовые операции с денежными средствами в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными средствами, поскольку наличие у виновного указанной цели является обязательным признаком субъективной стороны состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.174.1 УК РФ (в редакции ФЗ от 28.06.2013 №134-ФЗ).

Между тем, следует отметить отсутствие в материалах дела сведений о том, что действия по помещению В. денежных средств на свой банковский счет осуществлены им в условиях наличия каких-либо препятствий для их использования.

Кроме того, по смыслу закона финансовые операции, подпадающие под предусмотренные статьей 174.1 УК РФ, должны заведомо для виновного обеспечивать возможность сокрытия связи денежных средств с преступным источником их происхождения и возможность их дальнейшего использования под видом правомерно приобретенных доходов. В то же время факт помещения денежных средств на собственный банковский счет свидетельствует лишь о распоряжении деньгами по своему усмотрению.

При таких обстоятельствах судебная коллегия Смоленского областного суда пришла к выводу об отсутствии в действиях В. состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.174.1 УК РФ. Приговор в части осуждения В. по ч.1 ст.174.1 УК РФ отменен, дело в этой части — прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, за В. признано право на реабилитацию, исключено указание на конфискацию денежных средств в сумме 55000 рублей РФ, данная денежная сумма возвращена В.

Апелляционное определение № 22-1144/2015

 ІІ. Назначение наказания 

При постановлении приговора в соответствии с главой 40 УПК РФ положения ч.1 ст.62 УК РФ о назначении наказания, которое не может превышать 2/3 от максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, применяются к размеру наказания, определенному с учетом требований ч.5 ст.62 УК РФ.

Приговором суда от 12.11.2014 К. осужден по ч.2 ст.264 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права управления транспортным средством на срок 2 года, на основании ст.73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

Изменяя указанный приговор в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции указал, что приговор в отношении К. постановлен в соответствии с нормами главы 40 УПК РФ в особом порядке. В этом случае, согласно ч.5 ст.62 УПК РФ наказание осужденному не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Кроме того, суд признал в качестве смягчающих наказание К. обстоятельств наличие малолетних детей и активное способствование раскрытию и расследованию преступления (пп.«г», «и» ч.1 ст.61 УК РФ). Отягчающих наказание обстоятельств не установлено. В соответствии с ч.1 ст.62 УК РФ при наличии указанных смягчающих обстоятельств и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Санкция ч.2 ст.264 УК РФ (в редакции от 07.12.2011 №420-ФЗ, действующей на момент совершения преступления) в качестве основного наказания предусматривала лишение свободы сроком до 4 лет. Таким образом, основное наказание К. с учетом вышеизложенных положений уголовного и уголовно-процессуального закона не могло превышать 1 года 9 месяцев лишения свободы.

Суд апелляционной инстанции снизил назначенное К. наказание по ч.2 ст.264 УК РФ до 1 года 6 месяцев лишения свободы.

Кроме того, в соответствии с п.3 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» лица, осужденные за преступления, предусмотренные ч.2 ст.264 УК РФ, подлежат освобождению от наказания.

Поскольку К. до принятия названного акта об амнистии совершил преступление, предусмотренное ч.2 ст.264 УК РФ, суд апелляционной инстанции освободил его от назначенного наказания, за исключением согласно п.11 указанного акта дополнительного наказания в виде лишения права управлять транспортным средством.

Апелляционное постановление № 22-1156/2015

 

 В соответствии с требованиями ст.70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть назначено больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

Приговором от 15.04.2015 Г., ранее судимый:

— 26.12.2011 по п.«а» ч.2 ст.158, п.«а» ч.3 ст.158, п.«а» ч.2 ст.161, пп.«а», «г» ч.2 ст.161 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года;

— 16.06.2014 по ч.2 ст.264 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года. Приговор от 26.12.2011 постановлено исполнять самостоятельно;

осужден по п.«в» ч.2 ст.158, ч.1 ст.158, ч.3 ст.30 – п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, ч.2 ст.69 УК РФ к 2 годам лишения свободы без ограничения свободы; на основании ч.4 ст.74 УК РФ отменено условное осуждение, назначенное по приговорам от 26.12.2011 и от 16.06.2014; в соответствии со ст.70 УК РФ окончательно Г. назначено наказание по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по двум приговорам, в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы без ограничения свободы.

Преступления совершены с15.08.2014 по 02.01.2015.

В апелляционном порядке приговор суда в отношении Г. изменен, поскольку отменяя условное осуждение по предыдущим приговорам и назначая окончательное наказание по совокупности приговоров, суд не учел, что наказание по настоящему приговору по правилам ст.70 УК РФ должно быть больше 3 лет лишения свободы.

Суд апелляционной инстанции назначил Г. наказание на основании ст.70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговорам от 26.12.2011 и от 16.06.2014, — 3 года 6 месяцев лишения свободы.

Апелляционное постановление № 22-1495/2015

ІV. Процессуальные вопросы 

Основанием изменения приговора в части решения вопроса о вещественных доказательствах послужило нарушение требований закона, регламентирующих их возвращение законному владельцу (ст.81 УПК РФ).

 Президиумом Смоленского областного суда изменен приговор в отношении Ж., осужденного по ч.3 ст.30, ч.3 ст.159 УК РФ в части решения вопроса о вещественных доказательствах. Согласно приговору суда вещественные доказательства конверты с ДВД-диском, денежными купюрами, образцами химического вещества постановлено хранить при деле.

В силу п.4 ч.3 ст.81 УПК РФ при вынесении приговора, решении вопроса о вещественных доказательствах деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу.

Согласно материалам дела денежные купюры на сумму 25000 рублей (2 купюры достоинством 5000 рублей и 15 достоинством 1000 рублей) оперативным работником были выданы А. для проведения оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент».

После передачи указанных денежных средств Ж. он был задержан, деньги изъяты.

Постановлением следователя конверт с 2 купюрами достоинством по 5000 рублей, 15 купюрами достоинством по 1000 рублей на общую сумму 25000 рублей признаны и приобщены к материалам дела в качестве вещественных доказательств.

При постановлении приговора суд в соответствии со ст.299 УПК РФ данные вещественные доказательства постановил хранить при деле.

Денежные средства, признанные вещественными доказательствами потерпевшей А. не принадлежали, согласно справке начальника УМВД в соответствии со ст.19 Закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 № 144-ФЗ использованы УМВД из средств федерального бюджета для проведения оперативно-розыскного мероприятия, в связи с чем, в соответствии с п.4 ч.3 ст.81 УПК РФ подлежат передаче по принадлежности в УМВД России по Смоленской области.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-38/2015

 

В силу требований п.9 ч.1 ст.308 УПК РФ в резолютивной части обвинительного приговора должен быть решен вопрос о зачете времени предварительного содержания обвиняемого под стражей, если подсудимый до постановления приговора был задержан или к нему применялась мера пресечения в виде заключения под стражу.

 Согласно п.1 ч.10 ст.109 УПК РФ в срок содержания под стражей засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого.

Невыполнение судом вышеуказанных требований закона послужило основанием для изменения судебной коллегией приговора суда в отношении П. осужденного по п.«а» ч.3 ст.158, ч.1 ст.222 УК РФ. 

В приговоре суд указал, что срок отбывания наказания П. надлежит исчислять с 24.02.2015, засчитав в срок отбывания наказания время его нахождения под стражей с 29.12.2013 по 24.02.2015.

Однако, из материалов дела видно, что с 27.12.2013 по 29.12.2013 П. был задержан в порядке ст.91-92 УПК РФ, 29.12.2013 ему была избрана мера пресечения в виде заключения под сражу сроком на 2 месяца.

При таких обстоятельствах время содержания П. под стражей в порядке ст.91-92 УПК РФ подлежит зачету в срок отбывания наказания.

В связи с чем, суд апелляционной инстанции зачел в срок отбывания наказания П. время его содержания под стражей в порядке ст.91-92 УПК РФ.

Апелляционное определение № 22-1312/2015

 

 В соответствии с ч.7 ст.259 УПК РФ время ознакомления с протоколом судебного заседания устанавливается председательствующим в зависимости от объема протокола, однако оно не может быть менее 5 суток с момента начала ознакомления.

 В силу ч.1 ст.260 УПК РФ в течение 3 суток со дня ознакомления с протоколом судебного заседания стороны могут подать на него замечания.

В апелляционном порядке отменено постановление суда, которым осужденному Р. возвращены замечания на протокол судебного заседания от 23.12.2014 без рассмотрения.

Постановлением суда от 23.12.2014 Р. отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении.

21.01.2015 осужденным Р. были поданы замечания на протокол судебного заседания. Постановлением суда замечания Р. на протокол судебного заседания были возвращены без рассмотрения в связи с пропуском установленного законом для их подачи срока.

Из материалов дела усматривается, что осужденный Р. получил копию протокола судебного заседания 17.01.2015.

Поскольку председательствующим не был установлен срок для ознакомления Р. с протоколом судебного заседания, то, в соответствии с законом, последним днем для ознакомления являлось 21.01.2015, после чего в течение 3-х суток Р. был вправе подать на него замечания.

Замечания на протокол судебного заседания были поданы Р. 21.01.2015, то есть в установленные законом сроки.

Апелляционное постановление № 22-627/2015

 

 В силу ч.4 ст.396 УПК РФ вопросы об отмене условного осуждения или о продлении испытательного срока в соответствии со ст.74 УК РФ разрешаются федеральным судом по месту жительства осужденного.

 Постановлением мирового судьи от 08.10.2014  М., осужденному:

03.10.2013 приговором мирового судьи по ч.1 ст.112 УК РФ к 1 году 08 месяцам лишения свободы, с применением ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 8 месяцев, —

отменено условное осуждение, назначенное приговором мирового судьи от 03.10.2013. Отбывание назначенного наказания в виде 1 года 08 месяцев лишения свободы постановлено в колонии-поселении.

Президиум Смоленского областного суда отменил постановление мирового судьи, указав следующее.

Компетенция мирового судьи в стадии исполнения приговора регулируется лишь ч.1 ст.396, ст.398, ст.400 УПК РФ. Перечень вопросов, которые уголовно-процессуальный закон определил для рассмотрения мирового судьи в стадии исполнения приговора, является исчерпывающим.

К п.7 ст.397 УПК РФ относится вопрос, который разрешает суд в порядке исполнения приговора – об отмене условного осуждения или о продлении испытательного срока в соответствии со ст.73 УК РФ.

В соответствии с ч.1 ст. 396 УПК РФ вопросы, изложенные в пп.1, 2, 9, 11, 14, 15, 16 и 20 ст.397 и ст.398 УПК РФ, разрешаются судом, постановившим приговор.

В силу ч.4 ст.396 УПК РФ вопросы  об отмене условного осуждения или о продлении испытательного срока в соответствии со ст.74 УК РФ  разрешаются судом по месту жительства осужденного.

Согласно п.48 ст.5 УПК РФ понятие  суд – это любой суд общей юрисдикции, рассматривающий уголовное дело по существу и выносящий решения, предусмотренные УПК РФ.

Мировым судьей нарушены вышеперечисленные положения закона.

По смыслу ч.4 ст.396 УПК РФ мировой судья не относится к судам, разрешающим  вопросы, связанные с исполнением приговора по месту жительства осужденного, поскольку это место связывается с административно-территориальной  единицей, а не с территорией судебных участков, созданных в установленном законом порядке.

Согласно ст.3 Федерального закона «О мировых судьях в Российской Федерации» № 188-ФЗ от 17 декабря 1998 года разрешение вопроса об отмене условного осуждения в порядке исполнения приговора не находится в компетенции мирового судьи. Указанные вопросы отнесены к компетенции федеральных судей районных судов.

При таких обстоятельствах, у мирового судьи отсутствовали законные основания для рассмотрения представления об отмене условного осуждения по существу.

В кассационном порядке постановление мирового судьи от 08.10.2014 отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение в районный суд по месту жительства осужденного.

Постановление суда кассационной инстанции №44У-33/2015

 Процессуальные издержки

 Принятие решения о взыскании процессуальных издержек с осужденного возможно только в судебном заседании. При этом осужденному предоставляется возможность довести до сведения суда свою позицию относительно суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения (п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам»).

Согласно позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 12.11.2008 №1074-О-П, издержки, связанные с производством по уголовному делу, могут быть взысканы с осужденного только по решению суда, порядок принятия которого должен гарантировать защиту его прав и соответствовать критериям справедливого судебного разбирательства. Осужденному должна быть предоставлена возможность довести до суда свою позицию по поводу суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения. С учетом приведенных положений закона имущественное положение подсудимого, а также вопрос о наличии оснований для освобождения лица от возмещения процессуальных издержек являются самостоятельным предметом судебного разбирательства при разрешении вопроса о взыскании процессуальных издержек в виде расходов на выплату вознаграждения адвокату.

Судебная коллегия в апелляционном порядке отменила приговор суда в отношении Б., осужденной по ч.4 ст.111 УК РФ, в части взыскания с Б. процессуальных издержек, связанных с осуществлением ее защиты на предварительном следствии и в судебном заседании.

Как указано в апелляционном определении, из протокола судебного заседания усматривается, что осужденной Б. положения ст.ст.131, 132 УПК РФ не разъяснялись, заявление адвоката об оплате труда в судебном заседании и постановление следователя о выплате процессуальных издержек, связанных с оплатой труда адвоката на предварительном следствии не оглашались, имущественное положение осужденной не исследовалось, решение суда о взыскании процессуальных издержек с осужденной немотивированно.

Апелляционное определение № 22-1500/2015

 

 В соответствии с п.13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 №42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам» заявление осужденного об отсрочке исполнения приговора в части решения вопроса о взыскании процессуальных издержек подлежит рассмотрению в порядке, предусмотренном статьей 399 УПК РФ, предусматривающей порядок разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.

Аналогичные разъяснения содержатся в абзаце 2 пункта 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2008 №13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса РФ при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции» — заявления осужденного или гражданского ответчика по уголовному делу об отсрочке или рассрочке исполнения приговора в части имущественного взыскания рассматриваются в порядке, установленном статьей 399 УПК РФ.

Постановлением суда заявление осужденного А. об отсрочке исполнения приговора в части решения вопроса о взыскании процессуальных издержек оставлено без рассмотрения. Суд первой инстанции указал, что статьи 131, 132, 396-399 УПК РФ не предусматривают разрешение вопросов, связанных с отсрочкой исполнения решения суда в части взыскания процессуальных издержек по оплате вознаграждения адвоката.

В апелляционном порядке постановление суда отменено как вынесенное с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, материал направлен на новое судебное разбирательство.

Апелляционное постановление № 22-1407/2015

 

По аналогичным основаниям президиумом Смоленского областного суда отменено апелляционное постановление в отношении осужденного П., материал по ходатайству П. об отсрочке исполнения постановления суда о взыскании с него процессуальных издержек направлен на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-45/2015

 

Рассмотрение жалоб в порядке ст.125 УПК РФ 

В п.21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 N 1  «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст.125 УПК РФ» обращается внимание судов на то, что, удовлетворяя жалобу заявителя о незаконности процессуальных действий должностного лица, осуществляющего расследование, суд обязывает должностное лицо устранить допущенное нарушение и не вправе предопределять его действия по расследованию преступления, отменять либо обязывать его отменить решение, признанное судом незаконным и необоснованным.

Н. обратился в суд с жалобой в порядке ст.125 УПК РФ на постановление заместителя руководителя СУ СК России по Смоленской области об отказе в возбуждении уголовного дела.

Постановлением суда жалоба Н. удовлетворена, постановление заместителя руководителя СУ СК России по Смоленской области признано незаконным, необоснованным и отменено.

В апелляционном порядке постановление суда изменено.

Суд апелляционной инстанции указал об обоснованности вывода нижестоящего суда о наличии оснований для удовлетворения жалобы Н. в порядке ст.125 УПК РФ о признании незаконным и необоснованным постановления заместителя руководителя СО СУ СК России по Смоленской области об отказе в возбуждении уголовного дела.

Вместе с тем, согласно ч.5 ст.125 УПК РФ, по результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений:

1) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение;

2) об оставлении жалобы без удовлетворения.

В соответствии с ч.7 ст.148 УПК РФ, п.14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 года N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», суд, признав отказ в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, выносит соответствующее постановление, которое направляет для исполнения руководителю следственного органа или начальнику органа дознания, и уведомляет об этом заявителя.

Согласно п.21 указанного Постановления, при вынесении постановления о признании процессуального действия (бездействия) или решения должностного лица незаконным или необоснованным, суду следует указать, что он обязывает это должностное лицо устранить допущенное нарушение. Вместе с тем суд не вправе предопределять действия должностного лица, осуществляющего расследование, отменять либо обязывать его отменить решение, признанное им незаконным или необоснованным.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции, при рассмотрении жалобы Н., на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, не мог отменять его, а должен был обязать заместителя руководителя СО СУ СК России по Смоленской области устранить допущенное нарушение.

В апелляционном порядке постановление суда изменено, на заместителя руководителя СО СУ СК России по Смоленской области возложена обязанность устранить допущенные нарушения.

Апелляционное постановление № 22-1257/2015

Обзор апелляционной и кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда за первый квартал 2015 года

І. Квалификация преступлений

 Действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник (п.13 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2006 N14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»).

Приговором суда Ф. осуждена за совершение совокупности преступлений, включающей преступление, предусмотренное ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ – за пособничество в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере.

Судом первой инстанции установлено, что К. и Ф. ранее были знакомы. В процессе общения Ф. сказала, что если К. понадобится героин, она поможет в приобретении. 17.04.2014 в дневное время в ходе телефонного разговора К. попросил Ф. помочь приобрести героин. Согласно предварительной договоренности указанные лица встретились около дома № по улице…, где К. передал Ф. денежные средства в сумме 7000 рублей в качестве оплаты за наркотики. Получив от К. деньги, у Ф. с неустановленным следствием лицом состоялся телефонный разговор, последняя сказала К., что нужно подождать, она через человека все решит и принесет наркотик через 30 минут, ушла в сторону переулка… и при неустановленных обстоятельствах у неустановленного лица приобрела смесь, содержащую в своем составе диацетилморфин (героин) массой 4,85 грамма. Около 17 час. 40 мин.  в ходе встречи около дома № по улице… Ф. передала К. сверток с наркотическим средством.

Изменяя приговор суда в апелляционном порядке, судебная коллегия указала, что при оценке доказательств подтверждающих факт передачи Ф. наркотического средства К., суд первой инстанции не учел, что само по себе данное обстоятельство не может являться основанием для квалификации действий виновного как сбыт. По смыслу закона под сбытом наркотических средств следует понимать любые способы их возмездной или безвозмездной передачи иному лицу. При этом наркотическое средство должно принадлежать лицу, осуществляющему сбыт.

Действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств квалифицируются как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств в зависимости от того, в чьих интересах – сбытчика или приобретателя – действует посредник.

Как следует из показаний свидетеля К., сотрудники УФСКН предложили ему выступить в роли покупателя при проведении проверочной закупки. 17.04.2014 в дневное время он созвонился с Ф. и попросил помочь ему приобрести наркотики. Встретившись с Ф. он передал последней 7000 рублей. У Ф. с кем-то состоялся телефонный разговор, последняя сказала ему, что нужно подождать, она через человека все решит и принесет наркотик через 30 минут и ушла в сторону переулка…, а когда вернулась передала ему сверток с героином.

Таким образом, из обстоятельств, установленных судом первой инстанции усматривается, что в момент, когда К. обращался к Ф., она не имела наркотическое средство, которое могла бы продать (передать) К. при этом Ф. приобретала героин по просьбе К. и на его деньги, то есть лишь оказывала помощь последнему в приобретении наркотических средств.

Судебная коллегия признала, что Ф. являлась посредником в приобретении наркотического средства К. и ее действия по факту совершения преступления 17.04.2014 квалифицировала по ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, ч.2 ст.228 УК РФ, как пособничество в незаконном приобретении наркотических средств в крупном размере.

Апелляционное определение № 22-312/2015

 

По аналогичным основаниям судебной коллегией в апелляционном порядке изменен приговор суда в отношении Ю., действия осужденного переквалифицированы с ч.5 ст.33, п.«б» ч.3 ст.228.1 УК РФ на ч.5 ст.33, ч.1 ст.228 УК РФ. Суд, верно установив, что по просьбе К. и за его деньги Ю. приобрел у неустановленного лица наркотическое средство в значительном размере и передал покупателю, необоснованно квалифицировал его действия как пособничество неустановленному лицу в покушении на сбыт наркотического средства К. При таких обстоятельствах Ю. оказал помощь К. в приобретении наркотических средств, то есть действовал в интересах приобретателя.

Апелляционное определение № 22-768/2015

  

По смыслу закона кража, то есть тайное хищение чужого имущества, признается оконченным составом преступления с момента фактического изъятия имущества и наличия у виновного реальной возможности распорядиться им по своему усмотрению как собственным.

 Отсутствие у субъекта реальной возможности распорядиться похищенным, исключает состав оконченного преступления.

Приговором суда З. осужден по пп.«а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ за совершение кражи чужого имущества группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в хранилище.

Как следует из материалов дела, осужденный З. совместно с другим лицом совершил кражу чужого имущества с территории ОАО и грузили его в тележку. Их действия были замечены С., который спросил у З. откуда данное имущество, на что последний ответил, что имущество взяли возле гаража, расположенного на территории ОАО и повезут сдавать на металл. О данном факте С. сообщил Б., после чего предложил З. и неустановленному мужчине погрузить имущество в кузов его автомашины, что они и сделали, тем самым не дав возможности З. и другому лицу распорядиться или пользоваться похищенным по своему усмотрению.

Судом апелляционной инстанции приговор  изменен, действия З. переквалифицированы на ч.3 ст.30, пп.«а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ как покушение на кражу, совершенную по предварительному сговору группой лиц с незаконным проникновением в хранилище.

Апелляционное постановление № 22-572/2015

 

 ІІ. Назначение наказания

 Резолютивная часть приговора должна содержать четкие формулировки по вопросам, связанным с назначением наказания; во всех случаях наказание должно быть определено таким образом, чтобы не возникало никаких сомнений при его исполнении.

При обсуждении вопроса о назначении наказания лицу, совершившему преступление при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных  пунктами «и» и (или) «к» ч.1 ст.61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств, в описательно-мотивировочной и в резолютивной частях приговора следует ссылаться на положения ст.62 УК РФ.

Приговором суда Г. осужден по ч.2 ст.228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, условно с испытательным сроком 3 года. На осужденного возложены обязанности: в течение испытательного срока не менять постоянного места жительства и работы без уведомления уголовно-исполнительной инспекции, являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию в указанные сроки.      Г. разъяснено, что он обязан в добровольном порядке пройти курс лечения от наркомании.

Смягчающими Г. наказание обстоятельствами суд в приговоре признал активное способствование раскрытию и расследованию преступления (п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ), а также признание осужденным вины, раскаяние в содеянном. Обстоятельств, отягчающих наказание, не имеется.

Изменяя приговор суда в апелляционном порядке, судебная коллегия указала о необходимости применения при назначении Г. наказания правил ч.1 ст.62 УК РФ, согласно которым, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп.«и» и (или) «к» ч.1 ст.61 УК РФ и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей особенной части УК РФ. Судебная коллегия с учетом ч.1 ст.62 УК РФ снизила назначенное Г. наказание по ч.2 ст.228 УК РФ до 3 лет 4 месяцев лишения свободы без штрафа и ограничения свободы.

 Кроме того, возложив на условно осужденного Г. в силу ч.5 ст.73 УК РФ определенные обязанности, суд разъяснил осужденному, что он обязан в добровольном порядке пройти курс лечения от наркомании.

В этой части суд не в полной мере учел требования уголовного закона о конкретизации возлагаемых обязанностей, фактически возложив на осужденного условную (добровольную) обязанность, тогда как ч.5 ст.73 УК РФ предусматривает безусловную обязанность – пройти курс лечения от наркомании.

Судебная коллегия, отметив противоречивость смысла данного разъяснения, исключила его из резолютивной части приговора как противоречащее нормам уголовного закона.

Поскольку согласно Акту амбулаторной наркологической экспертизы Г. страдает наркоманией каннабиоидами 2 стадии, нуждается в обязательном лечении, лечение ему не противопоказано, судебная коллегия в соответствии с ч.5 с.73 УК РФ возложила на условно осужденного Г. обязанность в течение испытательного срока пройти курс лечения от наркомании.

Апелляционное определение № 22-367/2015

 

Наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, только при наличии условий, указанных в ч.1 ст.56 УК РФ.

Приговором суда Б. осужден за совершение ряда преступлений, в том числе по двум эпизодам преступления, предусмотренного ч.1 ст.183 УК РФ к 1 году лишения свободы за каждое преступление. 

Изменяя приговор суда в апелляционном порядке, судебная коллегия указала, что назначив Б. по каждому эпизоду по ч.1 ст.183 УК РФ наказание в виде лишения свободы, суд не принял во внимание требование ч.1 ст.56 УК РФ, согласно которому наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, за исключением преступлений, предусмотренных ч.1 ст.228, ч.1 ст.231 и ст.233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

Б. ранее не судим, осужден за два преступления, предусмотренных ч.1 ст.183 УК РФ, относящихся к категории небольшой тяжести, обстоятельств, отягчающих наказание по делу не установлено. При этом санкция данной статьи помимо лишения свободы предусматривает иные виды наказаний, в том числе штраф, исправительные работы, принудительные работы.

При таких обстоятельствах у суда не имелось оснований для назначения Б. по ч.1 ст.183 УК РФ такого вида наказания как лишение свободы.

Положения уголовного закона в части принудительных работ применяются с 01.01.2017 согласно ч.3 ст.8 Федерального закона № 420-ФЗ от 07.12.2011.

Таким образом, наиболее строгим видом наказания в отношении осужденного Б. является наказание в виде исправительных работ.

Судебная коллегия изменила приговор суда в отношении Б., назначила по каждому из двух эпизодов преступлений, предусмотренных ч.1 ст.183 УК РФ, наказание в виде 3 месяцев исправительных работ с удержанием в доход государства 10% из заработной платы осужденного, по совокупности преступлений назначила более мягкое наказание.

Апелляционное определение № 22-843/2015

Суд, установив наличие смягчающих наказание обстоятельств, фактически их не учел, назначив максимально возможное наказание, что повлекло смягчение приговора судом апелляционной инстанции.

 М. осужден по ч.1 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ с учетом ч.2 ст.66 УК РФ к 10 годам лишения свободы.

Судебная коллегия по уголовным делам Смоленского областного суда в апелляционном порядке изменила приговор суда по следующим основаниям.

При назначении М. наказания в виде лишения свободы по ч.1 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ суд, с учетом неоконченного характера этого преступления, установил ему максимально возможный, в силу положений ч.2 ст.66 УК РФ, срок наказания. Между тем в отношении осужденного были установлены и иные обстоятельства, которые судом признаны как смягчающие наказание, однако фактически эти обстоятельства не привели к какому-либо смягчению наказания, что противоречит положениям ст.ст.6, 60 УК РФ о необходимости назначения виновному лицу справедливого наказания.

Судом первой инстанции установлено, что М. не судим, по месту работы, жительства и предыдущему месту службы характеризуется положительно, частично признал вину, раскаялся в содеянном, имеет заболевания. Указанные обстоятельства в совокупности судебная коллегия признала исключительными и снизила назначенное М. наказание по ч.1 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ с учетом ч.2 ст.66, ст.64 УК РФ до 9 лет 6 месяцев лишения свободы.

Апелляционное определение № 22-772/2015

 

По аналогичным основаниям в апелляционном порядке изменен приговор суда в отношении П., осужденного по ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ с учетом ч.3 ст.66 УК РФ к 6 годам лишения свободы.

Формально признавая наличие на иждивении П. малолетнего ребенка и состояние его здоровья в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд фактически не учел данные обстоятельства при назначении наказания, назначив его максимально возможным с учетом правил ч.3 ст.66 УК РФ.

Судебная коллегия смягчила назначенное П. наказание до 5 лет 10 месяцев лишения свободы.

Апелляционное определение № 22-559/2015

 

 При решении вопроса о наличии рецидива преступлений не учитываются судимости, указанные в ч.4 ст.18 УК РФ.

 Приговором суда от 19.03.2014 К., ранее судимый, осужден по ч.1 ст.111 УК РФ. Действия К. признаны опасным рецидивом преступлений, рецидив преступлений признан отягчающим наказание обстоятельством, наказание назначено с учетом требований ч.2 ст.68 УК РФ.

Президиум Смоленского областного суда, изменяя приговор суда в кассационном порядке указал, что по приговору от 31.05.2004 К. осужден по ч.1 ст.111 УК РФ за преступление совершенное им в возрасте до восемнадцати лет, по приговору от 27.06.2009 К. осужден за преступление, относящееся к категории небольшой тяжести.

В соответствии с пп.«а», «б» ч.4 ст.18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести и судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет.

Президиум Смоленского областного суда исключил признание действий К. опасным рецидивом, рецидив преступлений отягчающим обстоятельством, снизил назначенное К. наказание.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-3/2015

 

 Наказание по совокупности преступлений небольшой или средней тяжести, либо приготовлению к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушению на тяжкое или особо тяжкое преступление назначается по правилам ч.2 ст.69 УК путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний.

 Приговором суда Т. осужден по ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы без ограничения свободы, по ч.1 ст.228 УК РФ к 1 году лишения свободы; на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 4 годам 6 месяцам лишения свободы без ограничения свободы.

В апелляционном порядке приговор суда в отношении Т. изменен. Принимая решение о сложении наказаний по совокупности преступлений, суд первой инстанции неправильно применил положения ч.3 ст.69 УК РФ, тогда как в данном случае надлежало руководствоваться положениями ч.2 ст.69 УК РФ, поскольку одно из преступлений, совершенных в совокупности относится к категории преступлений небольшой тяжести, а второе тяжкое преступление совершено в форме покушения. Судебная коллегия назначила Т. наказание на основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем поглощения менее строгого наказания более строгим в виде 4 лет лишения свободы без ограничения свободы.

Апелляционное определение № 22-242/2015

 

По аналогичным основаниям изменен приговор суда в отношении М., осужденного по ч.3 ст.30 – ч.1 ст.228.1, ч.1 ст.232 УК РФ, ч.3 ст.69 УК РФ. Судебная коллегия назначила М. наказание по совокупности преступлений на основании ч.2 ст.69 УК РФ.

Апелляционное определение № 22-487/2015

 

ІV. Процессуальные вопросы

Согласно положениям ст.25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст.76 УК РФ.

 В соответствии с требованиями ст.76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой и средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Постановлением мирового судьи уголовное дело в отношении Д., обвиняемого в совершении преступления предусмотренного ч.1 ст.158        УК РФ, прекращено за примирением с потерпевшей В. на основании         ст.25 УПК РФ.

Отменяя постановление мирового судьи в кассационном порядке президиум Смоленского областного суда указал, что в силу п.«а» ч.3 ст.86 УК РФ судимость погашается в отношении лиц условно осужденных по истечении испытательного срока.

Д., являясь осужденным по приговору суда от 04.03.2013 по п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком на 1 год, к лицам, совершившим преступление впервые, не относится.

При рассмотрении уголовного дела по обвинению Д. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.158 УК РФ, мировой судья не учел наличие непогашенной судимости у подсудимого по приговору от 04.03.2013, вступившему в законную силу 18.03.2013. Преступление же, предусмотренное ч.1 ст.158 УК РФ, Д. совершил 25.04.2013.

Кроме того, принимая решение о прекращении уголовного дела мировой судья не выяснял у потерпевшей заглажен ли вред причиненный преступлением, и если да, то каким образом. Из протокола судебного заседания следует, что подсудимый только выразил намерение возместить причиненный вред, а не возместил его.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-5/2015

 

В соответствии с п.1 ч.3 ст.81 УПК РФ, Федеральным законом «Об оружии», инструкцией «О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами», оружие, пули, гильзы и патроны, признанные вещественными доказательствами, после разрешения уголовного дела должны направляться в соответствующий орган внутренних дел, осуществляющий контроль за оборотом оружия.

 Судом апелляционной инстанции изменен приговор в отношении М., осужденного по ч.1 ст.222 УК РФ. В апелляционном постановлении указано, что при разрешении судьбы вещественных доказательств судом не в полной мере учтены положения Инструкции «О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами» от 18.10.1989 (с изм. от 09.11.1999) о том, что после разрешения дела оружие, пули, гильзы и патроны, признанные вещественными доказательствами, должны направляться в распоряжение соответствующего органа внутренних дел, который в установленном порядке принимает решение об их уничтожении или реализации, либо использовании в надлежащем порядке. Приговор суда изменен в части принятого решения в отношении гильзы, патронов и бездымного пороха, признанных вещественными доказательствами – исключено указание на их уничтожение. Указанные вещественные доказательства переданы в УМВД России по Смоленской области.

Апелляционное постановление № 22-685/2015

 

Согласно ст.399 УПК РФ, при рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора, в судебном заседании вправе участвовать осужденный, потерпевший, его законный представитель и (или) представитель, прокурор. Кроме того, в судебное заседание вызывается представитель исправительного учреждения. Осужденному обеспечивается осуществление своих прав с помощью адвоката.

В постановлении от 20.12.2011 N 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора» Пленум Верховного Суда Российской Федерации обратил внимание судов на то, что применительно к реализации осужденными права на судебную защиту уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство не содержит каких-либо изъятий или ограничений и не допускает понижения уровня гарантий права на судебную защиту для осужденных при разрешении судом вопросов, связанных с исполнением приговора.

Вопрос об участии осужденного и его адвоката в заседании суда, рассматривающего ходатайство об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, разрешен в чч.2-4 ст.399 УПК РФ, которая в системном единстве с положениями ст.ст.16, 50, 51 данного Кодекса предполагает обязанность суда обеспечить участие в процессе защитника (адвоката) при наличии указанных в законе обстоятельств и в предусмотренном им порядке.

Президиумом Смоленского областного суда отменено постановление суда, которым Т., осужденному по п.«ж» ч.2 ст.105 УК РФ, ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, пп.«ж», «к» ч.2 ст.105 УК РФ, отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

В постановлении суда кассационной инстанции указано, что материал по ходатайству осужденного Т. об условно-досрочном освобождении был рассмотрен судом первой инстанции с нарушением права осужденного на квалифицированную юридическую помощь. Несмотря на наличие обстоятельств, предусмотренных п.5 ч.1 ст.51 УПК РФ, суд не обеспечил участие защитника осужденному по п.«ж» ч.2 ст.105 УК РФ, ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, пп.«ж», «к» ч.2 ст.105 УК РФ к 12 годам 7 месяцам лишения свободы Т., и, тем самым, допустил существенные нарушения уголовно-процессуального закона. 

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-1/2015

 

По аналогичным основаниям президиумом Смоленского областного суда отменено постановление суда в отношении К., осужденного по п.«ж» ч.2 ст.105 УК РФ к 12 годам лишения свободы, об отказе в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-2/2015

 

В соответствии с требованиями п.2 ч.1 ст.51 УПК РФ, если подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно.

Указанная норма является императивной применительно ко всем стадиям уголовного судопроизводства, в том числе и при разрешении вопросов об исполнении приговора.

В апелляционном порядке отменено постановление суда, которым отказано в удовлетворении ходатайства Н. о переводе из колонии общего режима в колонию-поселение для дальнейшего отбывания наказания.

Из приговора суда в отношении Н. следует, что он совершил преступления, за которые осужден, в несовершеннолетнем возрасте. От услуг защитника осужденный отказался, однако согласно ч.2 ст.52 УПК РФ отказ от защитника необязателен для суда и в случаях, предусмотренных пп.2-7 ч.1 ст.51 УПК РФ, удовлетворению не подлежит.

Таким образом, ходатайство подлежало рассмотрению с обязательным участием адвоката.

Апелляционное постановление № 22-53/2015

 

 Подсудность вопросов связанных с реабилитацией определяется ч.2 ст.135 УПК РФ.

 По постановлению суда ходатайство осужденного Л. о возмещении вреда реабилитированному направлено по подсудности по месту отбывания им наказания в районный суд г.Омска для рассмотрения по существу.

Рассмотрев дело в кассационном порядке, президиум Смоленского областного суда указал, что согласно с ч.1 ст.396 УПК РФ вопросы о возмещении вреда реабилитированному, восстановлении его трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав в соответствии с ч.5 ст.135 УПК РФ и ч.1 ст.138 УПК РФ, разрешаются судом, постановившим приговор, за исключением случаев, предусмотренных ч.2 ст.135 УПК РФ. Одновременно ч.2 ст.135 УПК РФ предусматривает право реабилитированного обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в суд, постановивший приговор, либо в суд по месту жительства реабилитированного.

Л. в г.Омске не проживал и не проживает, а отбывает наказание в виде лишения свободы, что не может рассматриваться как его проживание в указанном населенном пункте.

Постановление суда о направлении по подсудности ходатайства Л. о возмещении вреда реабилитированному отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение.

Постановление суда кассационной инстанции № 44У-7/2015

 

 По смыслу ст.ст.131, 132 УПК РФ, издержки, связанные с производством по уголовному делу, могут быть взысканы с осужденного только по решению суда, порядок принятия которого должен гарантировать защиту его прав и соответствовать критериям справедливого судебного разбирательства.

 Вопрос о наличии оснований для освобождения лица от возмещения процессуальных издержек должен быть самостоятельным предметом судебного разбирательства и осужденному должна быть предоставлена возможность довести до суда свою позицию по поводу суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Таким образом, ч.1, п.5 ч.2, ч.3 ст.131, чч.4, 6 ст.132 УПК РФ не предполагают взыскание процессуальных издержек с осужденного без учета мнения осужденного по вопросу взыскания с него процессуальных издержек (вознаграждения адвокату).

В апелляционном порядке изменено постановление суда о выплате вознаграждения адвокату за защиту интересов осужденного К., исключено указание о взыскании процессуальных издержек с осужденного, поскольку данный вопрос разрешался в отсутствии К., мнение осужденного по вопросу о взыскании процессуальных издержек, в том числе и об его имущественном положении, не выяснялось.

Апелляционное постановление № 2-83/2015

  

Согласно ст.15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон, при этом суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. 

В соответствии с ч.3 ст.125 УПК РФ судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора не позднее чем через 5 суток со дня поступления жалобы в судебном заседании с участием заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, если они участвуют в уголовном деле, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также с участием прокурора, следователя, руководителя следственного органа. Неявка лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы и не настаивающих на ее рассмотрении с их участием, не является препятствием для рассмотрения жалобы судом.     

В апелляционном порядке отменено постановление суда, которым отказано в удовлетворении жалобы адвоката Р. в порядке ст.125 УПК РФ на постановление следователя ОВД СЧ СУ УМВД России по Смоленской области о возбуждении уголовного дела в отношении Д.

Суд апелляционной инстанции указал, что жалоба адвоката Р. в порядке ст.125 УПК РФ рассмотрена в отсутствие представителя потерпевшего — главного юрисконсульта Агентства – П.

Судом не обсуждался вопрос об участии представителя потерпевшего при рассмотрении жалобы адвоката, поданной в порядке ст.125 УПК РФ. Представителю потерпевшего П., чьи интересы затрагиваются обжалованным постановлением о возбуждении уголовного дела, не была предоставлена реальная возможность довести свою позицию относительно всех аспектов рассматриваемого вопроса до сведения суда, что является одной из необходимых гарантий судебной защиты и справедливости судебного разбирательства.

Таким образом, постановление суда ограничило доступ представителя потерпевшего к правосудию, в связи с чем, оно не может быть признано отвечающим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ.

Материал по жалобе адвоката Р. в порядке ст.125 УПК РФ направлен на новое судебное разбирательство.

Апелляционное постановление № 22-832/2015

Анализ-обобщение причин и оснований отмены приговоров и иных итоговых судебных актов с возвращением уголовных дел и материалов в суд первой инстанции для нового их рассмотрения по существу за 1 полугодие 2015 года

ОТМЕННЫЕ ПРИГОВОРЫ И ИНЫЕ СУДЕБНЫЕ

РЕШЕНИЯ ПО СУЩЕСТВУ УГОЛОВНОГО ДЕЛА С ВОЗВРАЩЕНИЕМ НА НОВОЕ РАССМОТРЕНИЕ 

1. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Тыва от 10 июня 2015 года обвинительный приговор Кызылского городского суда Республики Тыва от 30 марта 2015 года в отношении Ч. осужденного по ч. 1  ст.30, п. «б» ч. 3 ст.228.1, п. «в» ч. 7 ст. 79, ч. 1 ст. 70 УК РФ окончательно к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима отменен, с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе суда, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Невыполнение требований п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ повлекло нарушение права подсудимого на защиту.

Из материалов уголовного дела следует, что в судебном заседании подсудимый Ч. вину в предъявленном обвинении в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п.п. «а, б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ не признал, показания, данные в ходе предварительного следствия не подтвердил и показал, что сотрудники наркоконтроля путем шантажа уговорили его взять вину на себя, он согласился и подписал протоколы, где его показания были изложены ими, что его допрашивали без защитника, а адвокат И. подошел позже и подписал протокол. Как видно из протокола судебного заседания, в судебном заседании адвокат И., который участвовал защитником Ч. по назначению, на вопрос председательствующего не подтвердил доводы своего подзащитного Ч., пояснил суду, что он на допросах присутствовал от начала до конца. Таким образом, между интересами подсудимого Ч. и защитником И. на стадии судебного разбирательства появились существенные противоречия. При таких обстоятельствах, на основании п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник И. должен был прекратить защищать Ч. Невыполнение этих требований закона повлекло нарушение права последнего на защиту. Поскольку нарушение права на защиту является фундаментальным нарушением, неустранимым в суде апелляционной инстанции, поэтому приговор отменен с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

 

2. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 2 июня 2015 года обвинительный приговор Кызылского городского суда от 9 апреля 2015 года в отношении Э., осуждённого по ч. 1 ст. 161, ч. 5 ст. 69 УК РФ, окончательно к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении отменён, с направлением на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе суда, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Требования, предусмотренные ч.6 ст.316 УПК РФ судом не соблюдены.

Из материалов уголовного дела следует, что при ознакомлении с материалами уголовного дела по окончании предварительного следствия обвиняемый Э. в присутствии своего защитника О. заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке. Слушание уголовного дела назначено судьей в особом порядке. В судебном заседании Э., не поддержав заявленное ходатайство о постановлении приговора без судебного разбирательства, просил рассмотреть дело в общем порядке, на основании чего суд решил прекратить особый порядок судебного разбирательства и назначить судебное разбирательство в общем порядке, при этом в нарушение положений ч. 6 ст. 316 УПК РФ не вынес постановления о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке. Согласно уголовно-процессуальному законодательству, вынесение решения о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначения судебного заседания является обязательной стадией уголовного судопроизводства, которая предопределяет пределы судебного разбирательства, форму судопроизводства и состав суда, круг лиц вызываемых в судебное заседание, а процессуальное решение об этом в соответствии с требованиями процессуального закона выносится в форме отдельного постановления. Однако суд первой инстанции приступил к судебному разбирательству дела без вынесения постановления о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении судебного заседания в общем порядке, по окончании которого постановил обвинительный приговор, чем нарушены требования ч. 6 ст. 316 УПК РФ.

 

3. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Тыва от 11 февраля 2015 года оправдательный приговор Кызылского городского суда Республики Тыва от 6 октября 2014 года в отношении Ш. и О., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправданных за отсутствием в их действиях состава преступления, отменен, с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Требования, предусмотренные ст. 305 УПК РФ судом не соблюдены. В соответствии со ст. 305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать существо предъявленного обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие, мотивы по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения. При рассмотрении уголовного дела суд обязан проверить все доказательства и дать им оценку. Указанные положения закона судом не выполнены, что повлияло на законность и обоснованность приговора

 

4. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Тыва от 5 февраля 2015 года приговор Кызылского городского суда Республики Тыва от 25 сентября 2014 года в части оправдания по ч. 1 ст. 112 УК РФ в отношении Б., отменен, дело в этой части направлено на новое судебное разбирательство со стадии судебного рассмотрения в тот же суд в ином составе суда, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, предусмотренного ст. ст. 87 и 88 УПК РФ, проверка доказательств производится путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле.

Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела. Как видно из приговора, суд первой инстанции пришел к выводу, что причастность Б. к совершению преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 112 УК РФ, достоверно не установлена. К такому выводу суд пришел исходя из показаний потерпевшего *, согласно которым в день получения телесных повреждений он находился в состоянии алкогольного опьянения, не помнит, кто именно ударил его, а его сестра *, не являясь очевидцем данного события, по его описанию предположила, что телесные повреждения ему нанес Б. Между тем, судебная коллегия находит, что, суд первой инстанции, оправдывая Б. не учел обстоятельства, которые могли бы повлиять на его выводы. В частности, судом оставлено без внимания и оценки свидетельские показания *., данные в суде, что Б. вышел вслед за потерпевшим из квартиры. Данные показания согласуются с показаниями самого подсудимого, данными в ходе предварительного следствия, о том, что он вышел за * на улицу. Давая оценку показаниям потерпевшего * в ходе предварительного следствия, суд пришел к выводу, что они недостоверны вследствие его уговора со стороны сестры, хотя таковых обстоятельств в суде не установлено. Как правильно указывается в апелляционном представлении, показания свидетеля *., что она по описанию избившего ее брата по телосложению предположила, что такие характерные признаки имеет Б., не дал оценку этому обстоятельству. Остались без внимания суда показания свидетеля *. об оказании на нее давления со стороны родственников Б., что подтверждает заявление потерпевшей *. об оказании давления *. на *. Из материалов уголовного дела видно, что осужденный Б. и свидетель *. являются родственниками, вследствие чего она была отстранена от участия в деле в качестве потерпевшей по эпизоду по ч. 4 ст.111 УК РФ как лицо, заинтересованное в исходе дела в пользу Б., что подтверждается заявлением *. Так, потерпевший *. по эпизоду по ч.4 ст.111 УК РФ и осужденный Б., являлись близкими родственниками, общались между собой. Этим обстоятельствам оценка судом первой инстанции при проверке достоверности показаний свидетелей не дана, мотивы, по которым, отверг вышеперечисленные доказательства, представленные стороной обвинения, судом не изложены. При таких обстоятельствах судебная коллегия соглашается с доводами государственного обвинителя, что судом первой инстанции при оправдании Б. не были учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы. Сведения, содержащиеся в данных доказательствах, могут иметь важное значение для решения вопроса о причастности или непричастности Б. к инкриминируемому преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 112 УК РФ. Также, суд первой инстанции,- не указав существо предъявленного Б. обвинения, в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ не привел в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств преступления, в совершении которого оправдал подсудимого. Тем самым суд лишил себя возможности делать какие-либо выводы по мотивам несоответствия тех или иных доказательств фактическим обстоятельствам дела, установить причастность либо непричастность Б. к совершению вмененного ему преступления.

 

5. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 15 января 2015 года приговор Кызылского городского суда от 6 ноября 2014 года в отношении Я., оправданной в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления, отменен с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Требования, предусмотренные ст. 305 УПК РФ судом не соблюдены. В соответствии со ст. 305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать существо предъявленного обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие, мотивы по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения. При рассмотрении уголовного дела суд обязан проверить все доказательства и дать им оценку. Указанные положения закона судом не выполнены, что повлияло на законность и обоснованность приговора.

Из материалов дела видно, что обстоятельства, имеющие значение для решения вопроса о виновности или невиновности Я. в совершении преступления, оставлены судом без надлежащей оценки, что повлияло на выводы суда. Судебная коллегия, полагает, что суд не дал должную оценку показаниям потерпевшей *., приняв во внимание лишь показания оправданной Я., не указав в приговоре по каким мотивам показания оправданной более достоверны, по каким мотивам суд не согласился с показаниями потерпевшей *. Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в соответствии с ч. 2 ст. 305 УПК РФ, при изложении описательно-мотивировочной части оправдательного приговора включение формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного не допускается, поскольку оправдание подсудимого есть безусловное признание его невиновным. Несмотря на указанное положение уголовно — процессуального закона, суд, в приговоре, изложив существо предъявленного Я. обвинения, указал, что представленные стороной обвинения доказательства являются достоверными, допустимыми и достаточными для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, в то же время пришел к выводу, что эти доказательства недостаточны для вывода о наличии в действиях Я. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, так как они носят предположительный характер. Также суд, установив в приговоре, что Я., передумав продавать свой участок *, не дожидаясь когда та принесет оставшуюся часть денег, продала свой участок *., в то же время пришел к выводу, что сделка по купле-продаже дачного участка между Я. и *. не состоялась по инициативе покупателя, а не продавца, так как у нее не оказалось достаточной суммы денег. Таким образом, выводы суда содержат существенные противоречия относительно обстоятельств, имеющих значение для решения вопроса о виновности или невиновности Я. Фактически суд первой инстанции согласился как с утверждениями Я., что *. отказалась от покупки земельного участка с домом, так и с доводами стороны обвинения об обратном. С учетом существа предъявленного Я. обвинения суду необходимо было проверить наличие в действиях оправданной менее тяжкого преступления. Из обвинения следует, что Я. узнав, что у *. имеются денежные средства в сумме * рублей, у нее возник корыстный умысел, направленный на хищение чужого имущества, а именно на обращение денежных средств, принадлежащих *, в свою пользу и с целью реализации своего преступного умысла Я., заведомо зная, что не выполнит свои обязательства перед *. по продаже земельного участка с домом и не будет ждать в течение месяца полного погашения стоимости земельного участка с домом, а перепродаст указанное имущество третьим лицам, получила от *. денежные средства в сумме * рублей, распорядилась ими по своему усмотрению, причинив ей ущерб. С учетом вышеприведенных обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу, что судом первой инстанции при постановлении приговора не были учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы, которые содержат существенные противоречия относительно обстоятельств, имеющих значение для дела. При указанных обстоятельствах судебная коллегия, находит, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, при рассмотрении дела допущены существенные нарушения уголовно процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

 

6. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 9 июня 2015 года постановление Кызылского городского суда от 26 февраля  2015 года об отказе в удовлетворении ходатайства осужденной Д. о восстановлении срока обжалования приговора Кызылского городского суда Республики Тыва от 13 апреля 2012 года отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Ходатайство о восстановлении срока обжалования приговора от 13 апреля 2012 года подлежит рассмотрению судом в соответствии со ст. 357 УПК РФ  (в редакции Федерального закона от 18 декабря 2001 года № 177-ФЗ), а не на основании ст. ст. 389.4, 389.5 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 433-ФЗ).

Из материалов уголовного дела следует, что ходатайство о восстановлении срока обжалования приговора осужденная Д. просит рассмотреть с ее участием. 26 февраля 2015 года судьей Кызылского городского суда Республики Тыва с участием секретаря, на основании ст. ст. 389.4, 389.5 УПК РФ, вынесено постановление об отказе в удовлетворении ходатайства осужденной Д. о восстановлении срока апелляционного обжалования приговора от 13 апреля 2012 года. Сведений об извещении Д. о времени рассмотрения ходатайства в деле нет. Согласно ст. 4 УПК РФ при производстве по уголовному делу применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения. В соответствии с ч. 1 ст. 357 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 18 декабря 2001 года № 177-ФЗ) ходатайства участников уголовного процесса о восстановлении срока обжалования приговора или иного решения, рассматриваются в судебном заседании судьей, председательствующим в судебном разбирательстве. Согласно ч. 1 ст. 259 УПК РФ в ходе судебного заседания ведется протокол. Разрешение этого вопроса в судебном заседании по смыслу ранее действующего уголовно-процессуального закона обязывает суд извещать стороны о месте, дате и времени судебного заседания. Рассмотрение ходатайства в отсутствие неявившихся лиц возможно лишь при своевременном их извещении о времени рассмотрения ходатайства. Приговор постановленный 13 апреля 2012 года подлежит обжалованию в соответствии с ч. 3 ст. 354 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 18 декабря 2001 года № 177-ФЗ) в кассационном порядке. Ходатайство о восстановлении срока обжалования приговора от 13 апреля 2012 года подлежит рассмотрению судом в соответствии со ст. 357 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 18 декабря 2001 года № 177-ФЗ), а не на основании ст. ст. 389.4, 389.5 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 433-ФЗ). При таких обстоятельствах доводы осужденной Д. о нарушении ее прав заслуживают внимания, поэтому постановление Кызылского городского суда Республики Тыва от 26 февраля 2015 года отменено, а дело и ходатайство осужденной Д. направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

 

7. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 3 февраля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 9 декабря 2014 года по уголовному делу в отношении В. отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства, в связи с нарушением уголовно-процессуального закона.

Из материалов уголовного дела следует, что В. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ. Придя к выводу, что имеются основания сомневаться в психической полноценности В., суд возвратил уголовное дело прокурору на основании ст. 237 УПК РФ, мотивируя данное решение характером вменяемых В. действий, обстоятельствами деяния, а также данными Экспертного совета состава главного бюро ФГУ «ГБ МСЭ по Республике Тыва», согласно которым В. бессрочно признан 6 февраля 2003 года инвалидом второй группы по общему заболеванию с диагнозом: последствия черепно-мозговой травмы, *. Вместе с тем отсутствие в материалах дела заключения судебно-психиатрической экспертизы, по мнению суда апелляционной инстанции, не препятствует рассмотрению уголовного дела по существу, поскольку согласно ст. 283 УПК РФ суд может назначить судебную экспертизу по собственной инициативе, не возвращая дело прокурору. Таким образом, основания для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отсутствовали.

 

8. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 3 февраля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 9 декабря 2014 года по уголовному делу в отношении Н. отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Из материалов уголовного дела следует, что Н. обвиняется в умышленном причинении смерти другому человеку, а также в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека. Суд первой инстанции возвратил уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, указав, что орган предварительного следствия не исследовал психическую полноценность Н. путем проведения экспертизы, а также перевод обвинительного заключения, выполненный на тувинском языке, не соответствует обвинительному заключению, что привело к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона и нарушению права обвиняемого на защиту, не владеющего языком, на котором ведется судопроизводство по делу и ограничивает реализацию им предусмотренных законом прав. В соответствии с ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения. На основании п. 3 ст. 196 УПК РФ назначение и производство судебной экспертизы обязательно для установления психического состояния обвиняемого в случаях, когда возникает сомнение в его вменяемости. Суд первой инстанции возвратил уголовное дело прокурору для установления психического состояния Н., с учетом характера вменяемых действий, наличия судимости за совершение преступления против жизни и здоровья человека, привлечения к уголовной ответственности за аналогичные деяния, проявления агрессии, склонности к злоупотреблению спиртными напитками, неоднократного привлечения к административной ответственности за нарушения общественного порядка. Вместе с тем в случае возникновения сомнения в вменяемости подсудимого, в соответствии со  ст. 283 УПК РФ, суд может назначить судебную экспертизу по собственной инициативе, не возвращая дело прокурору, а отсутствие в материалах дела заключения судебно-психиатрической экспертизы, не препятствует рассмотрению уголовного дела в суде по существу. Как видно из перевода обвинительного заключения на тувинском языке не правильно указано нахождение заключения экспертизы № * от 25.09.2014 года на листах дела * тома № 1, однако по материалам уголовного дела и в обвинительном заключении, при приведении письменных доказательств, заключение экспертизы № * находится и правильно указано как на листах дела * том № 1. Не соответствие  в переводе обвинительного заключения, выполненного на тувинском языке, не правильно указанных листов дела, а именно заключения экспертизы № * от 25.09.2014 года, не является препятствием для рассмотрения дела судом, поскольку является технической ошибкой и устранимо в ходе судебного разбирательства. При таких обстоятельствах существенных нарушений прав обвиняемого и нарушений уголовно-процессуального закона не допущено, а указанные в постановлении суда обстоятельства не являются препятствием для рассмотрения дела судом.

 

9. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 24 февраля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 9 декабря 2014 года об освобождении А., обвиняемого по ч. 3 ст. 264 УК РФ, от уголовной ответственности в связи с примирением потерпевшим и прекращении в отношении него уголовного дела отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

Из материалов дела следует, что А. обвиняется в нарушении правил дорожного движения лицом, управлявшим автомобилем, повлекшем по неосторожности смерть человека. В судебном заседании потерпевший *. заявил ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении А. в связи с примирением сторон. Постановлением Кызылского городского суда Республики Тыва от 9 декабря 2014 года А., освобожден от уголовной ответственности, предусмотренной ч. 3 ст. 264 УК РФ, в соответствии со ст. 76 УК РФ в связи с примирением сторон, уголовное дело в отношении него прекращено. В обоснование принятого решения суд указал, что условия прекращения уголовного дела, предусмотренные ст. 76 УК РФ соблюдены, А. впервые привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления средней тяжести, полностью загладил причиненный преступлением вред. Согласно п. 1 ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. В соответствие с п. 2 ст. 389.16 УПК РФ судебное решение признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. В соответствии с требованиями ст. 7 УПК РФ решение суда должно отвечать требованиям законности, обоснованности и  мотивированности, выводы суда должны быть основаны на исследованных в суде доказательствах и не могут быть основаны на предположениях. Данные требования уголовно-процессуального закона при вынесении постановления судом первой инстанции не соблюдены. В соответствии со ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. В силу ст. 25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления небольшой и средней тяжести, в случаях предусмотренной ст. 76 УК РФ, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред. Учитывая требования ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ, при принятии решения о прекращении уголовного дела в связи с примирением лица, совершившего преступление, с потерпевшим, суду надлежит всесторонне исследовать характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности подсудимого, иные обстоятельства дела, касающиеся наличия оснований для прекращения уголовного дела, а именно каким образом был заглажен потерпевшему причиненный вред, какие действия были для этого предприняты виновным лицом. Также суду следует оценить, соответствует ли освобождение лица от уголовной ответственности целям и задачам по защите прав и законных интересов личности,  общества и государства; суд должен установить добровольность волеизъявления потерпевшего при заявлении ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с примирением и отсутствие у него претензий к подсудимому. Принимая решение об удовлетворении ходатайства потерпевшего *. и прекращая уголовное дело в связи с его примирением с подсудимым А., суд оставил без внимания характер допущенных А. нарушений ПДД РФ, степень общественной опасности содеянного, повлекшего необратимые последствия в виде смерти потерпевшей *. Как следует из протокола судебного заседания, последствия прекращения уголовного дела в связи с примирением потерпевшему *. судом не разъяснялись, вопросы, связанные с возмещением причиненного вреда, а также добровольность заявления ходатайства, не исследовались. В судебном заседании не выяснялось, каким образом был заглажен причиненный потерпевшему *. вред, в связи с чем вывод суда об отсутствии у него претензий к подсудимому ничем не обоснован и не соответствует фактическим обстоятельствам. Отсутствие в постановлении оценки доказательств по делу, а также всестороннего исследования характера и степени общественной опасности содеянного, не позволяет судебной коллегии согласиться с выводом суда о необходимости прекращения уголовного дела в отношении А. В суде апелляционной инстанции *. указал лишь на нежелание ломать А. жизнь, учитывая молодой возраст последнего, а А. сослался лишь на тот факт, что он попросил прощения у потерпевшего, что также не свидетельствует о наличии предусмотренных уголовным законом условий для прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон. При указанных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что в ходе разбирательства дела в суде первой инстанции были допущены повлиявшие на исход дела существенные нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения, как акта правосудия, которые являются неустранимыми в суде апелляционной инстанции. 

10. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 17 марта 2015 года постановление Кызылского городского суда от 2 февраля 2015 года о возвращении уголовного дела в отношении С. прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отменено, уголовное дело направлено в тот же суд на рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

Из материалов уголовного дела следует, что С. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ.  Уголовное дело возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Возвращая уголовное дело прокурору суд первой инстанции указал, что органами следствия необоснованно выделены в уголовные дела в отношении С. и А. в отдельные производства, тогда как их действия связаны друг с другом, совершены в соучастии, в отношении одного и того же наркотического средства, поэтому подлежат соединению. Кроме того, нарушено право С. на защиту, поскольку адвокат И., защищавший ее интересы, оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам С. Таким выводом суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции не может согласиться. В соответствии со ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления. 8 декабря 2014 года материалы уголовного дела в отношении С. выделены в отдельное производство из уголовного дела в отношении И., Т., Н., Д., С., В., С., Х., К., С., Г., Б., С. С. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ в том, что 27 февраля 2013 года пыталась незаконно перевести наркотическое средство в крупном размере, полученное у А., в г. * без цели сбыта, но не смогла довести до конца свой умысел, направленный на перевозку наркотического средства, по независящим от нее обстоятельствам, поскольку была задержана, а А. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере по другому уголовному делу. Из обвинения не видно, что А. и С. действовали совместно и согласованно. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции находит необоснованным вывод суда первой инстанции о неправильном выделении уголовных дел в отношении А. и С. в отдельные производства, обвиняемых в совершении одного и того же преступления в соучастии, поскольку, действия С. не связаны с действиями А., они обвиняются в совершении разных преступлений. Наличие одного предмета преступления не может свидетельствовать о совершении преступления в соучастии, не препятствует рассмотрению дела в отношении С. раздельно с делом в отношении А. Кроме того, уголовное дело в отношении С. выделено в отдельное производство во исполнение указаний суда, изложенных в постановлении от 16 июня 2014 года, которым дело в отношении С. и других 12 обвиняемых возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с неправильным соединением уголовных дел в отношении 13 лиц в одно производство. В соответствии с ч. 1 ст. 153 УПК РФ в одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии, одного лица, совершившего несколько преступлений, лица, обвиняемого в заранее не обещанном укрывательстве преступлений, расследуемых по этим уголовным делам. Суд апелляционной инстанции не может согласиться также с выводом суда о нарушении права С. на защиту в связи с тем, что адвокат И., защищавший интересы С. на предварительном следствии, также оказывал юридическую помощь Х., интересы которой противоречат интересам С., поскольку материалы уголовного дела в отношении Х. выделены в отдельное производство, и она осуждена по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ по уголовному делу, а С. обвиняется в совершении другого преступления, не связанного с делом Х. При таких обстоятельствах решение суда о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ не может быть признано законным и обоснованным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

 

11. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 7 апреля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 9 февраля 2015 года о возвращении прокурору уголовного дела в отношении М, И, П, С, Н отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Как следует из материалов уголовного дела, М., И., обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ, П, С, Н обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ. Возвращая уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу, что обвинительное заключение составлено по обстоятельствам, установленным вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Республики Тыва от 7 июля 2014 года, что влечет невозможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании обвинительного заключения. Суд апелляционной инстанции с данным выводом суда не согласился. В силу п. 4 ст. 7 УПК РФ, постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ основанием для отмены судебного решения в апелляционном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Ссылка суда на решение Арбитражного суда Республики Тыва от 7 июля 2014 года, которым на основании актов о приемке выполненных работ отказано в части понуждения ООО «*» выполнить работы, принятые и оплаченные истцом ГКУ «*», как на обстоятельство возвращения дела прокурору является не состоятельным и не имеет преюдициального значения для подсудимых М, И, П, С, Н выводы суда о том, что предметом рассмотрения арбитражного судебного разбирательства фактически являются одни и те же обстоятельства, приведенные в обвинительном заключении по уголовному делу необоснованны, поскольку опровергаются способом и схемой получения подсудимыми денежных средств республиканского бюджета, в том числе путем оформления фиктивных актов о приемке выполненных работ, что являлось самостоятельным предметом расследования и изложено в обвинительном заключении. В решении арбитражного суда не дана оценка подложности актов о приемке выполненных работ, а органом предварительного следствия оспаривается достоверность данных документов, явившихся одним из оснований перечисления ГКУ «*» стоимости оплаты выполненных работ на счет ООО «*». Согласно Постановлению Конституционного Суда Российской федерации от 21 декабря 2011 года № 3 — П положения статьи 90 УПК РФ признаны не противоречащими Конституции РФ в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования означают, что доводы решений гражданских судов не предопределяют виновность лица по уголовному процессу, обстоятельства обвинения подлежат тщательной проверке независимо от того, что они установлены решением гражданского суда. Событие преступления и виновность вышеуказанных лиц в его совершении, обоснованность предъявленного им обвинения, допустимость и достоверность актов о приемке выполненных работ являются предметом исследования и доказывания при рассмотрении дела по существу, установлению судом обстоятельств с дачей соответствующей юридической оценки действиям подсудимых и принятию решения на основе данного заключения. При таких обстоятельствах существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона не допущено, а указанные в постановлении суде обстоятельства не являются препятствием для рассмотрения дела судом и вынесения решения на основании обвинительного заключения. Таким образом суд апелляционной инстанции посчитал, что отсутствуют основания, предусмотренные ст. 237 УПК РФ, для возвращения прокурору уголовного дела в отношении М, И, П, С, Н., поэтому отменив постановление Кызылского городского суда и направляет дело на новое судебное разбирательство.

 

12. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 14 апреля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 25 ноября 2014 года о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания по уголовному делу в отношении С., обвиняемого по п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ отменено, Постановление Кызылского городского суда Республики Тыва от 29 января 2015 года в отношении С. о возвращении уголовного дела прокурору отменено, материалы уголовного дела направлены в тот же суд со стадии назначения судебного заседания.

 

13. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 15 апреля 2015 года постановление Кызылского городского суда от 11 марта 2015 года в отношении В. отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в особом порядке в тот же суд.

Из материалов дела установлено, что В. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ. Суд первой инстанции возвратил уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом, указав, что при описании события преступления указано о причинении потерпевшему тяжкого вреда здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть, тогда как в формулировке обвинения указано об умышленном причинении потерпевшему тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни человека, что не соответствует установленному событию преступления. Кроме того указав, что подсудимый применил травматический пистолет, не имея специального разрешения на ношение и владение травматическим оружием, при формулировке обвинения указано о совершении преступления с применением предмета, используемого в качестве оружия, что является альтернативными обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Формулировка обвинения противоречит инкриминируемым фактическим обстоятельствам преступления, его установленному событию, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения и является препятствием для рассмотрения дела по существу. В соответствии со ст. 7 УПК РФ, постановления суда должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Однако указанное требование закона при вынесении обжалованного постановления в полной мере не соблюдено.  Согласно ст. ст. 389.15, 389.17 УПК РФ, основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке являются, в том числе существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения. По правилам ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесение иного решения на основе данного заключения. На основании ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении должно быть указано, в том числе, существо обвинения, место, время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также перечень доказательств, представленных сторонами. Принимая решение о возврате уголовного дела прокурору, суд первой инстанции не принял во внимание, что суд может принять решение по существу дела, сформулировав обвинение как причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть, с применением оружия, так как данные обстоятельства инкриминируемые подсудимому установлены органами предварительного следствия на основании собранных доказательств, отражены в предъявленном обвинении и обвинительном заключении. Выводы суда первой инстанции о необходимости изложения органами предварительного следствия обстоятельств в обвинении в соответствии с придаваемым ему смысловым значением, и оценка его судом как неполным, является субъективной, не может свидетельствовать как нарушение уголовно-процессуального закона, которое препятствует рассмотрению дела в суде. Такое изменение обвинения судом при принятии судебного решения по существу дела не ухудшит положение В. и не требуется исследование фактических обстоятельств по делу. Согласно позиции Верховного Суда РФ основанием для возвращения дела прокурору являются существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу решения. Возвращение дела прокурору необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. По смыслу п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ нарушение требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения является основанием для возвращения уголовного дела прокурору в тех случаях, когда ввиду недостатков его оформления или содержания оно не может быть использовано в качестве основы для постановления приговора. Таким образом, выводы, изложенные в судебном решении суда первой инстанции, не соответствуют обстоятельствам дела, а характер и размер вреда, причиненного потерпевшему, использование им орудия преступления, с учетом предъявленного обвинения В. и установленных органами следствия фактических обстоятельств дела, может быть сформированы и конкретизированы судом без возвращения дела прокурору. При таких обстоятельствах возвращение дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ нельзя признать законным и обоснованным, поэтому судом апелляционной инстанции постановление суда первой инстанции о возвращении дела прокурору отменено, а дело направлено на новое судебное разбирательство.

 

14. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 19 мая 2015 года постановление Кызылского городского суда от 20 марта 2015 года о возвращении уголовного дела в отношении Е. и И. прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отменено, уголовное дело направлено в тот же суд на рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ основанием для отмены судебного решения в апелляционном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Согласно ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушениями требований уголовно­-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного обвинительного заключения, также имеются основания для соединения уголовных дел, предусмотренные ст. 153 УПК РФ. Возвращая уголовное дело в отношении И. и Е. прокурору, суд первой инстанции указал, что раздельное рассмотрение уголовных дел в отношении И. и Е. с уголовными делами в отношении указанных в обвинительном заключении лиц невозможно, поскольку они обвиняются в совершении взаимосвязанных преступлений с единым предметом преступления — наркотическим средством. С таким выводом суда суд апелляционной инстанции не согласился. Согласно ч. 1 ст. 153 УПК РФ, в одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии. В соответствии со ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления. Из постановлений о предъявлении обвинения и обвинительного заключение видно, что В. и В. обвиняются в том, что по предварительному сговору группой незаконно приобрели наркотические средства у В., которое В. незаконно сбыл В., а последний незаконно сбыл его Р., который в свою очередь сбыл его лицу под псевдонимом «*», выступавшему в роли «Покупателя наркотических средств» в оперативно-розыскном мероприятии, а В. незаконно сбыл наркотическое средство лицу под псевдонимом «*», выступавшему в роли «Покупателя наркотических средств» в оперативно -­ розыскном мероприятии, В. также незаконно сбыл М. наркотическое средство. Таким образом, действия В. и В., не связаны с действиями В., Р., Р., обвиняемых в совершении разных преступлений. Наличие единого предмета преступлений не может свидетельствовать о совершении преступлений в соучастии, не препятствует раздельному рассмотрению дел. Вывод суда первой инстанции о невозможности принятия по делу решения ввиду наличия постановления следователя от 12 ноября 2014 года, которым отказано в возбуждении уголовного дела в отношении в том числе В. и В. по признакам ст. 228 УК РФ суд апелляционной инстанции находит необоснованным, поскольку вышеуказанным постановлением отказано в возбуждении уголовного дела в том числе в отношении В. и В. за отсутствием в их действиях состава преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ, за незаконное приобретение наркотических средств в связи с тем, что указанные наркотические средства не изъяты, их вес не определен. При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ не признано законным и обоснованным, и оно отменено с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

 

15. Апелляционным постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РТ от 21 мая  2015 года постановление Кызылского городского суда от 13 марта 2015 года по уголовному делу в отношении А. отменено, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

Из материалов уголовного дела установлено, что А. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.4 ст.228.1, ч.3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Суд возвратил уголовное дело прокурору на основании п.п. 1, 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом. В обоснование решения о возвращении дела прокурору суд указал, что имеются основания для его соединения с уголовными делами в отношении Э.,            обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а» ч.1 ст.228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1, п. «а» ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, В.,            обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а» ч. 4 ст.228.1, п. «а» ч. 1 ст. 228.1, п. «а» ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 1 ст. 228.1, ч.3 ст.30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Материалы уголовного дела в отношении А. выделены в отдельное производство необоснованно, поскольку, как следует из обвинительного заключения, предметом инкриминируемых им преступлений является одно и то же наркотическое средство, что свидетельствует о совершении ими одного и того же преступления в соучастии. Согласно п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья возвращает уголовное дело прокурору, если имеются предусмотренные ст. 153 УК РФ основания для соединения уголовных дел. Как следует из постановления суда первой инстанции, возвращая уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, суд пришел к выводу о том, что имеются основания для соединения данного дела с уголовными делами в отношении Э., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а» ч. 1 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1, п. «а» ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, В., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а» ч. 4 ст. 228.1, п. «а» ч. 1 ст. 228.1, п. «а» ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 1 ст. 228.1, ч. 3 ст.30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Как посчитал суд, действия подсудимого А. непосредственно связаны с действиями обвиняемых Э. и В. Такой вывод суд апелляционной инстанции находит ошибочным по следующим основаниям. В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ следователь вправе выделить в отдельное производство уголовное дело в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. По смыслу ч. 1 ст. 317.4 УПК РФ, в целях применения судом предусмотренного статьей 317.7 УПК РФ особого порядка проведения судебного заседания и вынесения судебного решения уголовное дело в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, подлежит выделению в отдельное производство. В случаях, когда такое уголовное дело не было выделено в отдельное производство и поступило в суд в отношении всех обвиняемых, судья назначает предварительное слушание для решения вопроса о возвращении уголовного дела прокурору в порядке, установленном статьей 237 УПК РФ. Из материалов уголовного дела в отношении В. следует, что 16 июня 2014 года заместителем прокурора Республики Тыва Бадмаевым Б.М. удовлетворено ходатайство обвиняемого В. о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. С учетом того, что с обвиняемым В. заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, суд апелляционной инстанции находит необоснованным вывод суда о возвращении прокурору уголовного дела по основанию необходимости соединения уголовных дел в отношении В. и А. Кроме того, возвращая уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, суд пришел к выводу, что материалы уголовного дела в отношении А. подлежат соединению с уголовным делом в отношении Э., поскольку А. и Э. совершили преступление в соучастии. Согласно положениям ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления. Из материалов уголовного дела в отношении А. следует, что он обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.4 ст.228.1, ч.3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, которые как видно из предъявленного ему обвинения и обвинительного заключения совершены А. совместно с В., в то время как Э. обвиняется по другому уголовному делу в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 4 ст. 228.1, п. «а» ч. 4 ст.228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. «а, г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, совершенных согласованно с В. Поскольку А. и Э. инкриминируются составы преступлений, объективные стороны которых различны, а из предъявленного А. обвинения не следует, что он действовал совместно и согласованно с Э. для достижения общего для них общественно-опасного последствия, вывод суда о совершении ими преступления в соучастии суд апелляционной инстанции находит ошибочным. При этом наличие единого предмета преступления при отсутствии вышеуказанных признаков соучастия не препятствует рассмотрению судом уголовного дела в отношении А. раздельно от уголовного дела в отношении Э. Таким образом, суд апелляционной инстанции полагает, что суд первой инстанции необоснованно указал на наличие оснований, предусмотренных ст. 153 УПК РФ, для соединения уголовного дела в отношении А. с уголовными делами в отношении В. и Э., не учтя вышеуказанные обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда. При таких обстоятельствах, постановление судьи признано незаконным и необоснованным, в связи с чем, оно отменено с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд, со стадии судебного разбирательства.

 

Проведенный анализ апелляционных постановлений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Тыва показал, что многие анализируемые в этом обобщении ошибки повторяются.

Основными причинами отмен судебных решений продолжают оставаться нарушения норм уголовно-процессуального закона.

Изучение допущенных судами ошибок свидетельствует о необходимости ознакомления с судебной практикой Верховного Суда РТ, разъяснениями, содержащимися в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, действующим законодательством, для повышения качества рассмотрения уголовных дел.

Обзор законодательства и судебной практики Ивановского областного суда за четвертый квартал 2014 года судебная практика по уголовным делам

Назначение наказания

1.1.  Нарушение уголовного закона при определении режима отбывания назначенного осужденному наказания повлекло изменение судебных решений в кассационном порядке.

Приговором мирового судьи судебного участка № 2 Приволжского судебного района в Ивановской области от 2 сентября 2014 года Т., ранее судимый, осуждён по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

Апелляционным постановлением Приволжского районного суда Ивановской области от 8 октября 2014 года приговор мирового судьи оставлен без изменения.

Президиум Ивановского областного суда по кассационной жалобе осужденного судебные решения изменил по следующим основаниям.

Решая вопрос об ответственности виновного, суд назначил ему местом отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.

Согласно п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима назначается мужчинам, осуждённым за совершение особо тяжких преступлений, ранее не отбывавшим лишение свободы, а также при рецидиве или опасном рецидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы.

Поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ совершённое Т. преступление относится к категории преступлений небольшой тяжести, и в действиях осуждённого не установлен рецидив преступлений, режим исправительного учреждения, в котором ему надлежит отбывать наказание, определён судом неверно.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 мая 2014 года № 9 «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений» лицу мужского пола, ранее отбывавшему лишение свободы, при отсутствии рецидива преступлений отбывание наказания назначается в исправительной колонии общего режима.

Существенное нарушение уголовного закона послужило основанием изменения судебных решений в отношении Т. в части режима отбывания назначенного ему наказания.

            Постановление по делу № 44у-46/14

 

1.2. В соответствии со ст.ст.389.24, 389.26 УПК РФ по представлению прокурора изменён приговор, осуждённой увеличен срок назначенного наказания в виде лишения свободы.

Приговором Юрьевецкого районного суда Ивановской области от 25 июня 2014 года З. осуждена по ч.1 ст.111 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Приговор суда постановлен в особом порядке без проведения судебного разбирательства.

Судебная коллегия удовлетворила доводы апелляционного представления о чрезмерной мягкости назначенного З. наказания.

В соответствии с требованиями ст.ст.6, 60 УК РФ наказание, применяемое к лицу, совершившему преступление, должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Только справедливое наказание способствует достижению целей, указанных в ч.2 ст.43 УК РФ, то есть восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и предупреждению совершения новых преступлений.

Указанные требования закона выполнены судом не в полном объеме.

Преступление, предусмотренное ч.1 ст.111 УК РФ, относится к категории тяжких и направлено против жизни и здоровья личности. Санкция ч.1 ст.111 УК РФ предусматривает единственный вид наказания в виде лишения свободы на срок до 8 лет.

Характер общественной опасности преступления определяется в соответствии с законом с учётом объекта посягательства, формы вины и категории преступления – в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного, в частности от размера вреда тяжести наступивших последствий, степени осуществления преступного намерения, способа совершения преступления, роли подсудимого в преступлении, совершенном в соучастии, наличии в содеянном обстоятельств, влекущих более строгое наказание в соответствии с санкциями статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Назначая З. наказание, суд не в полной мере учёл тяжесть совершённого ею преступления, наступившие последствия, а также конкретные обстоятельства содеянного.

Как следует из приговора, будучи в состоянии алкогольного опьянения, З. умышленно нанесла лежащему на диване С. удар ножом в область живота, причинив потерпевшему колото-резаную рану передней брюшной стенки, проникающую в брюшную полость, с ранением большого сальника и стенки поперечно-ободочной кишки, относящуюся к категории телесных повреждений, причиняющих тяжкий вред здоровью, опасный для жизни. Согласно рапорту-характеристике старшего УУП ОП №9 (г. Юрьевец) МО МВД России «Кинешемский» осуждённая по месту жительства характеризуется отрицательно. Совокупность указанных обстоятельств свидетельствует о повышенной общественной опасности личности З. и необходимости усиления назначенного осужденной наказания до 1 года 6 месяцев лишения свободы, которое будет отвечать превентивной цели, а также закрепленному в ст.6 УК РФ принципу справедливости.

Апелляционное определение по делу №22-2153/2014

 

1.3. Приговор суда изменён, так как судом неверно применён уголовный закон: необоснованно не принято во внимание активное способствование виновного розыску имущества, добытого в результате преступления.

Приговором Кинешемского городского суда Ивановской области от 04 сентября 2014 года С. осуждён по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. По делу также осуждён У.

Из материалов дела усматривается, что 10 марта 2014 года С. добровольно выдал оперуполномоченному Р. похищенный у потерпевшего К. мобильный телефон, причём обстоятельства его выдачи указывают на то, что С. указанными действиями активно способствовал розыску имущества, добытого в результате преступления.

Несмотря на то, что обстоятельство, предусмотренное п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, отнесено законом к числу смягчающих наказание, суд первой инстанции его таковым не признал, неправильно применив уголовный закон при назначении С. наказания, что в силу положений п. 3 ст. 389.15 УПК РФ явилось основанием для изменения приговора и снижения назначенного наказания.

Апелляционное определение по делу №22-2408/2014

 

2. Применение уголовного закона

2.1. Приговор суда изменён, так как выводы суда не соответствовали фактическим обстоятельствам дела, в связи с чем действия виновной квалифицированы неверно.

Приговором Вичугского городского суда Ивановской области от 01 сентября 2014 года К. осуждена по ч.3 ст.290 УК РФ к штрафу в размере сорокакратной суммы взятки – 3.000.000 рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти или с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий на срок 1 год. В соответствии с ч.5 ст.72, ч.10 ст.109 УПК РФ, с учётом содержания К. под стражей и под домашним арестом до судебного разбирательства наказание в виде штрафа смягчено до 2.500.000 рублей.

К. признана виновной в том, что она, являясь должностным лицом, получила лично взятку в виде денег и незаконного оказания ей услуги имущественного характера за незаконные действия в пользу взяткодателя, а равно за общее покровительство по службе, в значительном размере.

При этом действия К. по получению незаконного вознаграждения от М. за содействие в заключении муниципальных контрактов по запросам котировок признаны судом общим покровительством по службе.

Однако при общем покровительстве по службе подразумевается, что данные действия могут быть совершены должностным лицом, в том числе, в пользу лиц, на которых распространяются надзорные, контрольные функции должностного лица, либо организационно-распорядительные полномочия.

М. являлся индивидуальным предпринимателем. Сфера его предпринимательской деятельности ограничивалась строительными и отделочными работами. То есть М. не являлся ни подчинённым, ни подконтрольным К. лицом, и на него не распространялись её организационно-распорядительные полномочия. Восприятие М. действий К. как общее покровительство ему по службе не свидетельствует об обратном. В силу занимаемой должности К. не была наделена полномочиями ограничительного, предупредительного или профилактического характера в отношении М. как индивидуального предпринимателя, не курировала и не контролировала  его деятельность.

В этой связи действия К. не могут рассматриваться как общее покровительство М. по службе.

Кроме того, квалификация действий К. по получению взяток как единого продолжаемого преступления не может быть признана правильной. Как продолжаемое преступление квалифицируются действия лица, которое систематически получает взятки от одного и того же взяткодателя, и эти действия при получении взяток объединены единым умыслом.

Органом расследования К. обвинялась в получении взяток за незаконные действия, а именно за незаконное содействие М. с использованием должностного положения в получении муниципальных контрактов по запросу котировок в течение 2012-2013 годов.

В соответствии со ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения допускается, если не ухудшается положение  подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Из установленных судом обстоятельств следует, что  взятку в виде денег в размере 5.000 рублей в период с 22 октября по 30 ноября 2012 года К. получила не за незаконное содействие в получении муниципальных контрактов по запросу котировок, а за заключённый договор на выполнение работ по капитальному ремонту в здании Ново-й средней школы, то есть контракт с М. заключён по прямому договору и к запросу котировок отношения не имеет. Взятку в виде оказания услуги имущественного характера — установки входной двери стоимостью 10.000 рублей в квартире К. в период с 01 по 11 октября 2012 года К. получила под условием дальнейшего сотрудничества с М. То есть, при получении взяток от М. действия К. в указанных случаях к запросам котировок отношения не имели, не охватывались единой целью и умыслом, и взятки получены за законные действия.

Судебная коллегия действия К. по получению взятки в размере 5.000 рублей в период с 22 октября по 30 ноября 2012 года и по получению взятки в виде услуги имущественного характера — установки двери стоимостью 10.000 рублей в квартире К. в период с 01 по 11 октября 2012 года квалифицировала по ч.1 ст.290 УК РФ за каждое.

С учётом переквалификации действий К. ей снижено наказание.  Окончательно назначено наказание в виде штрафа в размере 1.000.000 (одного миллиона) рублей с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти или с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, на срок 1 год.

Апелляционное определение по делу № 22-2280/2014

 

2.2. Приговор суда изменён, поскольку судом необоснованно признано обстоятельством, отягчающие наказание обоим осуждённым, совершение преступления в составе группы лиц.

Приговором Фурмановского городского суда Ивановской области от 11 августа 2014 года К. осуждён по ч.3 ст.30 и п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ к 2 годам 11 месяцам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима, Г. осуждён по ч.5 ст.33, ч.3 ст.30 и п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Судебная коллегия сочла заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы К. и представления прокурора о необоснованном учёте в качестве отягчающего наказание обстоятельства обоим осуждённым совершение преступления в составе группы лиц. Признавая указанное обстоятельство отягчающим К. и Г. наказание, суд не учёл, что сам же определил их роли в совершении преступления как исполнителя и пособника соответственно.

Частью 1 статьи 35 УК РФ определено, что преступление признается совершённым группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора. Таких обстоятельств судом по настоящему делу не установлено, в связи с чем суд неправильно применил положения п.«в» ч.1 ст. 63 УК РФ, что повлекло за собой исключение указанного отягчающего обстоятельства из приговора со снижением с учётом всех обстоятельств дела наказания обоим осуждённым.

Апелляционное определение по делу № 22-2254/2014

 

3. Процессуальные вопросы

3.1. Существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, повлекли отмену приговора в кассационном порядке.

Приговором мирового судьи судебного участка № 2 Приволжского района Ивановской области от 14 апреля 2014 года С. осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ на 8 месяцев исправительных работ с удержанием из заработка 10% ежемесячно в доход государства.

Президиум Ивановского областного суда по кассационному представлению заместителя прокурора Ивановской области приговор отменил по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 316 УПК РФ судебное заседание в порядке, предусмотренном нормами главы 40 УПК РФ, проводится с обязательным участием подсудимого и его защитника. По смыслу ч. 4, ч. 6 ст. 316 УПК РФ от позиции подсудимого зависит возможность применения особого порядка принятия судебного решения.

Мировой судья, не известив С. о месте, дате и времени судебного заседания, рассмотрел уголовное дело в особом порядке в отсутствие подсудимого. Принимая такое решение, мировой судья исходил из наличия ходатайства С. о постановлении приговора без судебного разбирательства в его отсутствие и сведений о его постоянном проживании в г. Брянске и нахождении на стационарном лечении.

Часть 4 ст. 247 УПК РФ, на которую сослался мировой судья в приговоре, предусматривает возможность судебного разбирательства в отсутствие подсудимого при рассмотрении уголовного дела в общем порядке и в силу ч. 1 ст. 316 УПК РФ не применяется при рассмотрении дела в соответствии с нормами главы 40 УПК РФ.

Кроме того, при назначении наказания С. мировой судья признал обстоятельством, отягчающим наказание, рецидив преступлений. Согласно материалам дела С. на момент совершения преступления имел одну непогашенную судимость по приговору от 12 июля 2012 года, наказание которым назначено с применением ст. 73 УК РФ. Сведений об отмене условного осуждения материалы дела не содержат.

Вывод мирового судьи о наличии рецидива в действиях С. противоречит требованиям ч. 4 ст. 18 УК РФ: при признании рецидива преступлений судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным, не учитываются.

При назначении наказания в виде исправительных работ мировым судьёй не указано место отбывания исправительных работ применительно к ч. 1 ст. 50 УК РФ, согласно которой исправительные работы назначаются как осуждённому, имеющему основное место работы, так и осуждённому, не имеющему его, и отбываются соответственно по основному месту работы или в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями, но в районе места жительства осуждённого.

При наличии существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, приговор в отношении С. отменен с направлением уголовного дела на новое рассмотрение.

            Постановление по делу № 44у-38/14

 

3.2. Рассмотрение судом уголовного дела в особом порядке принятия судебного решения при согласии подсудимого с предъявленным обвинением возможно лишь при соблюдении требований ч. 7 ст. 316 УПК РФ.

Приговором Фрунзенского районного суда г.Иваново от 01 апреля 2014 года И., судимый, осуждён по ч. 1 ст. 161 УК РФ к 1 году 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

            Президиум Ивановского областного суда по кассационной жалобе осужденного приговор отменил по следующим основаниям.

Уголовное дело рассмотрено в особом порядке, предусмотренном нормами главы 40 УПК РФ. Рассмотрение судом уголовного дела в особом порядке принятия судебного решения при согласии подсудимого с предъявленным обвинением возможно лишь при соблюдении требований ч. 7 ст. 316 УПК РФ, если судья придёт к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

По смыслу закона грабёж, являясь преступлением с материальным составом, считается оконченным с момента, когда имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность пользоваться или распоряжаться похищенным по своему усмотрению.

Квалифицируя действия осуждённого по ч. 1 ст. 161 УК РФ, суд в приговоре указал, что И. открыто похитил стоявшие на витрине флаконы с шампунем и бальзамом-кондиционером, принадлежащие ООО «Б.», с целью использования их по своему усмотрению, после чего выбежал из магазина и скрылся с места происшествия.

Между тем из материалов уголовного дела, в том числе исследованного в судебном заседании протокола явки с повинной, следует, что убегая с места преступления, И. находился в поле зрения преследовавших его охранника и сотрудников полиции, при этом похищенные флаконы выпали из-под куртки, когда он бежал; скрывшись с места происшествия, И. похищенного при себе не имел, весь товар был собран сотрудниками магазина через непродолжительное время после совершения преступления.

Изложенные обстоятельства ставят под сомнение обоснованность квалификации действий И. по ч. 1 ст. 161 УК РФ как оконченного преступления.

В нарушение требований ч. 7 ст. 316 УПК РФ суд не проверил, подтверждается ли обвинение, с которым согласился подсудимый, доказательствами, собранными по уголовному делу. Рассмотрение дела в порядке главы 40 УПК РФ при таких обстоятельствах противоречит закону.

При наличии существенного нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшего на исход дела, приговор в отношении И. отменен с направлением уголовного дела на новое рассмотрение.

            Постановление по делу № 44у-39/14

 

3.3. Существенные нарушения уголовно-процессуального закона повлекли отмену апелляционного постановления с передачей уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение.

Апелляционным постановлением судьи Фрунзенского районного суда города Иваново от 25 августа 2014 года по апелляционному представлению прокурора отменено постановление мирового судьи судебного участка № 5 Фрунзенского района города Иваново от 4 декабря 2013 года о прекращении уголовного дела в отношении П., обвиняемого в совершении 21 преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, в связи с деятельным раскаянием.

            Президиум Ивановского областного суда по кассационной жалобе П. апелляционное постановление отменил по следующим основаниям.

            В соответствии с ч. 2 ст. 389.11 УПК РФ о месте, дате и времени заседания суда апелляционной инстанции стороны должны быть извещены не менее чем за 7 суток до его начала. Несмотря на это, 20 августа 2014 года судьёй Фрунзенского районного суда города Иваново вынесено постановление о назначении судебного заседания по рассмотрению поступившего апелляционного представления прокурора на 25 августа 2014 года.                                                                                              

            Документы, подтверждающие вручение П. и его защитнику извещений о месте, дате и времени судебного заседания, к материалам дела не приобщены. Рассмотрение апелляционного представления состоялось до истечения срока, установленного ч. 2 ст. 389.11 УПК РФ. Сведения о выяснении у адвоката, представлявшего интересы П. при рассмотрении апелляционного представления прокурора, вопроса о достаточности времени для подготовки к защите в протоколе судебного заседания отсутствуют.

            Рассмотрение дела в отношении П. в апелляционном порядке состоялось вследствие принятия решения о восстановлении срока апелляционного обжалования по ходатайству прокурора. В ходе судебного заседания защитник обращал внимание судьи на отсутствие оснований для восстановления срока обжалования. Однако, этот довод, подлежавший проверке одновременно с рассмотрением поступившего апелляционного представления, судья оставил без мотивированной оценки в нарушение ч. 4 ст. 7 УПК РФ, ограничившись указанием на его несостоятельность.

            В силу ч. 6 ст. 389.13 УПК РФ ходатайства сторон, заявленные при рассмотрении дела в апелляционном порядке, в том числе об исследовании новых доказательств, подлежат разрешению в порядке, установленном частями 1, 2 ст. 271 УПК РФ, с вынесением по результатам их рассмотрения определения или постановления, которые должны быть обоснованными и мотивированными.

            В ходе судебного заседания защитник обратился с ходатайством о приобщении к материалам дела копий документов о проведении работ, подлежавших осуществлению в соответствии со вступившими в законную силу судебными решениями, в злостном неисполнении которых обвинялся П.

            Судья отказал в удовлетворении заявленного ходатайства ввиду отсутствия у защитника оригиналов указанных документов, не приняв мер по проверке и оценке новых доказательств, о которых сообщила сторона защиты. Вместе с тем, данные доказательства имели значение для дела, поскольку представлялись с целью подтверждения направленности поведения П. и обоснованности решения о прекращении дела в отношении него.

Президиум Ивановского областного суда решение судьи об отказе в удовлетворении ходатайства защитника признал не соответствующим требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, апелляционное постановление отменил ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона с передачей уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение.

            Постановление по делу № 44у-40/14

 

3.4. В соответствии со ст. ст. 293, 295 УПК РФ суд постановляет приговор с учетом последнего слова подсудимого, в связи с чем его содержание влияет на разрешение дела.               

Приговором Фрунзенского районного суда г. Иваново от 4 октября 2013 года Г. осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к лишению свободы на 8 лет 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.        

            Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 28 ноября 2013 года приговор оставлен без изменения.        

            Президиум Ивановского областного суда по кассационной жалобе Г. судебные решения отменил по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ отмену или изменение приговора в кассационном порядке влекут существенные нарушения уголовно – процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

В соответствии со ст. ст. 293, 295 УПК РФ после окончания судебного следствия и прений сторон подсудимому предоставляется последнее слово, заслушав которое суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора.

Таким образом, суд постановляет приговор с учетом последнего слова подсудимого, в связи с чем его содержание влияет на разрешение дела.

Как следует из протокола судебного заседания, после выступления в прениях государственного обвинителя, потерпевших, защитника, суд удалился в совещательную комнату. Сведения о предоставлении последнего слова подсудимому Г. в протоколе судебного заседания и материалах дела отсутствуют.

Допущенное судом процессуальное нарушение повлияло или могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Указание суда апелляционной инстанции об отсутствии нарушений уголовно – процессуального закона противоречит установленным фактам.

При таких обстоятельствах приговор районного суда и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда отменены с передачей уголовного дела на новое рассмотрение.

            Постановление по делу № 44у-48/14

 

3.5. Приговор суда отменён в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона судом, постановившим приговор в особом порядке без проведения судебного разбирательства, с направлением дела на новое судебное разбирательство со стадии назначения судебного заседания в общем порядке.

Приговором Лежневского районного суда Ивановской области от 05 сентября 2014 года Д. осуждён по п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ к 2 годам лишения свободы без ограничения свободы, на основании ст.70 УК РФ — к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

По смыслу ч.7 ст.316 УПК РФ постановление обвинительного приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке может иметь место лишь в случае, когда судья придёт к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу. В противном случае судья в соответствии с ч.6 ст.316 УПК РФ принимает решение о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке.

Судом апелляционной инстанции установлено, что требования вышеуказанной нормы закона судом первой инстанции не выполнены.

Как следует из приговора, суд признал доказанным обвинение, с которым согласился Д., согласно которому он 23 мая 2014 года тайно похитил денежные средств в размере 5.500 рублей у потерпевшего Г. Действия осуждённого квалифицированы судом по п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ как кража, причинившая значительный ущерб гражданину.

Квалифицирующий признак, предусмотренный п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ, является оценочным, и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2009 года №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» при квалификации действий лица по указанному признаку судам, руководствуясь примечанием 2 к статье 158 УК РФ, следует учитывать имущественное положение потерпевшего, стоимость похищенного имущества и его значимость для потерпевшего, размер заработной платы, наличие иждивенцев, совокупный доход членов семьи, с которыми он ведет совместное хозяйство, и иные обстоятельства.

Из материалов уголовного дела следует, что потерпевший Г. официально трудоустроен, его средняя заработная плата составляет около 9.000 рублей в месяц, он состоит в браке, проживает отдельно от супруги со своими родителями в их доме, ежемесячно выплачивает алименты на содержание ребенка, в его распоряжении находится автомобиль, принадлежащий отцу. В ходе предварительного следствия потерпевший заявлял о том, что причиненный ему ущерб в размере 5.500 является значительным.

Одновременно с указанными пояснениями потерпевшего о значимости причиненного ему преступлением ущерба в материалах уголовного дела имеется его заявление, датированное 25 августа 2014 года, в соответствии с которым Г. отказался от заявленных в ходе предварительного следствия исковых требований о взыскании с Д. похищенных им денежных средств в размере 5.500 рублей, указав на отсутствие материальных претензий к потерпевшему. При этом данных о принятии Д. действий, направленных на возмещение потерпевшему причиненного преступлением вреда, материалы уголовного дела не содержат, из пояснений осуждённого в судебном заседании следует, что причиненный преступлением ущерб им не возмещён. С учетом данной позиции потерпевшего судом первой инстанции при постановлении приговора принято решение о прекращении производства по гражданскому иску потерпевшего.

В связи с изложенным суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о наличии сомнений в обоснованности обвинения, предъявленного Д. в совершении квалифицированной кражи, которое подлежало проверке в ходе рассмотрения дела в общем порядке судебного разбирательства. Судом первой инстанции допущено нарушение уголовно-процессуального закона, выразившееся в рассмотрении уголовного дела в особом порядке без наличия необходимых для этого условий, что могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Указанное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным и не может быть устранено судом апелляционной инстанции.

Апелляционное постановление по делу № 22-2301/2014

3.6. Приговор суда отменён в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона: подсудимый не был извещён за пять суток о месте, дате и времени судебного заседания, которое проведено в отсутствии потерпевшего.

 

Приговором Фрунзенского районного суда города Иваново от 12 августа 2014 года Ф. осуждён по п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы, по ч.2 ст.162 УК РФ к 4 годам 4 месяцам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы. На основании ч.3 ст.69 УК РФ — к 6 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

В силу ч.4 ст.231 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее, чем за пять суток до его начала. Установление подобного срока предусмотрено законом в целях обеспечения прав сторон в судебном разбирательстве, то есть предоставления возможности для подготовки к рассмотрению дела.

На момент рассмотрения дела (12 августа 2014 года) суд не располагал сведениями о надлежащем извещении подсудимого Ф. о дате рассмотрения дела, поскольку расписка от него поступила в суд лишь 13 августа. Из неё следует, что Ф. получил соответствующее извещение лишь 11 августа, а точнее, как пояснил Ф. в суде апелляционной инстанции, в 17 часов, то есть менее чем за сутки до начала рассмотрения дела. При этом суд не выяснил, готов ли он к рассмотрению дела.

Кроме этого, судебное заседание проведено в отсутствии потерпевшего, от мнения которого зависит возможность рассмотрения уголовного дела в порядке, предусмотренном гл.40 УПК РФ. Закон предусматривает обязанность суда убедиться в надлежащем извещении потерпевшего о рассмотрении дела судом первой инстанции. Только при наличии достоверных сведений о надлежащем извещении суд может принять во внимание иные данные, свидетельствующие о согласии потерпевшего на рассмотрение дела в особом порядке.

В протоколе судебного заседания указано, что потерпевший Б. не явился в судебное заседание по неизвестным суду причинам, хотя судом извещён надлежащим образом путём направления судебной повестки. Судебная повестка в деле имеется, однако она не содержит сведений о дате её отправления.

При проверке в суде апелляционной инстанции установлено, что данная судебная повестка о рассмотрении дела 12 августа 2014 года была направлена Б. заказным письмом только 11 августа 2014 года. Данное обстоятельство подтверждает пояснения Б. о том, что он не знал о рассмотрении дела, хотя у него было намерение прийти в судебное заседание.

Между тем, в суде первой инстанции прокурор заявил об изменении обвинения, которое суд принял также при отсутствии мнения потерпевшего. Отсутствие в судебном заседании последнего могло повлиять и на мнение судьи по вопросу признания обстоятельством, отягчающим наказание — совершение преступления в состоянии  алкогольного опьянения.

Апелляционное определение по делу № 22-2176/2014

Обзор судебной практики апелляционной и кассационной инстанций по уголовным делам Приморского краевого суда за 6 месяцев 2015 года

Ошибки при применении норм Уголовного закона 

Вопросы квалификации преступлений

Согласно примечанию к ст. 222 УК РФ, лицо, добровольно сдавшее предметы, указанные в настоящей статье, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

По приговору Чугуевского районного суда от 29 июля 2013 года, с учётом изменений, внесённых апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Приморского краевого суда от 04.02.2014, З. осуждён по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 8 годам 1 месяцу лишения свободы, по ч. 1 ст. 222 ч.1 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, на основании 3 ст. 69 УК РФ назначено 8 лет 7 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 Президиум состоявшиеся судебные решения изменил, указав на неправильное применение уголовного закона о выводе о виновности З. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, выразившееся в следующем.

 Согласно примечанию к ст. 222 УК РФ, лицо, добровольно сдавшее предметы, указанные в ст. 222 УК РФ, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

 По смыслу закона под добровольной сдачей следует понимать выдачу лицом указанных предметов по своей воле или сообщение органам власти о месте их нахождения при реальной возможности дальнейшего хранения вышеуказанных предметов.  При этом надлежит иметь в виду, что закон не связывает выдачу с мотивом поведения лица, а также с обстоятельствами, предшествовавшими ей или повлиявшими на принятое решение.

 Согласно фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, З. после его задержания по подозрению в совершении убийства, в ходе дачи явки с повинной сообщил о том, что он выбросил ружье, из которого совершил убийство. 02.01.2013 г. он указал сотрудникам СО по Чугуевскому району СУ СК по ПК место, где выбросил ружье – участок трассы «Уборка-Ариадное» 14 км. Факт добровольной выдачи оружия подтверждён показами самого З., а также показаниями свидетелей и протоколом осмотра места происшествия, согласно которому на расстоянии 500 м от участка трассы в кювете обнаружено ружье.

 Таким образом, из материалов уголовного дела следует, что З. добровольно сообщил органам следствия о месте нахождения огнестрельного оружия при реальной возможности его дальнейшего хранения, в связи с чем, на основании примечания к ст. 222 УК РФ он освобожден от уголовной ответственности с прекращением в отношении него в этой части уголовного дела и с исключением указания на назначения наказания по ч. 3 ст. 69 УК РФ,

Положения ч. 1 ст. 327 УК РФ предусматривают уголовную ответственность за подделку удостоверения или иного официального документа, в целях его использования, либо сбыт такого документа, а равно изготовление в тех же целях или сбыт поддельных государственных наград РФ, РСФСР, СССР, штампов, печатей и бланков.

Приговором Дальнереченского районного суда от 22 января 2015 года С. осужден по ч.1 ст. 327 УК РФ к 1 году ограничения свободы. Возложены обязанности.

Отменяя приговор  в отношении С. и прекращая  уголовное дело в отношении него  за отсутствием в деянии состава преступления на основании п. 2 ч.1  ст. 24 УПК РФ суд апелляционной инстанции указал следующее.

Предметом преступления являются официальные документы, предоставляющие права или освобождающие от обязанностей, а также государственные награды. В соответствии со ст. 5 Закона РФ № 77-ФЗ от 29.12.1994 г. «Об обязательном экземпляре документов» (в редакции от 11.07.2011 г.) под официальным документом понимаются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, имеющие обязательный, рекомендательный или информационных характер. К обязательным признакам официальных документов относятся следующие: а) они должны быть выданы государственными органами власти и управления, органами местного самоуправления либо другими организациями; б) они должны предоставлять права или освобождать от обязанностей; в) они должны удостоверять юридически значимые факты и события и быть надлежаще оформлены.

 Как следует из материалов уголовного дела, 01.09.2013 г. С., являясь генеральным директором НП Охотхозяйство «П»,изготовил на персональном компьютере на имя Ш, и выдал последнему путевку (разрешение) 25 № 00000 на уничтожение вредных хищников, а именно волков и ворон, однако, как правильно установлено судом первой инстанции данная форма путевки (разрешения) на добычу охотничьих ресурсов  предусмотрена Министерством природных ресурсов и экологии РФ до 04.10.2011 года.

 Таким образом, на дату выдачи С. путевки (разрешения) 25 № 0000 — 01.09.2013 года, данная форма документа утратила свою юридическую силу. Приказом Минприроды России от 23.04.2010 N 121 установлена конкретная форма бланка разрешения на добычу охотничьих ресурсов, которая выдается уполномоченным органом исполнительной власти субъекта РФ.

 Как следует из показаний свидетеля Г., являющегося экспертом-специалистом Департамента охотничьего надзора Приморского края, указанные разрешения с 2010 г. выдает Департамент. Охотхозяйства могут выдавать данные разрешения, предоставив в Департамент полный пакет документов, предусмотренный законом, после, выдаются бланки разрешений, которые являются бланками строгой отчетности и имеют определенную степень государственной защиты. Разрешение, выданное С. на имя Ш. не предоставляло никаких прав, т.к. его форма не имела законной силы с момента издания Приказа Минприроды России от 23.04.2010 N 121.

 Исходя из вышеизложенного суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что выданное Ш. разрешение не предоставляло его владельцу право на отстрел волков и ворон, а так же не предоставляло никаких иных прав и не освобождало от обязанностей, следовательно, путевка (разрешение) 25 № 0000, не являлась официальным документом, в смысле понимания статьи 327 УК РФ.

 За С. признано право на реабилитацию.

Согласно ст. 73 ч. 1 п. 1 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления). С учетом этих требований и в силу ст. 307 УПК РФ описательно- мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени и способа его совершения.

Приговором Ханкайского районного суда  от 18 ноября 2014 года Х. признан виновным и осужден за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление без цели сбыта наркотических средств, совершенные в крупном размере.

Согласно приговору Х. осужден за то, что в лесном массиве без цели сбыта нарвал, то есть незаконно приобрел дикорастущую, наркотикосодержащую коноплю, затем изготовил наркотическое средство – масло каннабиса (гашишное масло), часть которого смешал с табаком, и незаконно изготовленное наркотическое средство смесь табака с маслом каннабиса (гашишным маслом), массой в пересчете на высушенное вещество весом 3, 947 г., что является значительным размером и оставшееся наркотическое средство масло каннабиса (гашишное масло) весом 125, 1 г., что является крупным размером, незаконно хранил и перевозил до момента изъятия сотрудниками ОМВД.

 Действия Х. квалифицированы судом как незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление без цели сбыта наркотических средств, совершенные в крупном размере.

 Однако в материалах дела отсутствует заключение эксперта, в котором определен вес дикорастущей конопли как наркотического средства, то есть, не установлены обстоятельства, подлежащие доказыванию.

 Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции изменил приговор в отношении Х., исключил из квалификации действий указание на незаконное приобретение наркотического средства, снизил срок назначенного наказания как по статье, так и по совокупности приговоров.

 Аналогичные ошибки допущены Ханкайским районным судом при рассмотрение дела в отношении Б. (приговор от 18.11.2014 года), Спасским районным судом при рассмотрении дела в отношении Ш ( приговор от 26.01.2015 года). Указанные приговоры изменены судом апелляционной инстанции, с исключением из квалификации осужденных указания на незаконное приобретение наркотического средства и снижении срока наказания.

В соответствии с частями 7 и 8 ст. 246 УПК РФ полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства, а также изменение им обвинения в сторону смягчения предполагает принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечивается обвинителем.

Приговором Советского районного суда г.Владивостока от 22 ноября 2012 года, с учетом изменений, внесенных кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Приморского краевого суда от 11 февраля 2013 года, Л. осужден по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ ,по ч. 1 ст. 228 УК РФ, на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ 5 годам 5 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Изменяя судебные решения в кассационном порядке, президиум Приморского краевого суда установил, что органами предварительного расследования действия Л. по покушениям на сбыт наркотического средства 02 и 06 августа 2012 года квалифицированы как самостоятельные преступления. Из протокола судебного заседания следовало, что в прениях государственный обвинитель заявил о квалификации действий Л. «единожды» по ч.3 ст. 30, п. «б» ч.2 ст. 228.1 УК РФ, так как имела место провокация при проведении оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка». О том, что государственный обвинитель расценил повторное проведение оперативно-розыскного мероприятия 06.08.2012 как провокацию, свидетельствовала и речь защитника в прениях, приведенная в протоколе судебного заседания.

Поскольку государственным обвинителем в судебном заседании признано, что оперативно-розыскное мероприятие «Проверочная закупка» 06.08.2012 проведено с нарушением закона, полученные в результате этого доказательства являются недопустимыми, у суда не имелось законных оснований в силу ч.7, 8 ст. 246 УПК РФ для признания Л. виновным в совершении покушения на сбыт наркотического средства 06.08.2012 года, поскольку формулирование обвинения и его поддержания перед судом обеспечивается государственным обвинителем.

Президиум Приморского краевого суда изменил судебные решения, с исключением из описательно-мотивировочной части приговора при назначении наказания указания на «количество изъятого наркотического средства, и его специфику»; с исключением эпизода покушения на сбыт наркотического средства 06 августа 2012 года со снижением срока наказания.

Аналогичная ошибка допущена и при рассмотрении дела в отношении И. К. и П., которые  осуждены приговором Первомайского районного суда г.Владивостока от  24 января 2014 года.

Органами предварительного следствия действия И., К., П. квалифицированы по ч. 3 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, помещение.

В судебных прениях государственным обвинителем предложено квалифицировать действия подсудимых по ч. 3 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в помещение, исключив признак незаконного проникновения в жилище.

Суд, с учетом позиции государственного обвинения, исключил из обвинения И., К., П. признак незаконного проникновения в жилище и квалифицировал действия подсудимых по ч. 3 ст. 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное в с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, при этом фактически исключил и квалифицирующий признак совершения разбойного нападения с незаконным проникновением в помещение.

Учитывая изложенное, президиум переквалифицировал действия осужденных на ч. 2 ст. 162 УК РФ — разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия и снизил  наказание.

Смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства. 

Приговором Лесозаводского районного суда от 13 мая 2008 года осужден П. по ч.1 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы.

В апелляционном порядке приговор не обжалован.

Согласно ч.1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п.п. «и» и (или) «к» ч.1 ст. 61 УК РФ и отсутствия отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за данное преступление.

 В качестве смягчающего наказание обстоятельства суд указал заявление П., в котором он признал свою причастность к совершенному преступлению. Из материалов дела следует, что при допросе в качестве свидетеля 26.11.2007 П. признал свою вину в убийстве М.; в этот же день им написано заявление аналогичного содержания, где он дал согласие на осмотр жилища, в ходе которого из погреба, на полу которого находились грунтовые воды, изъят нож, которым, со слов П., он совершил убийство. Согласно заключению экспертизы вещественных доказательств телесное повреждение потерпевшему могло быть причинено складным ножом, изъятым по месту жительства П. В материалах дела не содержится сведений о том, что на момент допроса П. в качестве свидетеля и написания им заявления, в котором он признал себя виновным, органам предварительного расследования было известно о его причастности к преступлению.

 Изменяя приговор, суд кассационной инстанции указал, что имеющиеся в деле доказательства в совокупности свидетельствуют о том, что П. активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, что в соответствии с п. «и» части первой ст.61 УК РФ является обстоятельством, смягчающим наказание. Поскольку отягчающих обстоятельств судом не установлено, назначенное наказание снижено с учетом требования ч.1 ст. 62 УК РФ  до 9 лет 10 месяцев лишения свободы.

Приговором Уссурийского районного суда от 08 мая 2014 года О. осужден по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ, ч.3 ст. 68 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в ИК строгого режима.

Президиумом Приморского краевого суда приговор отменен, дело направлено на новое рассмотрение вследствие нарушения требований уголовного закона при применении норм Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Так, согласно приговору О. назначено наказание с применением положений ч. 3 ст. 68 УК РФ и ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 6 лет.

Суд признал совокупность смягчающих обстоятельств — полное признание вины О., активное способствование расследованию преступления, наличие тяжелого хронического заболевания, исключительной.

Вместе с тем, показания О. суд подверг критической оценке, как противоречащие фактическим обстоятельствам совершенного преступления, установленным судом.

Кроме того, в приговоре суд не анализировал обстоятельства, связанные с целями и мотивами совершения О. особо тяжкого преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств, его поведение во время и после совершения преступления, иные обстоятельства, существенно влияющие на степень общественной опасности преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30, п. «б» ч.3 ст. 228.1 УК РФ. Суд не привел мотивов, по которым сделал вывод о том, что О. в действительности активно способствовал расследованию преступления.

 В соответствии с п.«в» ч.4 ст.18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным, если условное осуждение не отменялось и лицо не направлялось для отбывания наказания в места лишения свободы

 Приговором Спасского районного суда от 20 декабря 2010 года З. ранее судимый 14.01.2004 года по ч.1 ст. 158 УК РФ, 16.03.2004 года по п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ, 05.11.2004 года по ч.1 ст. 158 УК РФ, с применением ст. 74, 70 УК РФ, 10 ноября 2010 года по ч.1 ст. 158 УК РФ, осужден, с учетом изменений, внесенных постановлением Спасского районного суда от 08.07.2014 года по п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ  к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. При назначении З. наказания суд в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, признал явку с повинной, в качестве обстоятельства, отягчающего наказание- рецидив преступлений.

Федеральным законом № 74 от 16 мая 2008 года внесены изменения в ст.7.27 КРФоАП в соответствии с которыми, мелким признается хищение чужого имущества стоимостью, не превышающей 1000 рублей.

 Из материалов уголовного дела следует, что приговорами от 14 января 2004 года и 05 ноября 2004 года З. осужден по ч.1 ст.158 УК РФ, за тайное хищение чужого имущества, на сумму 700 и 800 рублей, в соответствии с действующим на момент их постановления уголовным законом.

 Таким образом, приговоры от 14 января 2004 года и 05 ноября 2004 года на момент постановления настоящего приговора от 20.12.2010 года не порождали уголовной ответственности, поскольку хищение чужого имущества, на сумму 700 и 800 рублей, признавалось мелким.

 В соответствии с п. «в» ч.4 ст. 18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления осуждение за которые признавалось условным, если условное осуждение не отменялось, и лицо не направлялось для отбывания наказания в места лишения свободы.

 Преступление совершенное З., за которое он осужден приговором от 05 ноября 2004 года, декриминализировано, в связи с чем, отмена в отношении осужденного условного осуждения по предыдущему приговору от 16 марта 2004 года, на момент постановки обжалуемого приговора правовых последствий не имела, в связи с чем судимость от 16 марта 2004 года не должна была учитываться при признании рецидива преступлений.

 Приговор от 10 ноября 2010 года, по которому З. назначено наказание в виде лишения свободы условно, также в силу п.«в» ч.4 ст.18 УК РФ не образует рецидив преступлений

 Учитывая изложенное, суд кассационной инстанции исключил из приговора указание на наличие в действиях З. обстоятельства, отягчающего наказание — рецидив преступлений и снизил назначенное наказание, определив отбывать его в исправительной колонии общего режима.

 Аналогичное нарушение допущено Арсеньевским городским судом при рассмотрении дела в отношении Д., осужденного приговором от 15 июля 2011 года по п. «а,г» ч.2 ст. 161 УК РФ, с применением ч.5 ст. 69 УК РФ окончательно к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 Согласно приговору при назначении наказания Д. суд в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, учёл явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему путем принесения извинения в судебном заседании, а в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, признал рецидив преступлений.

 Согласно материалам уголовного дела, Д. имел судимости по приговорам от 25 декабря 1997 года и 22 мая 1998 года за совершение им преступлений в несовершеннолетнем возрасте, в связи с чем, в соответствии с п. «б» ч.4 ст.18 УК РФ данные судимости не должны учитываться при определении в действиях осужденного рецидива преступлений.

 По приговору от 22 января 2001 года Д. осуждён за совершение тайного хищения чужого имущества (кражу), неоднократно, с причинением значительного материального ущерба на сумму 1220 рублей, лицом, ранее два раза судимым за хищение.

 Однако, Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 года из Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации был исключен институт неоднократности преступлений, под которой понималось совершение лицом двух или более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи данного кодекса.

 Тем же Федеральным законом из статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации исключен соответствующий квалифицирующий признак, в том числе, из ст.158 УК РСФСР — пункт «б», предусматривающий ответственность за кражу, совершенную неоднократно.

 Кроме того, согласно вышеуказанному Федеральному закону, под значительным ущербом, причиненным гражданину при хищении, составлял таковой в размере не менее 2500 рублей.

 Таким образом, преступление, за которое Д. осуждён приговором от 22 января 2001 года, в связи с данными изменениями должно было быть переквалифицировано на ч.1 ст.158 УК РФ, что относится в соответствии со ст.15 УК РФ к категории преступления небольшой тяжести, и данная судимость в силу п.«а» ч.4 ст.18 УК РФ не могла учитываться при признании рецидива преступлений.

 При данных обстоятельствах на момент совершения Д. 10 апреля 2005 года преступления по настоящему приговору, он ранее не имел судимостей, в связи с которыми в его действиях могло быть установлено отягчающее обстоятельство в виде рецидива преступлений

 Указанные обстоятельства послужили основанием для изменения приговора судом кассационной инстанции,  исключения указания на наличие в действиях Д. рецидива преступлений, снижения наказания, с назначением отбывания его в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с п. «в» ч.4 ст. 18 УК РФ обязательным условием для признания рецидива преступлений является не только отмена условного осуждения, но и направление осужденного для отбывания наказания в места лишения свободы.

 Приговором Чугуевского  районного суда от 19 ноября 2014 года К. осужден К. за совершения ряда преступлений, с применением ч.2 ст.69, ст. 70 УК РФ к 12 годам 2  месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 При рассмотрении уголовного дела вышестоящим судом установлено, что, назначая наказание К., суд первой инстанции учел в качестве отягчающего обстоятельства рецидив преступлений, вместе с тем данное обстоятельство в действиях осужденного отсутствует, поскольку в соответствии с п. «в» ч.4 ст. 18 УК РФ обязательным условием для признания рецидива преступлений является не только отмена условного осуждения, но и направление осужденного для отбывания наказания в места лишения свободы.

 Из материалов уголовного дела видно, что по постановлению от 15 августа 2012 года условное осуждение, назначенное К. по приговору от 13 сентября 2011 года отменено, назначено к отбытию 2 года лишения свободы в колонии-поселении.

 Преступления по приговору от 19 ноября 2014 года совершены 14 марта 2013 года и 12 апреля 2013 года.

 Согласно имеющихся в уголовном деле сведений К. задержан по постановлению от 13 апреля 2013 года и содержался в ФКУ СИЗО-4 г. Спасска-Дальнего, в ФКУ КП-52 ГУФСИН России по Приморскому краю прибыл 14 июня 2013 года.

 Вышеуказанное свидетельствует о том, что К. на момент совершения преступлений 14 марта 2013 года и 12 апреля 2013 года наказание в виде лишения свободы в исправительном учреждении не отбывал

 Судом апелляционной инстанции приговор изменен, исключено указание на рецидив преступлений, снижено наказание.

Вопросы назначения наказания 

При повторном рассмотрении уголовного дела, положение осуждённого не может быть ухудшено и не может быть усилено наказание, либо назначено более строгое, чем по первому приговору, если первоначальный приговор не отменялся за мягкостью назначенного наказания или в связи с необходимостью применения закона о более тяжком преступлении по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.

 Приговором Партизанского городского суда  от 13 октября 2014 года К. осужден по ч.3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

 Судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда приговор изменила, указав следующее.

 Из обвинительного приговора в отношении К. от 01 марта 2010 г. следует, что «молодой возраст виновного на момент совершения преступления, совершение преступления под принуждением» признавалось обстоятельством, смягчающим наказание К.

 При отмене обвинительного приговора от 01.03.2010г. не ставилось под сомнение законность и обоснованность признания указанного обстоятельства смягчающим и также справедливость назначенного наказания.

 Однако, в нарушение требований ст. 60 УК РФ и п. 4 ст. 307 УПК РФ при новом рассмотрении суд не признал данные обстоятельство смягчающим, признав доводы подсудимого в указанной части несостоятельными, чем ухудшил положение лица, совершившего преступление.

 Таким образом, непризнание данного обстоятельства смягчающим наказание при постановлении нового приговора  не основано на законе и повлекло ухудшение положения осужденного, что явилось поводом для изменения приговора суда.

 На основании ч.2 ст.69 УК РФ если все преступления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяжести, либо приготовлением к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушением на тяжкое или особо тяжкое преступление, окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний. При этом окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений. В соответствии с ч.5 ст. 69 УК РФ по тем же правилам назначается наказание, если после вынесения судом приговора по делу будет установлено, что осужденный виновен еще и в другом преступлении, совершенном им до вынесения приговора суда по первому делу. В этом случае в окончательное наказание засчитывается наказание, отбытое по первому приговору суда.

Обзор судебной практики суда Чукотского автономного округа по уголовным делам за III квартал 2014 года

1. Вопросы назначения наказания

1.1.Суд не вправе при новом рассмотрении дела после отмены приговора ухудшить положение осуждённых, если обстоятельства, послужившие основанием для этого, не указывались в апелляционном представлении либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей, и по этим основаниям приговор не отменялся судом апелляционной инстанции. 

Приговором Анадырского районного суда признаны виновными и осуждены К.И, К.В., М., З.

Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения при согласии подсудимых с предъявленным им обвинением. Правила, предусмотренные главой 40 УПК РФ, судом соблюдены.

Изменяя приговор суда первой инстанции, судебная коллегия указала следующее.

В силу п. 3 ст. 389.15 УПК РФ основанием изменения приговора является неправильное применение уголовного закона.

По смыслу ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ, при новом рассмотрении уголовного дела после отмены приговора в апелляционном порядке суд первой инстанции не вправе ухудшить положение осуждённого, если обстоятельства, послужившие основанием для этого, не указывались в апелляционном представлении либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей, и по этим основаниям приговор не отменялся судом апелляционной инстанции.

Ранее по данному делу, 5 сентября 2013 года, Анадырским районным судом был постановлен обвинительный приговор, который апелляционным постановлением суда Чукотского автономного округа от 12 ноября 2013 года отменён по апелляционному представлению прокурора, дело направлено на новое рассмотрение в Анадырский районный суд. Основаниями для отмены приговора послужили допущенные судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела существенные нарушения процессуального закона.

Поскольку по основаниям мягкости назначенного наказания приговор не отменялся, то при новом рассмотрении дела суд первой инстанции не мог усилить наказание либо ухудшить положение осуждённых.

Вместе с тем, как следует из приговора Анадырского районного суда от 25 апреля 2014 года, по результатам нового рассмотрения этого дела наказание осуждённому К.И.  по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ было усилено с 1 года лишения свободы до 1 года 4 месяцев лишения свободы; наказание К.В. по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (за каждое из преступлений) усилено с 6 месяцев исправительных работ до 1 года, а наказание, назначенное по совокупности преступлений —  с 1 года 2 месяцев исправительных работ до 1 года 6 месяцев; наказание З.  по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ усилено с 1 года 7 месяцев лишения свободы до 1 года 10 месяцев лишения свободы

 

1.2. Судом не учтено, что осуждение по двум приговорам должно учитываться при определении рецидива как одна судимость, поскольку назначенные по ним наказания определялись совокупностью преступлений.

Приговором Иультинского районного суда Р. признан виновным в совершении кражи с незаконным проникновением в жилище и осуждён по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 5 месяцев без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Изменяя осуждённому вид исправительного учреждения и снижая наказание, президиум суда Чукотского автономного округа указал следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 18 УК РФ  рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершённое умышленное преступление.

При этом согласно ч. 1 ст. 86 УК РФ лицо, осуждённое за совершение преступления, считается судимым со дня вступления обвинительного приговора суда в законную силу до момента погашения или снятия судимости.

При рассмотрении данного уголовного дела указанные требования закона не были приняты во внимание.

Суд первой инстанции, установив, что Р. два раза был осуждён за совершение тяжкого преступления к реальному лишению свободы (по приговорам Иультинского районного суда от 16 сентября 2008 года и 22 октября 2008 года) и вновь совершил тяжкое преступление, за которое осуждается к реальному лишению свободы, признал на основании п. «а» ч. 3 ст. 18 УК РФ в действиях осуждённого особо опасный рецидив и назначил ему для отбывания наказания исправительную колонию особого режима.

Однако из материалов уголовного дела видно, что Р. осуждён  приговором Иультинского районного суда от 22 октября 2008 года за преступление, совершённое им 7 августа 2008 года, то есть до вынесения приговора того же суда от 16 сентября 2008 года, и окончательное наказание по приговору от 22 октября 2008 года назначено по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ.

Таким образом, осуждение по данным приговорам должно учитываться при определении рецидива как одна судимость, поскольку назначенные по ним наказания определялись совокупностью преступлений.

При таких обстоятельствах в действиях осуждённого на основании п.«б» ч. 2 ст. 18 УК РФ усматривается опасный рецидив преступлений.

Неправильное определение вида рецидива в действиях осуждённого явилось существенным нарушением уголовного закона, поскольку повлияло на вид исправительного учреждения, который, в свою очередь, с учётом конкретного вида рецидива назначается виновному. На основании п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ Р. надлежало отбывать наказание в исправительной колонии строгого режима.

Учитывая, что наказание Р. назначалось судом ошибочно при особо опасном рецидиве преступлений, оно было снижено.

                           

1.3. Срок наказания при любом виде рецидива при отсутствии смягчающих наказание обстоятельств не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершение преступления, но в пределах санкции соответствующей статьи. Несоблюдение этого требования повлекло незаконное смягчение назначаемого наказания.

Приговором Билибинского районного суда от 19 мая 2014 года признаны виновными и осуждены Г., Ы., Б.

  Как установлено  ч. 2 ст. 68 УК РФ, срок наказания при любом виде рецидива не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершение преступления, но в пределах санкции соответствующей статьи.

Как видно из материалов уголовного дела, Ы. 31 октября 2012 года судим Билибинским районным судом по ч. 1 ст. 222 УК РФ за умышленное преступление средней тяжести к ограничению свободы на 1 год 3 месяца. Постановлением Билибинского районного суда от 1 октября 2013 года неотбытый срок наказания заменён на лишение свободы на 3 месяца 5 дней с отбыванием наказания в колонии-поселении.  Ы. освободился из ИВС МОМВД России «Билибинский» 6 января 2014 года по сроку отбытия наказания.

По приговору от 19 мая 2014 года Ы. признан виновным в совершении нескольких умышленных преступлений 22, 31 августа, 10 сентября 2013 года.

Таким образом, Ы. совершил преступления, имея судимость за ранее совершённое преступление, то есть при рецидиве, что правильно признано судом первой инстанции обстоятельством, отягчающим его наказание.

 Вместе с тем, приняв решение о назначении осуждённому наказания по правилам ч. 2 ст. 68 УК РФ,  суд по пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по факту кражи 10 сентября 2013 года) определил ему наказание 1 год 7 месяцев лишения свободы, то есть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания (5 лет х 1\3 = 1 год 8 месяцев), на что обоснованно указал прокурор в апелляционном представлении. Руководствуясь п. 2 ч. 1 ст. 389.26 УПК РФ, наделяющим суд апелляционной инстанции полномочием усилить осуждённому наказание, судебная коллегия признала необходимым приговор изменить и назначить Ы. по  пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по факту кражи 10 сентября 2013 года у И. и П.) наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 8 месяцев без ограничения свободы.

 

1.4. Обосновав в описательно-мотивировочной части приговора применение статьи 73 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы по последнему приговору и одновременно применив при назначении наказания статью 73 УК РФ к окончательному наказанию по совокупности приговоров, суд первой инстанции допустил существенные противоречия в своих выводах, что привело к постановлению судом неправосудного приговора.

Кроме того, при назначении наказания по совокупности приговоров по правилам статьи 70 УК РФ применение условного осуждения к реальному наказанию, назначенному по первому приговору, недопустимо.

13 февраля 2014 года Т. осуждён по ч.1 ст.118 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 1 год 1 месяц с удержанием из его заработной платы 10 процентов в доход государства.

25 июля 2014 года он же осуждён по ч.1 ст.112 УК РФ к 1 году лишения свободы, а окончательно — с применением ст.70 УК РФ (путём частичного присоединения к назначенному наказанию в виде лишения свободы неотбытой части наказания в виде исправительных работ по предыдущему приговору от 13 февраля 2014 года с применением статей 71-72 УК РФ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 1 месяц условно с испытательным сроком на 1 год 6 месяцев.

Изменяя приговор суда, суд апелляционной инстанции указал следующее.

Как усматривается из описательно-мотивировочной части приговора от 25 июля 2014 года, свой вывод о применении ст.73 УК РФ суд первой инстанции обосновал исключительно по отношению к наказанию по ч.1 ст.112 УК РФ, что в данной ситуации является правильным, потому что применение условного осуждения к реальному наказанию, назначенному по первому приговору (по приговору от 13 февраля 2014 года), недопустимо.

В своих последующих рассуждениях в описательно-мотивировочной части приговора суд первой инстанции пришёл к неправильному (с учётом вышеназванного) выводу о необходимости назначения Т. окончательного наказания по правилам статей 70-72 УК РФ, то есть путём частичного присоединения к назначенному наказанию в виде лишения свободы неотбытой части наказания в виде исправительных работ по предыдущему приговору.

Назначив Т. наказание по ч.1 ст.112 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 1 год и сложив наказания по совокупности приговоров на основании ст.70 УК РФ, суд первой инстанции в резолютивной части приговора окончательной мерой наказания Т. определил 1 год 1 месяц лишения свободы, после чего постановил назначенное наказание считать условным с испытательным сроком в 1 год 6 месяцев.

Таким образом, обосновав в описательно-мотивировочной части приговора применение статьи 73 УК РФ к наказанию по последнему приговору и одновременно применив статью 73 УК РФ к окончательному наказанию по совокупности приговоров, суд первой инстанции допустил существенные противоречия в своих выводах, что привело к постановлению судом неправосудного приговора.

Анализ вышеизложенного привёл суд апелляционной инстанции к выводу о необходимости изменения приговора Иультинского районного суда: назначению Т. наказания по ч.1 ст.112 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год с применением ст.73 УК РФ с испытательным сроком на 1 год 6 месяцев, и самостоятельному исполнению данного наказания и наказания по предыдущему приговору суда от 13 февраля 2014 года в виде исправительных работ.

 

1.5. Уголовный закон не ограничивает суд в назначении наказания мнением о нём государственного обвинителя или законного представителя потерпевшей.

         Приговором Билибинского районного суда от 22 июля 2014 года Г. <…> осуждён к 4 годам лишения свободы; на основании ч.5 ст.69 УК РФ путём полного сложения наказаний по этому приговору и приговору Билибинского районного суда от 13 марта 2014 года ему окончательно назначено наказание 8 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

         Оставляя приговор без изменения, судебная коллегия не согласилась с доводом апелляционной жалобы осуждённого о том, что суд первой инстанции без объяснения причин не учёл доводы государственного обвинителя о назначении осуждённому меньших сроков окончательного наказания, поддержанные законным представителем потерпевшей, и указала следующее.

Уголовный закон не ограничивает суд в назначении наказания мнением о нём государственного обвинителя или законного представителя потерпевшей: хотя сторона защиты и сторона обвинения вправе высказывать в ходе судебного заседания мнения о возможном наказании подсудимого и эти мнения подлежат учёту судом, они не могут расцениваться как ограничивающие дискреционные полномочия суда в выборе вида и размера назначаемого осуждённому наказания, в том числе в случае назначения более строгого наказания, чем то, которое было предложено стороной обвинения. Вопросы, связанные с назначением подсудимому по конкретному уголовному делу более строгого наказания, чем то, которое было предложено стороной обвинения, подлежат разрешению судами общей юрисдикции в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством, определяющим полномочия и самостоятельность суда при назначении наказания.

         В обжалуемом приговоре судом первой инстанции всецело учтены не только все те доводы, на основании которых государственный обвинитель в прениях выразил своё мнение относительно размера окончательного наказания, но и другие обстоятельства, не обозначенные государственным обвинителем (смягчающие обстоятельства, содержание и специфика характеризующих осуждённого материалов, соотношение судимостей осуждённого и исследуемого преступления), дав всей полноте доводов иную (отличную от оценки государственного обвинителя) совокупную оценку, соответствующую закону и установленным фактическим обстоятельствам дела. Законный представитель потерпевшей лишь поддержала требования государственного обвинителя, не приводя никаких доводов.

         При этом судебная коллегия учла, что в соответствии с частью 5 и частью 3 статьи 69 УК РФ при назначении наказания по совокупности преступлений окончательное наказание может быть назначено не только путём частичного, но и путём полного сложения наказаний; в обжалуемом приговоре достаточно детально мотивированы и обоснованы выводы суда относительно назначения осуждённому наказания, оснований не согласиться с которыми у судебной коллегии не имелось.

 

1.6. Исходя из положений ч. 1 ст. 74 УИК РФ, ИВС МОМВД России «Билибинский» не является исправительным учреждением, в связи с чем осуждённый, отбывший там наказание в виде лишения свободы, не относится к категории лиц, ранее отбывавших наказание в виде лишения свободы. Игнорирование названных положений повлекло неверное определение категории исправительной колонии.

31 октября 2012 года Билибинским районным судом Ы. судим по ч. 1 ст. 222 УК РФ к ограничению свободы на 1 год 3 месяца, но постановлением Билибинского районного суда от 1 октября 2013 года неотбытый срок наказания заменён на лишение свободы на 3 месяца 5 дней с отбыванием наказания в колонии-поселении. Ы. освободился из ИВС МОМВД России «Билибинский» 6 января 2014 года по сроку отбытия наказания.

19 мая 2014 года Билибинским районным судом за совершение в период 22 августа – 10 сентября 2013 года тяжких преступлений и преступления средней тяжести Ы. назначено отбывание наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Решая данный вопрос, суд руководствовался положениями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ, из которых следует, что в исправительных колониях строгого режима назначается наказание мужчинам, осуждённым к лишению свободы при рецидиве преступлений, если осуждённый ранее отбывал лишение свободы.

Судебная коллегия признала, что вид исправительного учреждения, где надлежит отбывать наказание Ыппыну, подлежал изменению по следующим основаниям.

Так, с учётом разъяснений, изложенных в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2014 № 9 «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений», к ранее отбывавшим наказание в виде лишения свободы относятся лица, осуждавшиеся к наказанию в виде ограничения свободы, которым по основанию, предусмотренному частью 5 статьи 53 УК РФ, этот вид наказания был заменён лишением свободы, которое лицо отбывало в исправительном учреждении.

Из положений ч. 1 ст. 74 УИК РФ следует, что исправительными учреждениями являются исправительные колонии, воспитательные колонии, тюрьмы, лечебные исправительные учреждения. Следственные изоляторы выполняют функции исправительных учреждений в отношении осуждённых, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию, осуждённых, в отношении которых приговор суда вступил в законную силу и которые подлежат направлению в исправительные учреждения для отбывания наказания, осуждённых, перемещаемых из одного места отбывания наказания в другое, осуждённых, оставленных в следственном изоляторе или переведенных в следственный изолятор в порядке, установленном статьей 77.1 УИК РФ, а также в отношении осуждённых на срок не свыше шести месяцев, оставленных в следственных изоляторах с их согласия.

Согласно материалам дела Ы. отбывал наказание в ИВС МОМВД России «Билибинский» и освободился из него, в связи с чем осуждённый не относится к категории лиц, ранее отбывавших наказание в виде лишения свободы.

Поскольку приговором суда установлено, что Ы. совершил преступления, относящиеся к категории тяжких и средней тяжести, то при таких обстоятельствах ему необходимо было определить место отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

 

1.7. Суд в нарушении положений ст. 50 УК РФ не указал место отбытия исправительных работ осуждёнными.

В соответствии со ст. 50 УК РФ наказание в виде исправительных работ назначается осуждённым, имеющим основное место работы, а равно и не имеющим его.

Между тем суд первой инстанции, определяя наказание К. и М. в виде исправительных работ, не указал место их отбывания.

В этой части суд апелляционной инстанции признал необходимым внести  уточнения в приговор.

Поскольку из материалов дела видно, что М. работает в ООО «…», то исправительные работы подлежит им отбывать по основному месту работы.

К., как видно из материалов дела, не работает, в связи с чем наказание в виде исправительных работ он должен отбывать в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией, но в районе места жительства осуждённого.

 

1.8. Обоснование судом назначаемого наказания обстоятельствами, не подлежащими учёту.

1.8.1. Судом необоснованно учтено при назначении наказания осуждённым, что они не работают. Данное обстоятельство в соответствии с положениями ч. 3 ст. 60 УК РФ не учитывается при назначении наказания.

Как следует из текста приговора Анадырского городского суда, назначая К. наказание в виде лишения свободы, суд учёл, что виновный нигде не работает.

Между тем ссылка суда на то, что подсудимый нигде не работает, не основана на законе, поскольку в соответствии со ст. 37 Конституции РФ заниматься общественно полезным трудом является правом, а не юридической обязанностью гражданина.

Таким образом, при рассмотрении вопроса о наказании судом ошибочно принято во внимание обстоятельство, которое в соответствии с положениями ч. 3 ст. 60 УК РФ не должно учитываться при назначении наказания.

Судебная коллегия изменила приговор суда первой инстанции, исключив из описательно-мотивировочной части приговора формулировку о том, что К. не работает.

Аналогичное нарушение допущено Билибинским районным судом.

 

1.8.2. Судом необоснованно учтено при назначении наказания осуждённому обстоятельство, отягчающее наказание, — совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, — поскольку на момент совершения осуждённым преступлений 22, 31 августа 2013 года часть 1.1 статьи 63 УК РФ не действовала, в соответствии с положениями ст. 9, 10 УК РФ не имеет обратной силы.

Суд признал обстоятельством, отягчающим наказание Ы. по ч. 1 ст. 166 УК РФ и п. «а» ч. 2 ст. 166 УК РФ, совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Вместе с тем статья 63 УК РФ дополнена частью 1.1, позволяющей суду признать отягчающим обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, Федеральным законом от 21.10.2013 № 270-ФЗ «О внесении изменения в статью 63 Уголовного кодекса Российской Федерации».

Таким образом, на момент совершения Ы. преступлений 22, 31 августа 2013 года приведённая норма закона не действовала, в соответствии с положениями ст. 9, 10 УК РФ не имеет обратной силы, как не смягчающая наказание или иным образом не улучшающая положение лица, совершившего преступление.

 В связи с изложенным указание в описательно-мотивировочной части приговора на обстоятельство, отягчающее наказание Ы., было исключено.

 

1.8.3. Судом необоснованно учтено при назначении наказания осуждённому, что подсудимый частично не признаёт вину, поскольку в соответствии со ст. 47 УПК РФ обвиняемый вправе возражать против предъявленного обвинения.

Мотивируя назначенное наказание Г., суд необоснованно указал, что подсудимый частично не признаёт вину, тогда как в соответствии со ст. 47 УПК РФ обвиняемый вправе возражать против предъявленного обвинения. Реализация лицом своего права не может быть учтена при рассмотрении вопроса о назначении наказания. Таким образом, из описательно-мотивировочной части приговора, из мотивировки назначенного наказания подлежит исключению данное указание.

 

1.9. Приговор оставлен без изменения: судом при назначении наказания учтены все обстоятельства, предусмотренные ст.60 УК РФ, в том числе и те, на которые ссылается осуждённый в апелляционной жалобе.

Согласно приговору М. осуждён за совершение ряда краж, а именно: за тайное хищение чужого имущества; за тайное хищение чужого имущества, совершённое из одежды, находившейся при потерпевшем; за тайное хищение чужого имущества, совершённое с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище; за тайное хищение чужого имущества, с совершённое с причинением значительного ущерба гражданину.

Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения при согласии подсудимого с предъявленным ему обвинением.

Оставляя приговор без изменения, судебная коллегия признала довод осуждённого в апелляционной жалобе о чрезмерной суровости назначенного ему наказания не состоятельным и указала следующее.

В соответствии с ч.3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

Как следует из приговора, назначая М. наказание, суд первой инстанции в части решений по всем четырём преступлениям учёл в качестве смягчающего наказание обстоятельства его явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступления (п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ); по преступлениям, предусмотренным п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ, суд в качестве обстоятельства, смягчающего наказание М., учёл добровольное возмещение имущественного ущерба (п. «к» ч. ст.61 УК РФ). Обстоятельством, отягчающим наказание М., по всем преступлениям признан рецидив преступлений (п. «а» ч.1 ст.63 УК РФ), по преступлению, предусмотренному п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, — опасный рецидив.

Кроме того, судом при назначении наказания учтены данные о его личности: характеристики участкового уполномоченного полиции МОМВД России «Анадырский», ФКУ УФСИН России по Магаданской области, совершение  административных правонарушений, связанных с нарушением общественного порядка, в том числе в период испытательного срока, назначенного ему приговором мирового судьи г. Анадыря от 6 декабря 2013 года, а также за несколько часов до провозглашения  вышеназванного приговора. 

Вместе с тем, приняв во внимание множественность совершённых М. умышленных преступлений против собственности, относящихся в соответствии со ст.15 УК РФ к различным категориям тяжести (небольшой, средней, категории тяжких), суд не установил оснований для изменения категории совершённых М. преступлений на менее тяжкие и обоснованно, с учётом личности осуждённого и наличия смягчающих, отягчающих наказание обстоятельств,  назначил ему наказание в виде реального лишения свободы в пределах санкций статей, по которым квалифицированы его действия.

При этом суд при назначении наказания по п. «а» ч.3 ст.158, п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ, признав  в качестве обстоятельства, смягчающего наказание М., добровольное возмещение имущественного ущерба, обоснованно принял во внимание, что данные преступления, относящиеся к категории средней тяжести и тяжких преступлений, совершены осуждённым в период испытательного срока, условия отбывания которого он неоднократно нарушал, что свидетельствует о невозможности его исправления без изоляции от общества.

Таким образом, суд первой инстанции при назначении М. наказания учёл все обстоятельства, на которые ссылался осуждённый в своей апелляционной жалобе в обоснование чрезмерной суровости назначенного ему наказания.

Судебная коллегия признала решение суда о назначении М. наказания без применения положений ст.73 УК РФ в виде реального лишения свободы соответствующим целям наказания, установленным ч.2 ст.43 УК РФ, а также характеру и степени общественной опасности совершенных М. преступлений, обстоятельствам их совершения и личности виновного.

 

 2. Нарушение норм уголовного права.

2.1. Поскольку огнестрельное оружие во время поездки находилось при осуждённом, каких-либо тайников или специально приспособленных мест в транспортном средстве для его перевозки не использовалось, то осуждение за незаконную перевозку огнестрельного оружия признано излишним.

Из приговора суда следует, что Г., помимо прочего, признан виновным в незаконном хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ. При этом правильность вывода суда о совершении осуждённым незаконного хранения и ношения огнестрельного оружия, сомнений не вызывает.

В то же время, признавая Г. виновным в незаконной перевозке огнестрельного оружия, суд первой инстанции не учёл, что согласно разъяснениям, содержащимся в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда от 12 марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», под незаконным ношением огнестрельного оружия следует понимать нахождение его в одежде или непосредственно на теле обвиняемого, а равно переноску в сумке, портфеле и тому подобных предметах, а под незаконной перевозкой этих же предметов следует понимать их перемещение на любом виде транспорта, но не непосредственно при обвиняемом.

Из показаний Г., которые исследовались судом первой инстанции, следует, что он похитил оружие, находящееся в чехлах, которое перевёз при себе на такси к месту хранения – по адресу «   ».

Свидетель З. подтвердила, что во время поездки в такси при Г. были два чехла.

Таким образом, из установленных судом обстоятельств следует, что огнестрельное оружие во время поездки на такси всё время оставалось при Г., каких-либо тайников или специально приспособленных мест в транспортном средстве для его перевозки он не использовал. При таких обстоятельствах осуждение Г. за незаконную перевозку огнестрельного оружия судебная коллегия признала излишним и  исключила из приговора.

Действия Г. по перевозке огнестрельного оружия при себе во время поездки в такси судебная коллегия оценила как незаконное ношение огнестрельного оружия.

3. Нарушение норм уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации

3.1. Выводы суда первой инстанции относительно мотива совершения убийства и состояния осуждённой во время совершения преступления содержат существенные противоречия, а вывод относительно мотива совершения убийства, кроме того, носит предположительный характер. Данные обстоятельства влияют на правильность применения уголовного закона и назначения наказания

Приговором Чукотского районного суда Ч. осуждена по ч. 1 ст. 105 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. В соответствии с ч. 1 ст. 82 УК РФ реальное отбывание наказания отсрочено до достижения её дочерью, четырнадцатилетнего возраста.

Отменяя приговор и передавая уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства в ином составе суда, судебная коллегия указала следующее.

В соответствии с требованиями ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, приговор признаётся таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

 В соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре», содержащимися в п. 4, судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Эти требования судом первой инстанции не выполнены.

Судебная коллегия признала заслуживающими внимания доводы апелляционного представления о том, что выводы суда первой инстанции относительно мотива преступления и нахождения осуждённой в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя во время совершения убийства, содержат существенные противоречия.

Так, излагая преступное деяние, признанное доказанным, суд указал в приговоре, что Ч. совершила убийство А. в состоянии алкогольного опьянения.

Вместе с тем, в описательно-мотивировочной части приговора имеется вывод о том, что протокол медицинского освидетельствования Ч. от «дата» не содержит сведений о проведении лабораторных исследований при установлении состояния алкогольного опьянения, что не позволило суду «дать в полном объёме оценку наличия у подсудимой в момент совершения преступления алкогольного опьянения».

Кроме того, как видно из описания преступного деяния, признанного доказанным, мотивом совершения Ч. убийства А. послужили личные неприязненные отношения, возникшие (далее дословно) «из-за того, что А. ранее дотрагивался до её тела, пока она спала».

Вместе с тем, излагая мотив в описательно-мотивировочной части приговора, суд указал, что мотивом совершения убийства послужили неоднократные насильственные действия А., выразившиеся в том, что он (далее дословно) «неоднократно (два раза) совершал в отношении подсудимой Ч. насильственные действия сексуального характера (дотрагивался до её тела в возрасте 9 лет и за два дня до его гибели)», а «травмирующая ситуация, в которую попала в детском возрасте Ч., повторное насилие со стороны А. незадолго до его гибели могли при встрече с последним «в момент преступления» спровоцировать у подсудимой желание защитить себя от повторных действий указанного лица».

Таким образом, приведённые выводы суда первой инстанции содержат существенные противоречия, а вывод относительно мотива совершения убийства, кроме того, носит предположительный характер.

В соответствии с требованиями законодательства при наличии противоречий в исследованных доказательствах суд обязан устранить возникшие сомнения и противоречия. Невыполнение данной обязанности судом является фундаментальным нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку объективно сопряжено с лишением как подсудимого, так и потерпевшего права на справедливое судебное разбирательство, и тем самым предопределяет невозможность констатировать законность постановленного в отношении данного лица судебного решения, поскольку как мотив совершения преступления, так и состояние осуждённой во время совершения убийства, влияют на правильность применения уголовного закона и назначения наказания.

 

3.2. Доказательства, характеризующие личность осуждённой, судом первой инстанции оценены односторонне.

Рассмотрев довод апелляционного представления о необходимости признания обстоятельством, отягчающим наказание осуждённой Ч., совершение ей преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя,  судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1.1 ст. 63 УК РФ судья (суд), назначающий наказание, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного может признать отягчающим обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ.

Из приведённой нормы закона следует, что признание обстоятельством, отягчающим наказание совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, является правом суда, реализация которого зависит от характера, общественной опасности совершённого преступления, личности виновной.

Сделав вывод о том, что Ч. «характеризуется исключительно с положительной стороны», суд первой инстанции не учёл следующих обстоятельств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда.

В материалах дела наряду с положительно характеризующими данными,  имеются сведения, отрицательно характеризующие осуждённую и имеющие значение для правильного разрешения вопроса о назначении наказания, которым не дана оценка судом.

 Так, из характеристики, представленной отделом полиции, осуждённая характеризуется как спокойная и выдержанная, когда трезвая. Вместе с тем отмечается, что в быту употребляет спиртные напитки, привлекалась к административной ответственности за нарушение установленного законом запрета курения табака.

Обучаясь в школе, замечена  в употреблении спиртных напитков.

Из справки о составе семьи и акта обследования семейно-бытовых условий жизни несовершеннолетней дочери осуждённой, следует, что все совершеннолетние члены семьи не работают, общий доход семьи – 17000 рублей. Квартира, где они проживают, находится в неудовлетворительном состоянии, требует ремонта. Комиссия отметила, что «пока Ч. не злоупотребляет спиртными напитками, воспитанием дочери занимается», и приняла решение «продолжить контроль за семьёй».

Воспитатели детского сада, который посещает дочь осуждённой, отмечают, что её мать развитием ребёнка не интересуется, ребенка забирали из детского сада разные лица, в том числе и потерпевший – А.

 Судебная коллегия находит, что доказательства, характеризующие личность осуждённой, судом первой инстанции оценены односторонне, без учёта приведённых выше данных.

 

3.3. Суд в нарушение положений ст. 15 УПК РФ не создал необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

При подготовке судебного заседания суд обязан принять меры к извещению лиц, указанных в постановлении о назначении судебного заседания.

Однако суд не известил ряд свидетелей о времени и месте судебного заседания, не принял в судебном заседании никакого решения о возможности рассмотрения дела в их отсутствие, не выяснил мнение участников процесса по этому вопросу.

 Разрешая вопросы при назначении судебного заседания по делу по обвинению Ч., суд дал распоряжение о вызове в судебное заседание, в том числе, и лиц согласно спискам, представленным сторонами.

 Свидетели   Р.,   А.,  Т., Г., П., Ч. (свидетели, характеризующие личность осуждённой) включены в список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание.

 По смыслу ст. 232 УПК РФ, в соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда РФ № 28 от 22 декабря 2009 года «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», суд при подготовке судебного заседания обязан принять меры к извещению лиц, указанных в постановлении о назначении судебного заседания.

 Согласно п. 5.12 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, утвержденной приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29 апреля 2003 года № 36, извещение участников уголовного судопроизводства о месте, дате и времени судебного заседания осуществляется уполномоченным работником аппарата суда путём направления судебных повесток, телефонограммы или телеграммы, по факсимильной связи, посредством СМС-сообщений (в случае их согласия на уведомление таким способом и при фиксации факта отправки и доставки СМС-извещения адресату) и иными способами.

Вместе с тем данных о том, что судом первой инстанции принимались какие-либо меры по вызову указанных свидетелей, в материалах дела не имеется.

Как видно из протокола судебного заседания, вопрос о причинах неизвещения названных лиц не выяснялся, суд не принял в судебном заседании никакого решения о возможности рассмотрения дела в их отсутствие, не выяснил мнение участников процесса по этому вопросу.

Указанное свидетельствуют о том, что суд в нарушение положений ст. 15 УПК РФ не создал необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, что повлияло на законность и справедливость приговора и явилось одной из причин отмены приговора.

 

3.4. В соответствии с чч. 1, 3 ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию. Приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

С учётом требований закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы в судебном заседании и не нашли отражение в протоколе судебного заседания.

Судом первой инстанции в качестве доказательств виновности осуждённой Ч. в приговоре приведено заключение экспертизы вещественных доказательств.

Как следует из протокола судебного заседания, указанное доказательство, на котором, помимо прочих, базируются выводы суда, не было исследовано в ходе судебного разбирательства в условиях состязательного процесса по правилам, установленным статьями 87, 88 УПК РФ, что противоречит фундаментальным основам уголовного судопроизводства. Указанное явилось одной из причин отмены приговора суда.

 

3.5. Вывод суда первой инстанции о наличии оснований для возвращения уголовного дела прокурору в связи с допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями положений ст.220 УПК РФ признан правильным.  Вместе с тем из описательно-мотивировочной части постановления исключено указание на необходимость квалификации действий подсудимых по конкретной статье уголовного закона.

Постановлением Анадырского городского суда уголовное дело № 1-17/14 (131406) по обвинению М.А., М.В.., К. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, пп. «а», «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (в ред. Федерального закона от 19.05.2010г. № 87-ФЗ), возвращено прокурору города для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Изменяя указанное постановление, суд апелляционной инстанции указал следующее.

Как следует из обвинительного заключения, подсудимым предъявлено обвинение в том, что они совместно с лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, создав в октябре-ноябре 2012 года для совершения на территории города  преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, организованную преступную группу и согласно распределённым обязанностям в период времени до 11 января 2013 года организовали доставку, расфасовку, хранение в целях последующего сбыта в г. Анадыре смеси, содержащей в своём составе<….>, являющейся производным наркотического средства <…>, массой не менее 700,29 грамма и смеси, содержащей в своём составе наркотическое средство – <…> массой не менее 87,75 грамма.

11 февраля 2013 года в 17 часов 15 минут лицо, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, в соответствии с возложенными на него обязанностями, направленными на сбыт наркотического средства в составе организованной преступной группы, за денежные средства в сумме 100 000 рублей сбыло Щ., действовавшему под контролем правоохранительных органов, смесь, содержащую в своём составе <…>, являющуюся производным наркотического средства <…> массой 38,12 грамма.

Действия подсудимых квалифицированы органами предварительного следствия как покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершённое организованной группой в особо крупном размере по ч.3 ст.30, п.«а», «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 19.05.2010г. № 87-ФЗ).

Возвращая уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, суд первой инстанции указал, что пунктом 6 статьи 2 Федерального закона от 01.03.2012 № 18-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» статья 228.1 УК РФ изложена в новой редакции, которая вступила в силу с 1 января 2013 года.

Преступление, в совершении которого обвиняются подсудимые, является продолжаемым, при этом часть действий, инкриминированных подсудимым, совершена до, а другая – после вступления в силу нового закона. Поскольку в соответствии с ч.1 ст.9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния, применяться должен новый закон.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришёл к выводу о необходимости переквалификации действий подсудимых с ч.3 ст.30 пп. «а», «г» ч.3 ст.228.1 в редакции Федерального закона от 19.05.2010 № 87-ФЗ на ч.5 ст.228.1 УК РФ в редакции Федерального закона от 01.03.2012 № 18-ФЗ.

Поскольку ст.252 УПК РФ не допускает изменение обвинения в судебном разбирательстве, если этим ухудшается положение подсудимого, а новая редакция закона, которая подлежит применению, влечёт более строгое наказание в отношении подсудимых, суд первой инстанции в соответствии со ст.237 УПК РФ счёл необходимым возвратить настоящее уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Суд апелляционной инстанции признал правильным вывод суда первой инстанции о том, что обвинительное заключение по настоящему уголовному делу составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Суд апелляционной инстанции счёл противоречащими положениям уголовного закона доводы апелляционного представления прокурора, а также доводы жалобы подсудимого М.А. и адвоката Коваленко А.А. о том, что квалификация действий подсудимых в редакции Федерального закона от 01.03.2012 № 18-ФЗ противоречит требованиям статей 9, 10 УК РФ,

Несмотря на то, что согласно предъявленному обвинению организованная преступная группа была создана в октябре – ноябре 2012 года, все вменённые участникам группы эпизоды покушения на сбыт наркотических средств совершены в 2013 году, когда действовала новая редакция уголовного закона.

В силу ч.1 ст.9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Если часть объективной стороны длящегося или продолжаемого преступления совершена в период действия нового закона (независимо от того, является он более мягким или более строгим), то применяться должен новый уголовный закон.

Поскольку описание в обвинительном заключении деяния, вмененного подсудимым, не соответствует указанной в обвинительном заключении юридической квалификации данного деяния, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что квалификация действий М.А., М.В., К. в редакции Федерального закона от 19.05.2010 № 87-ФЗ является неверной.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 8 декабря 2003 года № 18-П и Определении от 22 апреля 2005 года № 197-О, основанием для возвращения уголовного дела прокурору являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные дознавателем, следователем или прокурором, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения; подобные нарушения требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в досудебном производстве, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу судебного решения, отвечающего требованиям справедливости, всегда свидетельствуют, в том числе о несоответствии обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления требованиям данного Кодекса.

Как видно из сравнения санкций ст.228.1 УК РФ в редакции Федерального закона от 19.05.2010 № 87-ФЗ и ст.228.1 УК РФ в редакции Федерального закона от 01.03.2012 № 18-ФЗ, новая редакция ст.228.1 УК РФ предусматривает более строгий вид наказания и, следовательно, ухудшает положение лица, совершившего преступление.

Изменение судом обвинения в отношении подсудимых, влекущее за собой ухудшение их положения, не соответствует требованиям ч.2 ст.252 УПК РФ и нарушает право подсудимых на защиту в стадии судебного разбирательства, в связи с чем суд не может сам устранить допущенную органом предварительного следствия ошибку, выразившуюся в неправильной квалификации инкриминируемого подсудимым деяния.

         Постановлением Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 года № 16-П положения ч.1 ст. 237 УПК Российской Федерации признаны не соответствующими ч.1 ст.10.17, ч.1,2 ст.19, ч.1 ст.21, ч.1,2 ст.45, 46, ч.3 ст.55, ч.1, 2 ст.118, ч.1 ст.120 Конституции  РФ в той мере, в какой эти положения в системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи с ч.2 ст.252 УПК РФ, исключающей в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления.

Как указал Конституционный Суд РФ, неправильное применение положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации, неправильная квалификация судом фактически совершённого обвиняемым деяния, а потому неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания (хотя и в пределах санкции примененной статьи) влекут вынесение неправосудного приговора, что недопустимо в правовом государстве, императивом которого является верховенство права, и снижает авторитет суда и доверие к нему как органу правосудия. Продолжение же рассмотрения дела судом после того, как им были выявлены допущенные органами предварительного расследования процессуальные нарушения, которые препятствуют правильному рассмотрению дела и которые суд не может устранить самостоятельно, а стороны об их устранении не ходатайствовали, приводило бы к постановлению незаконного и необоснованного приговора и свидетельствовало бы о невыполнении судом возложенной на него Конституцией Российской Федерации функции осуществления правосудия.

При этом Конституционный Суд РФ в пункте 4.1 указанного постановления указал, что в случае, когда в ходе судебного разбирательства (которое, как следует из статьи 252 УПК Российской Федерации, проводится только по предъявленному обвинению, а изменение обвинения в судебном разбирательстве в сторону ухудшения не допускается) суд придет к выводу, что имеет место нарушение требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, препятствующее рассмотрению уголовного дела судом, в том числе ввиду несоответствия квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, ограничение права суда на выбор нормы уголовного закона, подлежащей применению, или на возвращение уголовного дела прокурору (как по ходатайству стороны, так и по собственной инициативе) на основании части первой статьи 237 УПК Российской Федерации ставит решение суда в зависимость от решения, обоснованность которого и составляет предмет судебной проверки и которое принимается органами уголовного преследования, в том числе входящими в систему исполнительной власти, т.е. является неправомерным вмешательством в осуществление судебной власти, самостоятельность и независимость которой находятся под защитой Конституции Российской Федерации, прежде всего ее статей 10 и 120 (часть 1).

С учётом приведённых норм закона и правовых позиций Конституционного Суда РФ суд апелляционной инстанции признал правильным вывод суда первой инстанции о наличии оснований для возвращения уголовного дела прокурору в связи с допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями положений ст.220 УПК РФ.

В то же время суд апелляционной инстанции счёл необходимым выйти за пределы доводов апелляционного представления, применив положения ч.1 ст.389.19 УПК РФ, согласно которым при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционных жалобы, представления, вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме, и внести изменения в описательно-мотивировочную часть обжалуемого судебного постановления.

         В силу ст.15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования, судебное разбирательство на основании ст.252 УПК РФ проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

         Указывая в описательно-мотивировочной части постановления, что действия подсудимых должны быть квалифицированы по ч.5 ст.228.1 УК РФ, суд первой инстанции не учёл указанных положений закона.

Как следует из вышеуказанного постановления Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 года № 16-П, возвращая в уголовное дело прокурору, суд не подменяет сторону обвинения, — он лишь указывает на выявленные нарушения, ущемляющие процессуальные права участников уголовного судопроизводства, требуя их восстановления.

 

 3.6. Суд первой инстанции не учёл правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Постановлении от 11 мая 2005 года № 5-П по делу о проверке конституционности статьи 405 УПК Российской Федерации и в Определении от 20 октября 2005 года №459-О, о том, что в силу ст.78 УК РФ, п.3 ч.1 ст.24, ч.3 ст.214 УПК РФ обжалование и пересмотр постановления о прекращении уголовного дела, а также возобновление производства по делу допускаются лишь в том случае, если не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности. По смыслу указанных правовых норм, если таковые сроки истекли, необходимо ходатайство лица, в отношении которого прекращено уголовное дело, о его возобновлении.  

Л. обвинялся органами следствия в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст.116 УК РФ.

Уголовное дело в отношении Л. с обвинительным заключением поступило в Иультинский районный суд Чукотского автономного округа 14 мая 2013 года.

Постановлением от 11 апреля 2014 года уголовное дело по обвинению Л. возвращено прокурору  района для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительное заключение по делу составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключало возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

         Возвращая уголовное дело прокурору, суд указал, что основанием для возвращения являются обстоятельства, предусмотренные ч.1 ст.237 УПК РФ, сослался на продление сроков следствия ненадлежащим должностным лицом.

 Суд апелляционной инстанции, отменяя указанное постановление и прекращая уголовное преследование и уголовное дело №36353 в отношении Л. по п. «а» ч.2 ст.116 УК РФ (в редакции Федерального закона от 24 июля 2007 г. №211-ФЗ) по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи отсутствием в деянии состава преступления, указал следующее.

         Как следует из материалов уголовного дела, 29 декабря 2012 года следователем-криминалистом выносилось постановление о прекращении уголовного преследования Л. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ, на основании п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ (в связи с отсутствием в деянии состава преступления).

          Постановлением заместителя прокурора Чукотского АО от 30 января 2013 года постановление следователя-криминалиста о прекращении уголовного преследования в отношении Л. отменено.

         15 апреля 2013 года постановлением заместителя руководителя СУ СК РФ по Чукотскому АО предварительное следствие возобновлено, установлен срок дополнительного следствия по уголовному делу 1 месяц со дня поступления уголовного дела следователю.  В этот день уголовное дело принято следователем к своему производству.  

         20 апреля 2013 года в отношении Л. вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого по п. «а» ч.2 ст.116 (в редакции Федерального закона от 24 июля 2007 года №211-ФЗ).

         26 апреля 2013 года уголовное дело по обвинению Л. по п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ с обвинительным заключением направлено прокурору.

Принимая решение о возвращении настоящего уголовного дела прокурору, суд первой инстанции не принял во внимание, что на момент вынесения 30 января 2013 года заместителем прокурора Чукотского автономного округа постановления об отмене принятого следователем процессуального решения о прекращении уголовного преследования в отношении Лысенко по обвинению по п. «а» ч.2 ст.116 УК РФ истёк в соответствии со ст. 78 УК РФ срок давности привлечения к уголовной ответственности.           

 В соответствии с положениями ст.214 УПК РФ и правой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 11 мая 2005 года № 5-П по делу о проверке конституционности статьи 405 УПК Российской Федерации, за прокурором закреплено право отмены постановления руководителя следственного органа или следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования (за исключением дел частного обвинения), если оно им будет признано незаконным или необоснованным.

  Вместе с тем суд первой инстанции не учёл правовую позицию Конституционного Суда РФ, высказанную во взаимосвязи с вышеуказанным Постановлением в Определении от 20 октября 2005 года №459-О, о том, что в силу ст.78 УК РФ, п.3 ч.1 ст.24, ч.3 ст.214 УПК РФ обжалование и пересмотр постановления о прекращении уголовного дела, а также возобновление производства по делу допускаются, лишь если не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности. По смыслу указанных правовых норм, если таковые сроки истекли, необходимо ходатайство лица, в отношении которого прекращено уголовное дело, о его возобновлении.  

Преступление, в совершении которого обвинялся Л., относится к категории небольшой тяжести. Согласно п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности уголовного преследования по указанной категории дел составляет 2 года. События по рассматриваемому уголовному делу имели место более пяти лет назад.

Каких-либо оснований, вытекающих из ч.3 ст.78 УК РФ, для приостановления течения сроков давности по материалам дела не усматривается. Отсутствуют в них и сведения о том, что Л. обращался в прокуратуру Чукотского автономного округа с ходатайством о возобновлении производства по прекращенному делу.

Поскольку постановление заместителя прокурора Чукотского автономного округа от 30 января 2013 года принято в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства и вопреки разъяснениям Конституционного Суда, то итоговым процессуальным документом,  имеющим юридическую силу в отношении Л. в части инкриминируемого ему преступления по п. «а» ч.2 ст.116 УК РФ, суд апелляционной инстанции признал постановление следователя-криминалиста СУ СК РФ по Чукотскому автономному округу от 29 декабря 2012 года о прекращении в отношении Л. уголовного преследования в связи отсутствием в деянии состава преступления.  Вышеизложенное не было учтено судом первой инстанции.  

Между тем при таких обстоятельствах уголовное дело и уголовное преследование в отношении Л. по п. «а» ч.2 ст.116 (в редакции Федерального закона от 24 июля 2007 г. №211-ФЗ) подлежало прекращению судом первой инстанции по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи отсутствием в деянии состава преступления, что было сделано в суде апелляционной инстанции.

 

3.7. При изложении фактических обстоятельств совершения осуждёнными кражи не указаны последствия их преступных действий в виде причинения значительного ущерба потерпевшим или одному из них, что повлекло исключение из обвинения осуждённых по данному преступлению квалифицирующего признака «причинение значительного ущерба».

Согласно п. 1 ст. 307 УПК РФ и разъяснению, данному в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре», при производстве по уголовному делу в суде подлежат в соответствии со ст. 73 УПК РФ доказыванию события преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления.

С учётом данных требований описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Однако эти требования закона не были выполнены в полном объеме судом первой инстанции при рассмотрении дела в отношении Г. и Ы.

Осуждённые признаны виновными в совершении кражи, то есть тайного хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище, с причинением значительного ущерба гражданину (по факту кражи 10 сентября 2013 года у И. и П.), то есть по пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Между тем в описательно-мотивировочной части приговора при изложении фактических обстоятельств совершения осуждёнными кражи не указаны последствия их преступных действий в виде причинения значительного ущерба потерпевшим или одному из них.

При таких обстоятельствах судебная коллегия из обвинения осуждённых по данному преступлению исключила квалифицирующий признак – «причинение значительного ущерба».

4. Правила оценки доказательств 

4.1. Суд первой инстанции обоснованно отверг доводы защиты о том, что в момент нанесения ножевых ранений своему мужу осуждённая находилась в состоянии необходимой обороны, расценив их как способ защиты, и правильно указал, что действия осуждённой, связанные с нанесением ножевых ранений пострадавшему, носили характер мести и расправы на почве личных неприязненных отношений, обусловленных противоправным поведением потерпевшего.     

Приговором Билибинского районного суда К. признана виновной в умышленном причинении своему супругу К. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ.

Судебная коллегия признала состоявшееся судебное решение законным, обоснованным и справедливым, не согласившись с доводами защиты.

Как установлено судом первой инстанции, <дата> в квартире <адрес>  К.М. нанёс своей супруге К. ножевое ранение в шею и ссадину лопаточной области слева, то есть совершил посягательство, создавшее реальную опасность для жизни К., после чего она самостоятельно, применив физическую силу, пресекла противоправное поведение потерпевшего путём толчков на кровать и отобрания ножа. Спустя некоторое время в период с 4 до 6 часов тех же суток К. в квартире <адрес> на почве личных неприязненных отношений с целью причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, нанесла К.М. не менее шести ударов ножом в область головы, туловища и левой руки, причинив последнему телесные повреждения, от которых потерпевший скончался через непродолжительное время на месте происшествия.

В ходе судебного разбирательства по существу суд рассматривал доводы защиты о том, что в момент нанесения ножевых ранений своему мужу осуждённая находилась в состоянии необходимой обороны, и обоснованно их отверг, расценив их как способ защиты, правильно указав, что действия осуждённой, связанные с нанесением ножевых ранений пострадавшему, носили характер мести и расправы на почве личных неприязненных отношений, обусловленных предшествующим противоправным поведением К.М.   

 В приговоре подробно мотивированы выводы суда о том, что в момент причинения потерпевшему ножевых ранений жизни и здоровью осуждённой ничего не угрожало, а также основания, по которым приняты одни доказательства и отвергнуты другие.

 В ходе предварительного расследования на допросе в качестве обвиняемой в присутствии защитника, объясняя причины причинения ножевых ранений своему супругу, К. пояснила, что «решила его наказать за то, что он взял в руку нож…решила нанести ему удары этим же ножом в эту же руку, в которой он держал нож; он был левша, поэтому била по левой стороне».

  В судебном заседании суда первой инстанции установлено, что ножевые ранения осуждённая нанесла после того, как противоправное поведение К.М. с причинением гр-ке К. повреждений было завершено, что являлось очевидным для виновной: в момент нанесения К. ударов ножом мужу со стороны последнего отсутствовало общественно опасное посягательство, дающее согласно ст.37 УК РФ право на необходимую оборону.

С учётом изложенного судебная коллегия сочла несостоятельными доводы жалобы стороны защиты о причинении потерпевшему ножевых ранений осуждённой в состоянии необходимой обороны либо при превышении необходимой обороны и пришла к выводу, что преступные действия осуждённой К. по ч.4 ст.111 УК РФ судом первой инстанции квалифицированы правильно.

 

4.2. Все положенные в основу приговора заключения экспертов, которые были оспорены осуждённым в апелляционной жалобе, в полной мере соответствуют требованиям, предусмотренным ст. 204 УПК РФ.

Приговором Анадырского городского суда П. признан виновным в незаконном сбыте 19 октября 2009 года наркотических средств в крупном размере, в пособничестве в покушении 22 октября 2009 года на незаконное приобретение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере, а также в покушении в июле 2010 года на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере.

Оставляя приговор без изменения, апелляционную жалобу П. без удовлетворения, судебная коллегия признала не основанными на законе доводы осуждённого о признании недопустимыми заключений экспертов, не приняла документы ООО «Бюро независимой экспертизы «Версия», представленные стороной защиты, и указала следующее.

Все положенные в основу приговора заключения экспертов, которые оспариваются осуждённым в апелляционной жалобе, в полной мере соответствуют требованиям, предусмотренным ст. 204 УПК РФ. Выводы экспертов понимаемы, мотивированы, основаны на проведённом химическом исследовании указанных веществ, противоречий не содержат, имеют ссылки на применённые методики.

 Не установлено оснований сомневаться как в обоснованности заключений экспертиз, так и в квалификации и беспристрастности экспертов, их проводивших.

        Относительно представленных стороной защиты документов ООО «Бюро независимой экспертизы «Версия» под названием «заключение специалиста» от 3 июня 2014 года № 478 суду апелляционной инстанции не приведено убедительных причин, по которым данные документы не могли быть представлены суду первой инстанции, а выводы судебной экспертизы № 64/65 от 6 августа 2010 года – оспорены в судебном заседании, в связи с чем в силу ч.6.1 ст.389.13 УПК РФ эти документы не были приняты судом апелляционной инстанции.

         Кроме того, судебная коллегия признала верным следующее.

 Исходя из руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в п. 2 постановления «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», для определения вида средств и веществ (наркотическое, психотропное или их аналоги, сильнодействующее или ядовитое), их размеров, названий и свойств, происхождения, способа изготовления, производства или переработки, а также для установления принадлежности растений к культурам, содержащим наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, требуются специальные знания, суды должны располагать соответствующими заключениями экспертов или специалистов.

Согласно ст. 35 Федерального закона от 8 января 1998 года № 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах» проведение экспертиз с использованием наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров или для их идентификации разрешается юридическим лицам при наличии лицензии на указанный вид деятельности. Проведение таких экспертиз в экспертных подразделениях федерального органа исполнительной власти по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ осуществляется без лицензии.

Из материалов дела видно, что по настоящему делу проведена экспертиза по определению вида наркотического вещества экспертом экспертно-криминалистической группы Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков регионального Управления по Магаданской области. Эксперт, проводивший исследование, допрошен в суде первой инстанции, участникам процесса была предоставлена возможность задать ему вопросы.

Вместе с тем в представленном стороной защиты «заключении специалиста» содержатся лишь суждения относительно правильности, с их точки зрения, полученных в ходе производства экспертизы выводов.

Однако согласно ст. 87, 88 УПК РФ проверка и оценка доказательств, в данном случае заключения эксперта, в том числе и с точки зрения достоверности, относится к компетенции суда при вынесении приговора.

 При этом ни у суда первой инстанции, ни у судебной коллегии сомнений в обоснованности заключения не возникло. Данное заключение соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, содержит подробное описание объектов исследования, содержание и результаты исследований с указанием применённых методик, а также выводы по поставленным эксперту вопросам и их обоснование.

 Указанная экспертиза, как и все экспертизы, результаты которых исследовались судом, проведены в надлежащем учреждении — экспертном подразделении федерального органа по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, данных о наличии у ООО «Бюро независимой экспертизы «Версия» лицензии на проведение экспертиз с использованием наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров или для их идентификации, не представлено.

В силу изложенного судебная коллегия пришла к выводу, что представленное стороной защиты «заключение специалиста» не может рассматриваться как доказательство, опровергающее заключение судебной экспертизы и выводы суда первой инстанции о виновности осуждённого.

 

5. Рассмотрение жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ 

5.1. В порядке статьи 125 УПК РФ могут быть обжалованы решения и действия (бездействие) должностных лиц, принятые лишь на досудебных стадиях уголовного судопроизводства и лишь в связи с их полномочиями по осуществлению уголовного преследования.

         Приговором Анадырского городского суда от 18 января 2011 года П. осуждён к лишению свободы за совершение преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств.

         Осуждённый обратился в прокуратуру с жалобой от 12 марта 2012 года, в которой описал незаконные, с его точки зрения, и послужившие основой названного приговора решения старшего следователя РУ ФСКН России по Магаданской области и Чукотскому АО Т., в производстве которого находилось уголовное дело по обвинению заявителя и в рамках которого в отношении заявителя П. был вынесен обвинительный приговор; изложил просьбу провести проверку (без указания её направленности и характера) и внести надзорное представление по данному уголовному делу в Верховный Суд РФ, принять меры (далее дословно) «по ч.2 ст.27 ФЗ № 31 от 10.02.1999».

         Названное обращение исполняющим обязанности прокурора г. Анадыря <…> было оценено как (далее дословно) «жалоба на вступившие в законную силу судебные акты». И по результатам рассмотрения обращения исполняющим обязанности прокурора г. Анадыря письмом от 30 июля 2012 года исх. № 78ж-2012 заявителю было отказано в принятии мер прокурорского реагирования и в обращении в суд в соответствии со ст. 402 УПК РФ (в порядке обжалования вступивших в законную силу судебных актов).

         Не согласившись с данным ответом, П. обратился в Анадырский городской суд с жалобой от 2 октября 2012 года в порядке ст. 125 УПК РФ с просьбой признать незаконным бездействие исполняющего обязанности прокурора г. Анадыря, не обозначив, какое именно бездействие он просит признать незаконным. В жалобе заявитель указал, что по обращению П. от 12 марта 2012 года не была проведена проверка в отношении следователя Т., который, по мнению заявителя, совершил уголовно-наказуемые деяния, выраженные в фальсификации доказательств по его делу. Кроме того, заявитель указал, что исполняющим обязанности прокурора был сделан необоснованный вывод об отсутствии нарушений закона при сборе доказательств.

         Постановлением судьи Анадырского городского суда от 24 октября 2012 года П. отказано в принятии к рассмотрению его жалобы ввиду отсутствия предмета обжалования в связи с выводом суда о том, что бездействие должностных лиц, связанных с рассмотрением жалоб на вступившие в законную силу судебные решения, не рассматриваются в порядке статьи 125 УПК РФ.

        Определением судебной коллегии по уголовным делам суда Чукотского автономного округа от 12 марта 2013 года вышеуказанное постановление оставлено без изменения, кассационная жалоба П. — без удовлетворения.

         Постановлением президиума суда Чукотского автономного округа от 19 марта 2014 года постановление Анадырского городского суда от 24 октября 2012 года отменено, материал направлен на новое судебное рассмотрение. Основанием принятого решения явилось наличие неопределённости обращённых к суду требований П., неразрешённой в ходе предшествующих судебных разбирательств.

         Постановлением судьи Анадырского городского суда от 26 марта 2014 года жалоба на бездействие исполняющего обязанности прокурора г. Анадыря, поданная П. в порядке статьи 125 УПК РФ, возвращена заявителю для устранения недостатков.

         16 июня 2014 года в Анадырский городской суд в порядке статьи 125 УПК РФ поступила жалоба П. от 11 июня 2014 года. Постановлением судьи Анадырского городского суда Чукотского автономного округа от 23 июня 2014 года поданная П. в порядке ст. 125 УПК РФ жалоба возвращена заявителю для устранения недостатков: для уточнения данных о том, какие именно доводы заявителя, содержащиеся в жалобе от 12 марта 2012 года, были проигнорированы, какие конституционные права и свободы заявителя нарушены обжалуемым им ответом исполняющего обязанности прокурора либо в чём заключалось для заявителя затруднение доступа к правосудию. 

         1 июля 2014 года в Анадырский городской суд в порядке статьи 125 УПК РФ поступила жалоба П. от 30 июня 2014 года. В этой жалобе заявитель просил признать ответ исполняющего обязанности прокурора г. Анадыря от 30 июля 2012 года № 78ж-2012 незаконным и необоснованным и обязать его устранить допущенное нарушение. В обоснование своей жалобы заявитель указал на то, что в основу обжалуемого ответа положены незаконные судебные решения по его уголовному делу.

         Постановлением судьи Анадырского городского суда Чукотского автономного округа от 4 июля 2014 года поданная П. в порядке ст.125 УПК РФ жалоба возвращена заявителю для устранения недостатков: для устранения неясности в указании заявителем нарушений, допущенных с его точки зрения, для обозначения конкретного утверждения из содержащихся в обжалуемом письме, которое заявитель просит признать незаконным и необоснованным.

         На вышеуказанное постановление суда от 4 июля 2014 года П. подал апелляционную жалобу, в которой просил его отменить, ввиду отсутствия оснований для возвращения его жалобы в связи с отсутствием у последней недостатков.

         При проверке представленных материалов, анализе доводов апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что обжалуемое постановление судьи о возвращении поданной в порядке ст.125 УПК РФ жалобы для устранения недостатков подлежит отмене, но в связи с иной, чем указанная заявителем П., оценкой оснований отмены. Отменяя обжалуемое судебное постановление, суд апелляционной инстанции указал следующее.

         Неоднократность рассмотрения названных выше материалов была обусловлена неопределённостью предмета обжалования (то есть того, что именно, по мнению заявителя, судом должно быть признано незаконным: бездействие относительно проверки в отношении следователя Т., бездействие относительно принесения представления на судебные акты, решение должностного лица относительно принесения представления либо иное). На момент вынесения обжалуемого постановления от 4 июля 2014 года предмет обжалования определён.

         Как следует из материалов доследственной проверки по заявлению, зарегистрированному Анадырским межрайонным следственным отделом по ГО Анадырь СУ СК РФ по ЧАО за № КРСП № 111пр-13, обращение с просьбой о проведении проверки в отношении старшего следователя Т. в части его действий в рамках уголовного дела по обвинению заявителя  П. реализовано 21 июня 2013 года и рассматривается в рамках иного материала.

         В соответствии с поданной П. в порядке статьи 125 УПК РФ жалобой на ответ исполняющего обязанности прокурора города Анадыря от 30 июля 2012 года № 78ж-2012 в окончательной редакции (в редакции от 30 июня 2014 года) заявителем обжалуется исключительно письмо исполняющего обязанности  горпрокурора, представляющее собой решение последнего, а не его бездействие либо иное процессуальное поведение. Это решение – решение об отсутствии оснований принесения представления на приговор и последующие судебные акты в отношении заявителя в порядке надзора (в порядке главы 48 УПК РФ) — принималось на обращение П. с просьбой внесения надзорного представления. Из обжалуемого ответа исполняющего обязанности прокурора следует, что просьбы (далее дословно) «провести проверку по жалобе» и «принять меры по ч.2 ст.27 ФЗ № 31 от 10.02.1999» были восприняты должностным лицом не в качестве самостоятельных, а в качестве вспомогательных к просьбе внесения надзорного представления.

         В силу части 3 статьи 29, части 1 статьи 125 УПК РФ в порядке  статьи 125 УПК РФ могут быть обжалованы решения и действия (бездействие) должностных лиц, принятые лишь на досудебных стадиях уголовного судопроизводства и лишь в связи с их полномочиями по осуществлению уголовного преследования.

         Согласно абзацу 2 пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» не подлежат обжалованию в порядке статьи 125 УПК РФ решения и действия (бездействие) должностных лиц, полномочия которых не связаны с осуществлением уголовного преследования в досудебном производстве по уголовному делу (например, прокурора, поддерживающего государственное обвинение в суде, начальника следственного изолятора). Не подлежат рассмотрению судом жалобы на решения и действия (бездействие) должностных лиц органов прокуратуры, связанные с рассмотрением надзорных жалоб на вступившие в законную силу судебные решения.

         В силу пункта 9 статьи 5 УПК РФ досудебным производством признаётся уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу. В соответствии с пунктом 55 статьи 5 УПК РФ под уголовным преследованием понимается процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

         Из представленных материалов следует, что все содержащиеся в обжалуемом письме исполняющего обязанности прокурора города выводы сделаны после завершения судебного разбирательства по уголовному делу и не связаны с уголовным преследованием.

         Автором обжалуемого ответа сама жалоба в прокуратуру города, на которую дан этот ответ, характеризуется не иначе, как (далее дословно) «жалоба на вступившие в законную силу судебные акты» в отношении заявителя. Содержание названного ответа также свидетельствует лишь об оценке вступивших в законную силу приговора суда первой инстанции, апелляционного определения и постановления президиума и об отсутствии в связи с результатами этой оценки оснований принесения надзорного представления.

         Следовательно, поданная в порядке статьи 125 УПК РФ жалоба П.  направлена на оспаривание того решения должностного лица, которое не подлежит обжалованию в порядке статьи 125 УПК РФ как решение должностного лица, реализованные полномочия которого в рассматриваемом случае не связаны с осуществлением уголовного преследования в досудебном производстве по уголовному делу.

         Более того, ответ исполняющего обязанности прокурора города Анадыря об отсутствии оснований принесения надзорного представления на судебные акты по уголовному делу заявителя не препятствовал П. в случае несогласия с выводами исполняющего обязанности прокурора лично обжаловать в надзорном порядке эти судебные акты, а, следовательно, не мог затруднить доступ заявителя к правосудию либо причинить ущерб конституционным правам и свободам заявителя.

         На основании изложенного постановление судьи о возвращении поданной в порядке ст.125 УПК РФ жалобы для устранения недостатков отменено ввиду несоответствия изложенных в нём выводов установленным судом фактическим обстоятельствам дела, при отмене обжалуемого постановления судом апелляционной инстанцией вынесено новое решение – решение об отказе в принятии к рассмотрению судом поданной в порядке статьи 125 УПК РФ жалобы.

 

5.2. Отказ судьи в принятии жалобы заявителя в порядке ст.125 УПК РФ на том основании, что ответ прокурора, на который подана жалоба, не мог причинить ущерб его конституционным правам и свободам и затруднить ему доступ к правосудию, признан правильным.

Постановлением судьи Анадырского городского суда отказано в принятии жалобы П.,  поданной им в порядке ст. 125 УПК РФ на ответ прокурора Чукотского автономного округа от 1 июля 2014 года об отказе в принятии мер прокурорского реагирования по вновь открывшимся обстоятельствам по уголовному делу в отношении К.

Оставляя постановление судьи без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения, суд апелляционной инстанции указал следующее.

16 июня 2014 года П. обратился к прокурору Чукотского АО с письменным заявлением, в котором просил его вынести представление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам уголовного дела в отношении К., так как, по его мнению, приговор в отношении К. постановлен незаконным составом суда.

1 июля 2014 года прокурор Чукотского АО направил П. письмо, в котором указал, что оснований для принятия мер прокурорского реагирования по его обращению не усматривает, поскольку доводы, приведённые в обращении, не являются вновь открывшимися обстоятельствами, а также потому, что срок обжалования вступившего в законную силу приговора в отношении К. истёк.

21 июля 2014 года в Анадырский городской суд поступила жалоба П. и дополнение к жалобе в порядке ст.125 УПК РФ на указанный ответ прокурора Чукотского АО от 1 июля 2014 года № 12-145-2012, в которых заявитель просил признать ответ прокурора незаконным и не соответствующим ч.4 ст.7 УПК РФ, обязать устранить допущенные нарушения, вынести частное постановление в адрес прокуратуры.

Постановлением судьи Анадырского городского суда от 28 июля 2014 года в принятии к рассмотрению судом поданной в порядке ст.125 УПК РФ жалобы Попова на ответ прокурора Чукотского автономного округа от 1 июля 2014 года № 12-145-2012 отказано по причине отсутствия предмета обжалования.

На вышеуказанное постановление от П. поступила апелляционная жалоба с просьбой отменить постановление судьи Анадырского городского суда и принять жалобу к производству. В обоснование доводов своей жалобы П. сослался на Конституцию РФ, и в частности на ч.1 ст.19, которая гласит, что все равны перед законом и судом, а также на ч.4 ст.7 УПК РФ, согласно которой определения суда, постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Как усматривается из текста заявления П. прокурору Чукотского АО и текста его жалоб в Анадырский горсуд на незаконность отказа прокурора в удовлетворении его заявления, основанием для отмены приговора в отношении К. П. считает нарушение судом первой инстанции требований статей 61, 63 УПК РФ, запрещающих судье участвовать в повторном рассмотрении дела.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции о том, что П. фактически ставит вопрос об отмене приговора Анадырского горсуда от 13 мая 2010 года с передачей дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, не являясь при этом участником уголовного судопроизводства по данному делу, признан судом апелляционной инстанции правильным.

Согласно абз.2 п.5 ст.3 Федерального закона от 29.12.2010 № 433-ФЗ «О внесении изменений в УПК РФ и признании утратившими силу отдельных законодательных актов РФ» пересмотр судебных решений, вступивших в законную силу до 1 января 2013 года, каковым является приговор в отношении К., мог быть осуществлён в порядке, установленном главой 48 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, действовавшей до 1 января 2013 года. При этом лица, перечисленные в статье 402 указанной главы, которые не воспользовались правом на обжалование в порядке надзора судебных решений, вступивших в законную силу до 1 января 2013 года, либо осуществили его не в полном объёме, вправе были обжаловать такие судебные решения в срок до 1 января 2014 года.

Отсюда следует, что уведомление прокурором Чукотского АО П. в письме от 1 июля 2014 года о том, что срок обжалования приговора в отношении К. в порядке надзора истек 1 января 2014 года, является по сути разъяснением положений действующего законодательства.

Согласно разъяснению, содержащемуся в абзаце 2-ом пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 10 февраля 2009 года «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ», не подлежат рассмотрению судом жалобы на решения и действия (бездействие) должностных лиц органов прокуратуры, связанные с рассмотрением надзорных жалоб на вступившие в законную силу судебные решения.

К тому же П. не является по уголовному делу в отношении К. лицом (подозреваемым, обвиняемым, осужденным, оправданным, их защитником или законным представителем, потерпевшим и его представителем), которому в соответствии с ранее действовавшей частью 1 статьи 402 УПК РФ было предоставлено право ходатайствовать о пересмотре вступившего в законную силу приговора в отношении К. в порядке, установленном главой 48 УПК РФ.

Поскольку П. не являлся участником уголовного судопроизводства по делу К., следует признать, что приговор в отношении К. никаким образом не затрагивает прав и законных интересов П.

Судья в своем постановлении мотивировала свой отказ в принятии жалобы, в том числе обоснованно указав, что ответ прокурора не мог причинить ущерб конституционным правам и свободам заявителя, затруднить ему доступ к правосудию, поскольку П. не являлся участником уголовного судопроизводства по уголовному делу в отношении К. либо иным лицом, чьи интересы затрагиваются приговором от 13 мая 2010 года. С учётом этого ответ прокурора не мог быть предметом судебной проверки в порядке ст.125 УПК РФ из-за отсутствия предмета обжалования.

 

5.3. Если по поступившей в суд жалобе будет установлено, что жалоба с теми же доводами уже удовлетворена прокурором либо руководителем следственного органа, то в связи с отсутствием основания для проверки законности и обоснованности действий (бездействия) или решений должностного лица, осуществляющего предварительное расследование, судья выносит постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению, копия которого направляется заявителю. Если указанные обстоятельства установлены в судебном заседании, то производство по жалобе подлежит прекращению.

28 марта 2014 года Б. обратилась к начальнику отдела полиции с ходатайством о предоставлении копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по её заявлению о хищении путём обмана денежных средств Б.В. и основных средств ООО «…».

1 апреля 2014 года начальник отдела полиции сообщил ей о невозможности предоставить копию постановления, ссылаясь на нахождение материала, в рамках которого оно принято, на проверке в прокуратуре Чаунского района.

15 апреля 2014 года Б. обратилась в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ на бездействие отдела полиции. Указала, что в нарушение ст. 121 УПК РФ её ходатайство о предоставлении копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по её заявлению не рассмотрено в течение трёх суток. Просила обязать предоставить ей соответствующее постановление.

18 апреля 2014 года судом данная жалоба возвращена заявителю для устранения недостатков.

Отменяя названное постановление суда и отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, суд апелляционной инстанции указал следующее.

  В соответствии с рекомендациями, изложенными в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 № 1  «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» (далее по тексту постановление Пленума), при подготовке к рассмотрению жалобы судья истребует по ходатайству лиц, участвующих в судебном заседании, или по собственной инициативе материалы, послужившие основанием для решения или действия должностного лица, а также иные данные, необходимые для проверки доводов жалобы.

Суд первой инстанции при подготовке к рассмотрению жалобы не истребовал материал проверки по заявлению Б. о хищении путём обмана денежных средств Б.В. и основных средств ООО «…».

Вместе с тем из данного материала, исследованного в суде апелляционной инстанции, видно, что 17 апреля 2014 года ходатайство Б. удовлетворено, копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 19 ноября 2013 года заявителем получена, что подтверждается собственноручной распиской Б.

В соответствии с рекомендациями постановления Пленума, изложенными в п. 8, в случае, если по поступившей в суд жалобе будет установлено, что жалоба с теми же доводами уже удовлетворена прокурором либо руководителем следственного органа, то в связи с отсутствием основания для проверки законности и обоснованности действий (бездействия) или решений должностного лица, осуществляющего предварительное расследование, судья выносит постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению, копия которого направляется заявителю. Если указанные обстоятельства установлены в судебном заседании, то производство по жалобе подлежит прекращению.

Поскольку жалоба Б. о выдаче ей копии постановления о возбуждении уголовного дела была удовлетворена, то на момент принятия обжалуемого постановления у суда первой инстанции отсутствовали основания  для проверки законности и обоснованности бездействия отдела полиции. При таких обстоятельствах судья должна была вынести постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению, а не о возвращении жалобы для устранения недостатков.

6. Вопросы процессуальных сроков

         Отсутствие у обвиняемого юридического образования само по себе не является уважительной причиной пропуска процессуального срока и основанием для восстановления срока обжалования.

         Оставляя без изменения постановление Билибинского районного суда, которым отказано в удовлетворении ходатайства обвиняемого о восстановлении процессуального срока на подачу апелляционной жалобы на постановление Билибинского районного суда от 15 июля 2014 года об избрании в отношении обвиняемого заключения под стражу, суд апелляционной инстанции указал следующее.

         15 июля 2014 года Билибинским районным судом удовлетворено ходатайство следователя Билибинского МСО СУ СК РФ по ЧАО С. и в отношении обвиняемого Г. избрана мера пресечения в виде заключения по стражу.

         24 июля 2014 года в Билибинский районный суд вместе с апелляционной жалобой на вышеуказанное судебное постановление поступило ходатайство обвиняемого о восстановлении пропущенного срока на обжалование постановления об избрании ему заключения под стражу, зарегистрированные в журнале учёта поступивших заявлений, жалоб и ходатайств спецконтингента ИВС МВД России «…» 23 июля 2014 года.

         Постановлением Билибинского районного суда от 29 июля 2014 года в удовлетворении ходатайства обвиняемого о восстановлении процессуального срока на подачу апелляционной жалобы на постановление суда Билибинского районного от 15 июля 2014 года об избрании в отношении обвиняемого заключения под стражу отказано.

         В соответствии с положениями части 11 статьи 108 УПК РФ в их нормативном единстве с правилами статьи 389.3 УПК РФ постановление судьи о мере пресечения может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение трёх суток со дня его вынесения.

         В силу части 1 статьи 389.5 УПК РФ пропущенный срок для апелляционного обжалования может быть восстановлен при наличии уважительных на то причин.

         Как усматривается из представленного материала, вопрос об избрании в отношении обвиняемого Г. меры пресечения в виде заключения под стражу рассматривался судом 15 июля 2014 года, о чём было вынесено соответствующее постановление. И лишь 24 июля 2014 года в Билибинский районный суд вместе с апелляционной жалобой на вышеуказанное судебное постановление поступило ходатайство обвиняемого о восстановлении пропущенного срока на его обжалование. При этом последним днём подачи жалобы являлся рабочий день 18 июля 2014 года.

         Принимая решение по ходатайству обвиняемого о восстановлении процессуального срока, суд строго руководствовался требованиями уголовно-процессуального закона и мотивировал свои выводы.

         Единственный довод апелляционной жалобы обвиняемого Г. – утверждение об отсутствии у обвиняемого юридического образования как об уважительной причине пропуска срока — связан лишь с переоценкой выводов суда, признан судом несостоятельным.

         Из представленных в суд материалов следует, что обвиняемый Г. имеет среднее специальное образование, значительный жизненный опыт, адекватное восприятие процессуальной ситуации; право на обжалование, в том числе, право на обжалование решений суда, ему было разъяснено как в судебном заседании 15 июля 2014 года, так и ранее, при задержании в порядке статей 91-92 УПК РФ 13 июля 2014 года, когда он выразил своё несогласие в связи с его задержанием, при предъявлении обвинения и допросе в качестве обвиняемого 14 июля 2014 года.

         Согласно протоколу судебного заседания, замечания на который сторонами не приносились, после оглашения судебного постановления о мере пресечения в судебном заседании 15 июля 2014 года обвиняемому Г. разъяснено его право обжалования судебного постановления о мере пресечения в течение трёх суток со дня вручения ему копии этого постановления, имеется указание на то, что обвиняемому Г. данное право понятно. 

         В соответствии с текстом резолютивной части постановления Билибинского районного суда от 15 июля 2014 года об избрании меры пресечения в отношении обвиняемого последняя содержит разъяснение как о праве и механизме обжалования этого постановления, так и о сроках его обжалования.

         Согласно имеющейся в материалах расписке обвиняемый Г. получил копию названного постановления Билибинского районного суда от 15 июля 2014 года именно 15 июля 2014 года.

         В судебном заседании 29 июля 2014 года, что следует из протокола судебного заседания, замечания на который сторонами не приносились, обвиняемый Г. пояснил, что копия постановления суда об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу им действительно была получена в день вынесения этого постановления, с постановлением он ознакомлен, право его обжалования обвиняемому было разъяснено, о трёхсуточном периоде обжалования обвиняемый осведомлён, имел возможность написать о несогласии с этим судебным постановлением; не смог пояснить о том, в чём именно заключалась помощь защитника при написании обвиняемым жалобы.

         В свете вышеприведённой части 1 статьи 389.5 УПК РФ уважительными причинами пропуска процессуального срока признаются те, которые объективно препятствовали исполнению процессуального действия или исключали его своевременное совершение.

         По данному материалу таких причин не установлено.

         Интересы обвиняемого Г. в судебном заседании представлял профессиональный адвокат; защитник и обвиняемый имели реальную возможность своевременного согласования позиции по отношению к возможному итоговому судебному акту в рамках судебного заседания и подготовки к нему, а также самостоятельного обжалования постановления суда, однако ни один представитель стороны защиты данными правами не воспользовался.

         Отсутствие у обвиняемого юридического образования не является уважительной причиной пропуска процессуального срока и основанием для восстановления срока обжалования.

         Так, выражение в письменной форме несогласия с судебным актом, являющегося содержанием его обжалования, не требует специальных познаний юридического характера.

         Действующее уголовно-процессуальное законодательство (в том числе статья 389.1 УПК РФ) предусматривает возможность обжалования судебных решений любым лицом в части, в которой обжалуемое судебное решение затрагивает его права и законные интересы, безотносительно к наличию (отсутствию) у него юридического образования, не устанавливает каких-либо ущемляющих само право обжалования условий оформления и направления жалоб на судебные акты. В соответствии с частью 4 статьи 389.6 УПК РФ некорректное оформление апелляционной жалобы не влечёт окончательного отказа в её принятии либо рассмотрении: в этом случае она возвращается судьёй для пересоставления постановлением, в котором обозначаются требования судьи по устранению недочётов жалобы с установлением срока для их устранения, и при выполнении этих требований жалоба рассматривается на общих основаниях.

         Таким образом, отсутствие юридического образования не препятствует своевременному выраженному в свободной форме обжалованию судебного постановления. Между тем при наличии реальной возможности выражения несогласия с судебным постановлением в письменной форме обвиняемый Г. своевременно не оформил его и не направил в адрес суда в соответствии с неоднократно разъяснённым ему порядком обжалования, что имело место по причинам, всецело зависящим от воли самого обвиняемого.

Обзор судебной практики по уголовным делам за май 2015 года

Процессуальные вопросы. Досудебное производство.

В случае отсутствия предмета обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ, производство по жалобе заявителя подлежит прекращению.

Постановлением Алексеевского районного суда Белгородской области жалоба Е. в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела оставлена без удовлетворения.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, производство по жалобе прекратил, указав следующее.

Принимая решение об отказе в удовлетворении жалобы, суд исходил из того, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 16.03.2015 года, законность которого Е. оспаривала в суде, было отменено заместителем Алексеевского межрайонного прокурора постановлением от 17.03.2015 года.

Пленум Верховного Суда РФ № 1 от 10.02.2009 года, разъяснил, что закон допускает обращение лица с жалобами на основании ст. 125 УПК РФ в суд и одновременно прокурору или руководителю следственного органа на основании ст. 124 УПК РФ.

При этом прокурор вправе, в соответствии с установленными ст. 37 УПК РФ положениями истребовать и проверять законность и обоснованность решений следователя или руководителя следственного органа об отказе в возбуждении, приостановлении или прекращении уголовного дела и принимать по ним решение в соответствии с УПК РФ, в том числе, отменять незаконные или необоснованные постановления.

Судом первой инстанции, исходя из исследованной копии постановления установлено, что до рассмотрения жалобы Е., правомочным лицом в соответствии с законом принято решение об отмене постановления, которое было обжаловано в суд в порядке ст. 125 УПК РФ.

В этом случае права Е. были восстановлены во внесудебном порядке и в судебном заседании отсутствовал предмет обжалования.

Вместе с тем, решение об отказе в удовлетворении жалобы Е. противоречило закону, поскольку при условиях отсутствия предмета обжалования, суд первой инстанции должен был прекратить производство по жалобе Е., а не принимать по ней решение по существу.

 

Постановление отменено ввиду несоответствия выводов суда, фактическим обстоятельствам дела.

Постановлением Свердловского районного суда города Белгорода З. отказано в приеме к рассмотрению заявления о реабилитации.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил по следующим основаниям.

Отказывая в приеме заявления З. суд указал, что он не обжалует постановление о прекращении уголовного дела и уголовного преследования, в связи с чем не имеет права на реабилитацию на основании ч. 4 ст. 133 УПК РФ.

Между тем, в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию  имеет подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным п.п. 1, 2, 5, 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и п.п. 1, 4-6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ.

Из представленного постановления следователя СО Белгородского ЛО от 26 декабря 2011 года следует, что уголовное дело и уголовное преследование в отношении З. было прекращено за отсутствием состава преступления.

При таких обстоятельствах, суд должен был принять к рассмотрению заявление З. о реабилитации.

 

Жалоба заявителя, поданная в порядке ст. 125 УПК РФ подлежит возращению лишь в тех случаях, когда она не содержит необходимых сведений, препятствующих её рассмотрению по существу.

Постановлением Старооскольского городского суда Белгородской области жалоба Л., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ возвращена для пересоставления, с разъяснением права обращения в суд после устранения недостатков. 

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, материалы дела направил на новое рассмотрение со стадии назначения, указав следующее.

По смыслу ст. 125 УПК РФ, возвращение заявителю жалобы без рассмотрения возможно лишь в тех случаях, когда она не содержит необходимых сведений, препятствующих её рассмотрению по существу.

Согласно материалам дела, Л. обращался с заявлением о преступлении, в котором просил привлечь к уголовной ответственности должностных лиц УФСИН РФ по Белгородской области, виновных в присвоении его личных вещей, сданных под опись при его задержании в порядке ст. 91 УПК РФ и в процессе ареста в период с ноября 2013 года по июнь 2014 года.

Указанное заявление не было зарегистрировано надлежащим образом и содержало лишь реквизиты о принятии его следователем СО по г. Старый Оскол СУ СК РФ по Белгородской области М., при этом никаких проверочных действий по его сообщению о преступлении не проводилось, ответа о принятом решении по заявлению он не получал.

Принимая во внимание вышеизложенное, вывод судьи об отсутствии сведений, которые бы позволяли установить предмет обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ и его пределы, являлся ошибочным, оснований для возращения жалобы заявителя для устранения недостатков не имелось.

 

 Судебное производство

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и мотивированным.

Приговором Губкинского районного суда Белгородской области С. и П. признаны виновными в совершении группой лиц по предварительному сговору открытого хищения автомобиля Ч., с применением в отношении потерпевшего насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Суд апелляционной инстанции приговор отменил, указав следующее.

Данное уголовное дело уже рассматривалось по существу районным судом, однако постановленный по делу приговор был отменен ввиду существенного нарушения процессуального закона и дело передавалось на новое рассмотрение. В апелляционном определении указывалось на необходимость принятия нового решения с учетом доводов апелляционных жалоб.

Вопреки требованиям ч. 3 ст. 389.19 УПК РФ указания апелляционной инстанции при новом рассмотрении уголовного дела и постановлении приговора были проигнорированы, внушительная часть как заявленных в предыдущих апелляционных жалобах доводов, так и приведенных стороной защиты в судебном заседании, первой инстанцией оставлена без оценки.

Кроме того, обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Приговор по делу С. и П. содержит существенные противоречия, которые так и не были устранены.

Судя по протоколу судебного заседания, показания потерпевшего Ч., на которых преимущественным образом построено выдвинутое обвинение, приведены в приговоре в существенно сокращенном варианте, в результате чего значительная их часть не использована судом при оценке совокупности доказательств по правилам ст. 88 УПК РФ.

Как видно из протокола судебного заседания, потерпевший пояснял о том, что на вопрос С.: «за женой нужно съездить, ты мне машину доверишь?» он сам пригласил того к себе в гараж, где на аналогичную просьбу ответил: «можете ехать куда хотите, только меня не трогайте», поинтересовавшись при этом, есть ли у тех права; приехав в село, они втроем продолжили употребление спиртного; покидать дом, где его оставили, не стремился; еще до того, как был обнаружен сотрудниками полиции, вместе с отцом П. ездил осматривать свой автомобиль после автотранспортного происшествия, заявив: «автомобиль не главное, главное люди бы живы были» и т.д.

Изложив в приговоре доводы стороны защиты о том, что у подсудимых не было умысла на завладение автомобилем Ч., удары которому они наносили из-за его поведения, суд первой инстанции указал, что относится к ним критически.

Вместе с тем, поводы для подобной критики не приведены, что свидетельствует о немотивированности выводов суда. Учитывая, что при квалификации преступлений по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ необходимо достоверно установить, что насилие применялось именно с целью облегчить завладение имуществом, игнорирование указанных доводов недопустимо.

По смыслу закона в приговоре также необходимо приводить всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Если преступление совершено группой лиц по предварительному сговору, в приговоре должно быть четко указано, какие конкретно преступные действия совершены каждым из соучастников преступления, чего в данном судебном решении сделано не было.

Признавая доказанным обвинение в части применения к Ч. насилия каждым из подсудимых по пути следования на автомобиле, суд не устранил противоречия между показаниями потерпевшего о нанесении ударов лишь С. и показаниями очевидца Ф., настаивавшего на применении насилия П..

Обращает на себя внимание и то, что при составлении приговора суд лишь перечислил представленные доказательства, не приведя их оценку и анализ, в связи с чем убедительны доводы апелляционных жалоб о том, что показания свидетелей об отсутствии со стороны потерпевшего, употреблявшего совместно с С. и П. спиртное, заявлений о том, что на его автомобиле ездят без разрешения; показания самого Ч., пояснившего в суде, что машину у него не забирали; факт остановки автомобиля сотрудниками ГИБДД, которые отпустили фигурантов, не усмотрев незаконности в их действиях, оставлены без внимания.

Противоречивым представляется вывод суда в части определения формы соучастия – совершения преступления группой лиц по предварительному сговору, состоявшемуся в ходе телефонного разговора. Как показал потерпевший Ч., он слышал, как С. сказал П. «Приезжай на такси, я оплачу», однако значение этих слов он объяснить не смог. П. в свою очередь утверждал, что от С. поступило предложение о совместном распитии спиртного, которое он принял и через некоторое время приехал в гараж потерпевшего.

Доводы защиты в этой части не опровергнуты и судебная коллегия отмечает, что дальнейшее развитие событий, связанное с употреблением спиртных напитков в гараже Ч., С. и П., может свидетельствовать о небезосновательности позиции защиты.

Кроме того, описывая субъективные признаки содеянного, суд первой инстанции указал, что преступление совершено виновными с прямым умыслом.

Однако далее в приговоре содержится вывод о том, что подсудимые сознательно допустили наступление общественно опасных последствий, что характерно для косвенного умысла.

При таких обстоятельствах, учитывая, что суд первой инстанции вынес решение с нарушениями вышеуказанных требований уголовно-процессуального закона, принятый по делу приговор был признан судом апелляционной инстанции незаконным, необоснованным и отменен, с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство.

 

Суд, при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве, постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, только если придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, является обоснованным и подтверждается доказательствами, собранными по делу.

Приговором Яковлевского районного суда Белгородской области М. признан виновным в совершении 43 краж чужого имущества с проникновением в помещения, хранилища, жилища, с причинением значительного ущерба, совершенных организованной группой, совместно с лицами, уголовное дело в отношении которых расследовалось в отдельном производстве. Его действия по всем эпизодам квалифицированны по п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ.

Президиум областного суда приговор изменил, по следующим основаниям.

Уголовное дело в отношении М., ввиду заключения с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, было выделено в отдельное производство из основного уголовного дела в отношении Б., В., Ш., Н. и К. и по представлению прокурора рассмотрено в особом порядке, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ.

При этом положения частей 5 и 8 ст. 316 УПК РФ не освобождают суд, рассматривающий дело в порядке глав 40, 40.1 УПК РФ, от необходимости тщательного изучения вне рамок судебного заседания всех материалов уголовного дела, с целью проверки обоснованности предъявленного подсудимому обвинения.

Исходя из системного толкования норм, содержащихся в ч. 6 ст. 317.7 УПК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ, в их взаимосвязи, суд при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, только если придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, является обоснованным и подтверждается доказательствами, собранными по делу.

Судом указанные требования закона выполнены не в полной мере.

Согласно ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой, заранее объединившейся для совершения одного или нескольких преступлений.

Уголовное дело в отношении Б., В., Ш., Н. и К. с которыми М., согласно предъявленному обвинению совершил преступления, было рассмотрено в общем порядке с исследованием всех имеющихся доказательств. По результатам рассмотрения дела суд пришел к выводу о недоказанности по всем преступлениям квалифицирующего признака «организованная группа».

Таким образом, в двух судебных решениях, вступивших в законную силу, по одним и тем же событиям преступлений содержались противоположные выводы, касающиеся наличия организованной группы, что является недопустимым.

Учитывая изложенное, из обвинения М. по всем эпизодам преступлений данный квалифицирующий признак был исключен, действия виновного переквалифицированы на п. «а, б» ч. 2 ст.158 УК РФ, назначенное ему наказание снижено.

ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМ МАТЕРИАЛЬНОГО ПРАВА

Суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания по основаниям, не указанным в законе.

Постановлением Чернянского районного суда Белгородской области Д. отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, указав следующее.

Отказывая в удовлетворении ходатайства осужденному Д. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, суд  посчитал, что  добросовестное отношение к труду, участие в общественной жизни отряда, примерная дисциплина, а также наличие поощрений и положительная характеристика не свидетельствуют о безусловном исправлении осужденного. Также, суд пришел к выводу, что Д. не представил суду доказательств наличия объективных причин, по которым он не возместил потерпевшим вред, причиненный преступлением.

Между тем, по смыслу закона, суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания по основаниям, не указанным в законе, таким как, кратковременность пребывания осужденного в одном из исправительных учреждений, наличие прежней судимости, мягкость назначенного наказания, формальное признание осужденным вины, и т.д.

Решение должно быть законным, обоснованным и мотивированным, содержать подробное обоснование выводов, к которым суд пришел в результате рассмотрения ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Как следует из материалов дела, суду были представлены характеристики на осужденного, согласно которым Д. характеризовался исключительно с положительной стороны. В период всего пребывания в исправительном учреждении он был трудоустроен, всегда выполнял разовые поручения сотрудников администрации, взысканий не разу не получал, имеет шесть поощрений. После поступления исполнительных листов в учреждение, из заработной платы Д. всегда удерживалось по 50% в счет погашения  вреда, при этом данных о том, что осужденный каким-либо образом уклонялся от исполнения решений суда, материалы дела не содержат.

На основании изложенного, администрация исправительного учреждения пришла к заключению о целесообразности применения к Д. условно-досрочного освобождения от отбывания наказания.

При указанных обстоятельствах вывод суда о том, что цели назначенного Д. наказания не были достигнуты, признаны неубедительными, противоречащими исследованным в суде материалам дела.

Учитывая все данные о личности осужденного, суд апелляционной инстанции посчитал необходимым освободить условно-досрочно Д. от дальнейшего отбывания наказания.

 

Суд может заменить неотбытое наказание лишением свободы лишь в случае злостного уклонения осужденного от отбывания наказания.

Постановлением Старооскольского районного суда Белгородской области К., осужденному по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ч. 1 ст. 157 УК РФ к исправительным работам на 1 год 2 месяца, неотбытая часть наказания заменена на лишение свободы сроком на 4 месяца 10 дней.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 50 УК РФ суд может заменить неотбытое наказание лишением свободы лишь в случае злостного уклонения осужденного от отбывания наказания.

Злостно уклоняющимся от отбывания исправительных работ, согласно ст. 46 УИК РФ, признается осужденный, допустивший повторное нарушение порядка и условий отбывания наказания после объявления ему предупреждения в письменной форме за любое из указанных в ч. 1 ст. 46 УК РФ нарушений: неявка на работу без уважительных причин в течение пяти дней со дня получения предписания уголовно-исполнительной инспекции; неявка в уголовно-исполнительную инспекцию без уважительных причин.

Из этого следует, что решение о замене наказания в виде исправительных работ лишением свободы может быть принято судьей только при наличии совокупности фактических данных, свидетельствующих о повторном нарушении осужденным порядка и условий отбывания наказания после объявления ему предупреждения в письменной форме за любое из указанных выше нарушений.

Решение о замене К. неотбытого наказания в виде исправительных работ на лишение свободы суд мотивировал злостным уклонением осужденного от отбывания назначенного ему наказания.

Между тем из материалов дела следует, что после того, как К. были разъяснены порядок и условия отбывания исправительных работ, и он был предупрежден о возможности замены их на лишение свободы в случае злостного уклонения от отбывания наказания, он получил письменное предупреждение об ответственности в случае неявки в УИИ 27 августа 2014 года. Однако подтверждения о его надлежащем уведомлении о необходимости явиться к сотрудникам УИИ материалы дела не содержат, письменное предупреждение за это ему не выносилось. 19 декабря 2014 года К. вынесено предупреждение за смену места жительства и работы без уведомления УИИ, что не относится к нарушению порядка и условий отбывания исправительных работ в соответствии с ч. 1 ст. 46 УИК РФ.

2 февраля 2015 года К. вынесено письменное предупреждение о неявке по вызовам УИИ 26 и 29 декабря 2014 года. При этом не представлено подтверждения тому, что К. данное предписание было получено, а также то, что он надлежащим образом уведомлялся о вызовах в УИИ.

Таким образом, в представленных уголовно-исполнительной инспекцией материалах отсутствовали данные, которые могли бы быть оценены в качестве достаточных оснований для замены назначенного К. наказания в виде исправительных работ на лишение свободы. Судом первой инстанции не в полной мере были проверены все имеющие значение для дела обстоятельства, в совокупности не свидетельствующие о злостности уклонения К. от отбывания наказания.

 

Постановление суда отменено ввиду несоответствия требованиям ст. 7 УПК РФ.

Постановлением Свердловского районного суда города Белгорода Ц., осужденному по ч.1 ст. 159 УК РФ, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к лишению свободы на 2 года 4 месяца в ИК строгого режима, отказано в удовлетворении ходатайства о замене не отбытой части наказания более мягким видом наказания.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, указав следующее.

Исходя из положений ч. 1 и 2 ст. 80 УК РФ, осужденному, отбывающему лишение свободы за совершение тяжкого преступления, суд с учетом его поведения в период отбывания наказания может заменить оставшуюся не отбытой часть наказания более мягким видом наказания при фактическом отбытии не менее половины срока. При этом принимаются во внимание все данные, характеризующие личность осуждённого, его поведение в колонии и другие заслуживающие внимания обстоятельства.

Ц. отбыл более половины срока наказания.

Как видно из текста постановления, суд нашел его поведение в колонии исключительно положительным и, в отсутствие хотя бы одного отрицательного факта, отказал в ходатайстве только по мотиву неполного погашения задолженности по исполнительному листу (остаток более        60 000 рублей).

Однако такое решение нельзя признать убедительным.

Никто не уличал осуждённого в уклонении от труда и сокрытии дохода. Часть иска действительно погашена. Доводы Ц. о том, что он практически не получает зарплату подтверждены справкой колонии, но оценки в постановлении суда не получили.

Из постановления суда неясно, как до августа 2015 года, то есть до скорого уже окончания срока наказания, осуждённый мог погасить иски, находясь в колонии при сложившейся ситуации с зарплатой.

Суд также не располагал выраженным отрицательным мнением потерпевших по поводу ходатайства.

 

Разбой считается оконченным с момента нападения в целях хищения чужого имущества.

Органами предварительного следствия Ф. обвинялся и был признан виновным Борисовским районным судом Белгородской области в покушении на разбой, то есть нападении в целях хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия опасного для жизни, которое не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам, ввиду его задержания на месте преступления.

Суд апелляционной инстанции не согласился с данной квалификацией действий Ф., указав следующее.

В соответствии с действующим законодательством разбой считается оконченным с момента нападения в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

Органами предварительного следствия и судом было установлено, что Ф. напал на продавца Э. и производя удушение, высказал в ее адрес угрозы применения насилия, опасного для жизни, требуя денежные средства, при этом действия Ф. были квалифицированы как покушение на разбои, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия опасного для жизни.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении и приговоре, свидетельствовали о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого, как более тяжкого преступления.

С учетом изложенного приговор Борисовского районного суда Белгородской области в отношении Ф. был отменен, уголовное дело на основании п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом. 

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ПРАКТИКА ПЕРЕСМОТРА

СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ

Нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, но в момент причинения создавало реальную опасность для его жизни и здоровья, следует квалифицировать как разбой.

(определение № 5-АПУ14-43)

По приговору суда К., М. и А. осуждены в том числе по п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ.

Они признаны виновными в совершении раз­бойного нападения на потерпевшего в целях хи­щения чужого имущества, с применением наси­лия, опасного для жизни и здоровья, и с угрозой применения такого насилия, с применением предмета, используемого в качестве оружия, ор­ганизованной группой, в особо крупном размере.

В апелляционной жалобе осужденный К. про­сил приговор в этой части изменить, считая себя непричастным к совершению разбойного напа­дения, оспаривал квалификацию своих действий, так как, по его мнению, был совершен грабеж, а не разбой.

Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного Суда РФ апелляцион­ную жалобу оставила без удовлетворения, указав следующее.

Виновность осужденных в данном преступле­нии установлена показаниями потерпевшего, уличавшего осужденных в совершенном на него нападении и пояснившего о нанесении ему уда­ров по голове, угрозах К. пистолетом и нанесе­нии ударов рукояткой этого пистолета по затыл­ку, о похищении у него сумки с деньгами.

Неубедительными являются доводы К. о том, что действия осужденных по указанному престу­плению следует квалифицировать как грабеж, а не разбой.

Как следует из заключения судебно-медицин­ского эксперта, потерпевшему действительно были причинены телесные повреждения, не по­влекшие за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности.

Вместе с тем как разбой следует квалифици­ровать нападение с применением насилия, кото­рое хотя и не причинило вред здоровью потер­певшего, но в момент причинения создавало ре­альную опасность для его жизни и здоровья.

Потерпевший показал, что воспринимал пис­толет как боевой, опасался за свою жизнь и здо­ровье. Кроме того, установленные судом обстоя­тельства нападения на потерпевшего, в ходе ко­торого ему наносились удары руками и металли­ческой рукояткой пистолета в жизненно важные части тела — голову и шею, а также количество нападавших, факт внезапности нападения, де­монстрация и применение в отношении потер­певшего пистолета в совокупности свидетельст­вуют как о применении в отношении потерпев­шего насилия, опасного для жизни и здоровья, так и об угрозах применения этого насилия.

Таким образом, при установлении и оценке обстоятельств содеянного суд в приговоре под­робно проанализировал совокупность исследо­ванных доказательств и обоснованно признал до­казанным факт совершения осужденными раз­бойного нападения.

 

Изменение приговора в части назначения наказания по совокупности преступлений по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ само по себе не является основанием для смягчения наказания либо изменения принципа его сложения.

(определение № 46-Д14-16)

По приговору суда С. осужден: по ч. 3 ст. 30 УК РФ — п. «б» ч. 2 ст. 228.1УК РФ за совершение двух преступлений — к пяти годам лишения свободы за каждое; по ч. 3 ст. 30 УК РФ — ч. 1 ст. 228.1 УК РФ — к четырем годам ли­шения свободы; по ч. 1 ст. 30 УК РФ — п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ — к восьми годам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения нака­заний С. назначено восемь лет шесть месяцев ли­шения свободы в исправительной колонии стро­гого режима.

Постановлением президиума приговор в отношении С. изме­нен. В части осуждения по ч. 3 ст. 30 УК РФ — п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 УК РФ — ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, по фактам покушения на сбыт наркотических средств, приговор отменен и производство по делу прекращено за отсутствием состава преступ­ления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений оконча­тельно С. назначено восемь лет четыре месяца лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В дальнейшем, постановлением суда от 13 июня 2013 года при­говор и последующие судебные решения в отно­шении С. изменены. Наказание назначено в со­ответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 УК РФ — п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, ч. 1 ст. 30 УК РФ — п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, путем частичного сложения наказаний в виде восьми лет четырех месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. В ос­тальной части приговор оставлен без изменения.

Апелляционным определением об­ластного суда от 15 августа 2013 года постановление в отношении С. отменено, производство по хода­тайству осужденного прекращено.

В кассационной жалобе С. просил постанов­ление президиума областного суда в части назначения ему наказания по совокупно­сти преступлений по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ отменить, поскольку в соответствии с Федераль­ным законом от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ нака­зание должно быть назначено по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного Суда РФ кассационную жалобу удовлетворила, указав следующее.

Президиум областного суда, пе­ресматривая в порядке надзора приговор и касса­ционное определение в отношении С., исключил указание на его осуждение по ч. 3 ст. 30 УК РФ — п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 УК РФ — ч. 1 ст. 228.1 УК РФ. С учетом данных изменений суд смягчил осужденному на­казание по совокупности преступлений до вось­ми лет четырех месяцев лишения свободы.

При этом, решая вопрос о назначении С. на­казания по совокупности преступлений, суд над­зорной инстанции применил правила ч. 3 ст. 69 УК РФ, что не соответствует уголовному закону.

Как следует из приговора с учетом внесенных в него изменений, С. осужден за покушение и приготовление к особо тяжким преступлениям.

В соответствии с Федеральным законом от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ, который действовал на момент принятия решения судом надзорной инстанции, на основании ст. 10 УК РФ наказание по совокупности таких преступлений назначает­ся по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ.

Согласно указанной норме, если все преступ­ления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяже­сти, либо приготовлением к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушением на тяжкое или особо тяжкое преступление, оконча­тельное наказание назначается пугем поглоще­ния менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний. При этом окончатель­ное наказание не может превышать более чем на­половину максимальный срок или размер нака­зания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

Поскольку принцип частичного сложения на­казаний, ранее примененный при назначении на­казания по совокупности преступлений на основа­нии ч. 3 ст. 69 УК РФ, предусмотрен и в ч. 2 ст. 69 УК РФ, указанное изменение уголовного закона не является основанием для смягчения наказания и должно определяться в зависимости от конкретных обстоятельств, которые учитываются при назначе­нии наказания (ст.ст. 6, 60 УК РФ).

С учетом изложенного, принимая во внимание обстоятельства дела, характер и степень общест­венной опасности совершенных преступлений, личность осужденного С., не имеется оснований для назначения наказания по совокупности пре­ступлений путем поглощения менее строгого нака­зания более строгим, а также для назначения по со­вокупности преступлений (путем частичного сло­жения) более мягкого наказания.

Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного Суда РФ исключила из постановления президиума областного указание о применении поло­жений ч. 3 ст. 69 УК РФ. Наказание С. по приго­вору суда, по сово­купности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 УК РФ — п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, ч. 1 ст. 30 УК РФ — п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, назначила на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ (в ред. Федерального закона от 7 де­кабря 2011 года № 420-ФЗ) путем частичного сло­жения наказаний в виде восьми лет четырех ме­сяцев лишения свободы.

 

Дело «Шехов против Российской Федерации»

(Извлечение из Постановления Суда от 19 июня 2014 года)

Заявитель, отбывающий наказание в исправительной колонии в Челябинской области, жаловался в том числе на то, что при рассмотрении его дела в суде второй инстанции он не был представлен адвокатом.

Он утверждал, что во время рассмо­трения кассационной жалобы у него не было адвоката, несмотря на то, что участие защитникавего деле было обязательным согласно внутригосудар­ственномузаконодательству, его требование об оказании юридической помощи было отклонено, и он остался без правовой поддержки. Поскольку дело было сложным и предусматривало наказание в виде длительного лишения свободы, а также в силу того, что у заявителя не было юридического образования или опыта, он не смог эффективно сам представлять свои интересы.

Власти Российской Федерации утверждали, что защитник заявителя А. был уведомлен о дате кассационного слушания дела, но не явился на него, и что заявитель — который присутствовал на кассационном заседании — не просил суд кассаци­онной инстанции назначить ему другого адвоката. Таким образом, его право на юридическую помощь не было нарушено.

Мнение Европейского суда.

Европейский Суд отмечает, что в ходе судебного разбирательства осужденный был представлен назначе­нным адвокатом А., который, однако, не обжало­вал приговор в отношении заявителя и не присут­ствовал на кассационном слушании. Европейский Суд напоминает в этой связи, что государство не может нести ответственность за каждую оплош­ность адвоката, назначенного для оказания юри­дической помощи.

Вместе с тем, стороны не пришли к согласию в вопросе о том, просил ли заявитель перенести кассационноеслушание илизаменить назначенного адвоката. Европейский Суд не считает необходимым определять, подавал ли заявитель подобные ходатайства. Европейский Суд полагает, что поведение заявителя не может само по себе освободить властей от их обязанности принимать меры для обеспечения ему эффективной защиты. Перечисленные
выше недостатки со стороны адвоката были явными и возлагали на внутригосударственные власти обязанность вмешаться.

Европейский Суд отмечает, что согласно внутригосударственному законодательству на судебные органы возложена обязанность назна­чить заявителю адвоката для представления его интересов в суде вне зависимости от того, требовал он этого или нет. Заявитель предстал перед судом по обвинению в убийстве двух лиц и покушении на убийство, и, следовательно, ему грозило свы­ше 15 лет лишения свободы. Статья 51 УПК РФ в истолковании Конституционного Суда Российской Федерации предусматривает обязательное требо­вание относительно представительства обвиняе­мых в таких тяжких преступлениях. Европейский Суд отмечает, что заявитель никогда определенно не отказывался от своих прав на защиту, и все же каких-либо попыток назначить адвоката или отло­жить рассмотрение кассационной жалобы, что­бы обеспечить участие адвоката, сделано не было.

Кроме того, что касается вопроса, требова­лось ли в «интересах правосудия», чтобы заяви­телю был назначен адвокат в связи с его кассаци­онной жалобой, Европейский Суд уже рассмот­рел несколько подобных дел против Российской Федерации, в которых заявители не были пред­ставлены во время кассационного разбирательства по уголовным делам. Принимая во внимание три фактора — (а) широкие полномочия судов второй инстанции в России, (b) серьезность обвинений, выдвинутых против заявителей и (c) тяжесть нака­заний, которые им угрожали, — Европейский Суд нашел, что интересы правосудия требовали для обеспечения справедливости разбирательства, чтобы заявители были обеспечены юридическим представительством во время рассмотрения касса­ционных жалоб. Таким образом, Европейский Суд установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом «с» пункта 3 статьи 6 Конвенции в этих делах.

В настоящем деле заявитель был осужден судом присяжных, и юрисдикция суда кассаци­онной инстанции была, следовательно, ограни­чена правовыми вопросами. Правовые вопросы в деле заяви­теля были особо сложными. Важно, что в своей кассационной жалобе заявитель просил пере­квалифицировать преступное деяние и ссылался в своих доводах на самооборону. В связи с этим Европейский Суд придерживается мнения, что без помощи практикующего юриста заявитель был не в состоянии сформулировать доводы, приведенные в кассационной жалобе, не мог в полной мере изло­жить суду правовые вопросы и, соответственно, не мог эффективно сам представлять свои интересы. Кроме того, суд кассационной инстанции имел широкие полномочия при рассмотрении жалобы заявителя, и решение суда было окончательным. Еще большее значение имеет тот факт, что заяви­тель был приговорен судом первой инстанции к 25 годам и 11 месяцам лишения свободы. Таким образом, рассматриваемый вопрос был для заяви­теля чрезвычайно важен.

Подводя итог и учитывая характер разбирательства, широкие полномочия суда кассационной инстанции, сложность правовых вопросов, ограниченную возможность заявителя, не имевшего свое­го представителя, изложить правовые доводы и, прежде всего, важность рассматриваемых вопро­сов в свете тяжести наказания и обязательности участия адвоката в подобных делах, Европейский Суд находит, что интересы правосудия требовали представления интересов заявителя адвокатом в кассационном разбирательстве. Соответственно, не назначив адвоката заявителю или не отложив кассационное заседание для обеспечения явки адвоката, внутригосударственные судебные органы не обеспечили эффективную юридическую помощь заявителю в ходе кассационного разбирательства, чем нарушили положения пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом «с» пункта 3 статьи 6 Конвенции.

Практика рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ

Основаниями отмены (изменения) постановлений судов в апелляционном порядке  явились:

— несоответствие выводов суда, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции;

—  существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

В соответствии с положениями статей    389.16, 389.17  УПК РФ  судебное решение признается не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, если:

— выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании;

— суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда;

— в решении не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие;

— изложенные судом выводы содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на  законность решения.

К существенным нарушениям уголовно-процессуального закона относятся такие нарушения, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В 2013 году в большинстве случаев судебные решения, вынесенные по жалобам в порядке статьи 125 УПК РФ, отменялись по причине несоблюдения требований статьи 7 УПК РФ, согласно которым постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

Так, постановлением Ленинского районного суда города Мурманска от (ДАТА) прекращено производство по жалобе В. о признании незаконным бездействия начальника СО СУ УМВД России по городу Мурманску по уголовному делу.

В жалобе В. просил признать незаконным и необоснованным бездействие руководителя органа предварительного следствия,  указав, что данным должностным лицом ему было отказано в удовлетворении ходатайства о назначении повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы и о допуске его защитника при ее производстве.

Проверив доводы заявителя, обжалующего судебное решение,  суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, но нашел постановление суда от (ДАТА) года подлежащим отмене с прекращением производства по жалобе по иным основаниям, чем указал суд первой инстанции.

Предметом судебного рассмотрения по жалобам в порядке статьи 125 УПК РФ могут быть только те процессуальные решения и действия должностных лиц, которые нарушают конституционные права и свободы участников уголовного судопроизводства или способны причинить им ущерб либо могут затруднить доступ гражданам к правосудию.

В ходе предварительной подготовки к судебному заседанию судья должен выяснить, в частности, повлекли ли обжалуемые действия или решения должностных лиц такие последствия и имеется ли предусмотренный статьей 125 УПК РФ предмет обжалования, после чего принять решение о назначении судебного заседания либо об отказе в принятии жалобы к рассмотрению или о возвращении жалобы заявителю для устранения выявленных недостатков.

В статье 196 УПК РФ содержится перечень обстоятельств, для установления которых назначение и производство судебной экспертизы является обязательным.

Назначение и проведение каких-либо повторных или дополнительных экспертиз в обязательном порядке законом не предусмотрено, поэтому отказ в их назначении не может рассматриваться как действие (бездействие) должностного лица, причиняющее ущерб конституционным правам и свободам обвиняемого, либо затрудняющее гражданину доступ к правосудию.

Поскольку  суд не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по уголовному делу,  и в данном случае был не вправе высказываться по существу о наличии или отсутствии оснований для проведения дополнительной экспертизы, жалоба В. не подлежала принятию судом к производству и рассмотрению в порядке статьи 125 УПК РФ.

Несоблюдение положений уголовно-процессуального закона в ходе производства по жалобе В. повлекло вынесение судьей постановления, не отвечающего требованиям части 4 статьи 7 УПК РФ о законности и обоснованности судебного решения, в связи с чем оно отменено, а производство по жалобе прекращено (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Постановлением Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) оставлена без удовлетворения жалоба представителя ООО «КМ» А. на постановление старшего следователя отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Мурманской области от (ДАТА) об отказе в возбуждении уголовного дела.

А. просила суд  признать незаконным постановление следователя в части непринятия решения о возврате изъятого имущества, принадлежащего ООО «КМ», обязать его устранить допущенное нарушение.

Суд апелляционной инстанции отменил судебное решение, установив следующие обстоятельства.

Из жалобы, поданной в суд первой инстанции, следовало, что представитель юридического лица обжалует постановление об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду непринятия следователем согласно части 4 статьи 81 УПК РФ решения о возврате ООО «КМ» имущества, изъятого в ходе осмотров мест происшествий.

Суд мотивировал свое решение тем, что следователь вынес постановление с соблюдением процессуальных норм, регулирующих порядок рассмотрения сообщения о совершенном или готовящемся преступлении, оно принято уполномоченным должностным лицом, в рамках компетенции, представленной ему уголовно-процессуальным законом.

Однако по этим основаниям решение должностного лица не обжаловалось, тогда как доводы, приведенные  заявителем в жалобе и в судебном заседании, а также возражения следователя, суд должным образом не проверил и не оценил,  сославшись лишь на то, что нормы уголовно-процессуального закона не требуют от следователя в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела решать вопрос о судьбе изъятых предметов.

Между тем вывод суда не основан на законе, так как отсутствие в статье 148 УПК РФ, регламентирующей порядок принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела, прямого указания на необходимость разрешать судьбу изъятого в ходе проверки имущества, не освобождает следователя от выполнения требований части 4 статьи 81 УПК РФ. В данном случае было необходимо  учесть, что  отказ в возбуждении уголовного дела по пункту 2 части 1 статьи 24 УПК РФ является окончательным решением и исключает дальнейшую процессуальную деятельность по материалу проверки.

Кроме этого, суд вышел за рамки обжалуемого решения следователя, поскольку не должен был вдаваться в обсуждение вопроса о принадлежности изъятого имущества.

При таком положении постановление суда об отказе в удовлетворении жалобы представителя ООО «КМ» подлежало отмене ввиду нарушения уголовно-процессуального закона, которое могло быть устранено судом апелляционной инстанции без направления материала на новое рассмотрение.

Постановление старшего следователя отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Мурманской области об отказе в возбуждении уголовного дела от (ДАТА) в части непринятия решения о возврате имущества, изъятого в ходе проверки сообщения о преступлении, суд апелляционной инстанции признал незаконным по вышеизложенным основаниям и с учетом положений части 7 статьи 148 УПК РФ обязал руководителя следственного органа устранить допущенное нарушение (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Постановлением Ленинского районного суда города Мурманска от
(ДАТА) отказано в принятии к рассмотрению жалобы С. на решение прокурора об отказе в возобновлении производства по уголовному делу по вновь открывшимся обстоятельствам.

Проверив представленные материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия пришла к следующему.

Законность вынесенного судом постановления, как указано в статье 7 УПК РФ, означает, что по форме постановление должно соответствовать закону, а по своему содержанию основываться на материалах дела.

По правилам статьи 125 УПК РФ в суд могут быть обжалованы постановления,  решения и действия (бездействие) должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

К затрудняющим доступ граждан к правосудию следует относить такие действия (бездействие) либо решения, ограничивающие права граждан на участие в досудебном производстве по уголовному делу, которые создают гражданину препятствие для дальнейшего обращения за судебной защитой нарушенного права.

Из жалобы С. следовало, что он фактически обжаловал решение прокурора об отказе в возобновлении производства по уголовному делу по вновь открывшимся обстоятельствам. Об этом свидетельствовала и приложенная к жалобе копия решения прокурора.

При таких обстоятельствах выводы суда об отсутствии предмета обжалования, предусмотренного статьей 125 УПК РФ, противоречили требованиям статьи 7 УПК РФ, в связи с чем постановление подлежало отмене с направлением жалобы для рассмотрения по существу (апелляционное определение от (ДАТА)).

Вместе с тем, назначая судебное заседание по жалобе на отказ прокурора возобновить производство по уголовному делу по вновь открывшимся обстоятельствам,  судья должен убедиться, что данная жалоба не является завуалированным способом надзорного обжалования вступившего в законную силу судебного решения, так как в этом случае производство по ней в порядке ст. 125 УПК РФ исключается.

 

Постановлением Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) отказано в принятии к производству жалобы Б. на решение и.о. прокурора Первомайского округа города Мурманска.

Б. обратился в прокуратуру с заявлением о хищении должностными лицами органа следствия принадлежащего ему имущества, изъятого в ходе предварительного расследования, просил провести проверку и возбудить уголовное дело по статьями 160, 286, 303 УК РФ.

На заявление он  получил письмо от (ДАТА) за подписью и.о. прокурора Первомайского округа, в котором сообщалось об отсутствии оснований для принятия мер прокурорского реагирования, разъяснялся порядок его обжалования.

(ДАТА) Б. подал жалобу в Первомайский районный суд города Мурманска, просил признать решение прокурора незаконным, отменить,  направить материал для проведения проверки и принятия процессуального решения.

Судом в принятии к рассмотрению жалобы было отказано со ссылкой на то, что по уголовному делу, в рамках которого в ходе обысков было изъято имущество, постановлен вступивший в законную силу приговор.

В ходе апелляционного производства  судебная коллегия пришла  к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 года № 1  затрудняющими доступ граждан к правосудию являются такие действия (бездействие) либо решения должностных лиц, ограничивающие права граждан на участие в досудебном производстве по уголовному делу, которые создают гражданину препятствие для дальнейшего обращения за судебной защитой нарушенного права.

К ним, в частности, относятся как отказ в приёме сообщений о преступлении, так и бездействие при проверке этих сообщений.

Верховный Суд РФ  разъяснил, что участники уголовного процесса, а равно иные лица, чьи права и законные интересы нарушены таким бездействием, вправе принести на него жалобу,  которая подлежит принятию судом  к производству и рассмотрению в порядке статьи 125 УПК РФ.

В жалобе Б. было указано на бездействие прокурора, выразившееся  в нарушении существующего порядка принятия решения по поступившему сообщению (заявлению) о преступлении.

Поскольку из представленных материалов следовало, что Б. заявил об утрате изъятых вещей, которые не признавались вещественными доказательствами, решение суда об отказе в принятии жалобы к рассмотрению со ссылкой на вступивший в законную силу приговор по уголовному делу в отношении Б. являлось незаконным и необоснованным, вследствие чего было отменено, а жалоба направлена на новое судебное рассмотрение (апелляционное определение от (ДАТА)).

 

Постановлением Кольского районного суда Мурманской области от
(ДАТА) прекращено производство по жалобе Е. на постановление старшего следователя СО по Кольскому району СУ СК России по Мурманской области К. от (ДАТА).

Обжалуемым постановлением старший следователь К. отказал в возбуждении уголовного дела по пункту «а» части 3 статьи 286 УК РФ по заявлению Е. о незаконных действиях следователя И.

Судебная коллегия установила следующее.

Как следует из  представленных материалов, Е. обжаловал в суд не только решение об отказе в возбуждении уголовного дела, но и бездействие следователя К., выразившееся в неразрешении ходатайств о проведении дополнительных проверочных мероприятий и непринятии процессуального решения о привлечении к ответственности других указанных в заявлении должностных лиц, а также выделение в отдельное производство материалов о совершении следователем И. преступления, предусмотренного статьей 303 УК РФ.

Суд первой инстанции обосновал решение о прекращении производства по жалобе тем, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела отменено исполняющим обязанности руководителя следственного органа Г.

Вместе с тем в этом постановлении руководителя следственного органа доводы Е. о незаконности действий и бездействия следователя К. вообще не рассматривались. Не нашли они отражения и в постановлении суда.

Согласно требованиям закона прекращение производства по жалобе в судебном производстве допускается только в том случае, когда  будет установлено, что жалоба с теми же доводами уже удовлетворена руководителем следственного органа. Даже частичное удовлетворение требований заявителя не освобождает суд от обязанности  рассмотреть по существу жалобу, уже принятую к производству.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции отсутствовали основания для прекращения производства по жалобе, так как доводы заявителя остались не рассмотренными.

Обжалуемое постановление суда не отвечало требованиям уголовно-процессуального закона, в связи с чем судебная коллегия его отменила и приняла новое решение  о частичном удовлетворении жалобы Е. (апелляционное определение от (ДАТА)).

 

В 2013 году имели место случаи изменения судебных решений ввиду их несоответствия требованиям части 5 статьи 125 УПК РФ, согласно которым по результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений:

а) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и его обязанности устранить допущенное нарушение;

б) об оставлении жалобы без удовлетворения.

Постановлением Кольского районного суда Мурманской области от
(ДАТА) прекращено производство по жалобе С. за отсутствием предмета обжалования.

С. обратился в суд с жалобой на бездействие руководителя СО по ЗАТО Мурманской области СУ СК РФ по Мурманской области, выразившееся в неуведомлении  его о рассмотрении ходатайства об отводе следователя следственной группы. В судебном заседании он просил обязать руководителя следственного органа выдать ему оригинал постановления от (ДАТА) об отказе в удовлетворении ходатайства.

Суд  пришел к правильным выводам о том, что руководителем следственного органа вынесено мотивированное постановление по ходатайству  С.

Действующее законодательство не регламентирует процедуру направления постановления и не обязывает должностное лицо направлять заявителю исключительно оригинал постановления. В положениях статьи 122 УПК РФ не содержится предписаний для следователя направлять копию постановления лицу, заявившему ходатайство, а имеется лишь указание довести решение по ходатайству до сведения лица, заявившего ходатайство.

С. с указанным постановлением был ознакомлен в (ДАТА) при ознакомлении с материалами уголовного дела, а  (ДАТА) ему была по почте  направлена копия постановления.

Судом не было установлено обстоятельств, свидетельствующих о нарушении  конституционных прав С. или создании для него препятствий в  доступе к правосудию.

Вместе с тем при таком положении суд принял неправильное решение о прекращении производства по жалобе, тогда как  в соответствии с  частью 5 статьи 125 УПК РФ жалоба заявителя подлежала оставлению без удовлетворения.

Суд апелляционной инстанции изменил постановление суда первой инстанции,  указав, что жалоба С. оставлена без удовлетворения (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

В ряде случаев причиной отмены судебного постановления стало нарушение права обвиняемого на непосредственное участие в судебном заседании, а также его права на защиту.

Постановлением Оленегорского городского суда Мурманской области от (ДАТА) отказано в удовлетворении жалобы адвоката В. на действия следователя СУ СК России по Мурманской области по уголовному делу в отношении П.

Адвокат В. в интересах обвиняемой П. просила суд  признать незаконным направление следователем в следственный изолятор распоряжения, запрещающего посещение содержащейся под стражей обвиняемой  другими адвокатами, кроме адвоката Г., осуществлявшего ее защиту по уголовному делу.

В апелляционной жалобе адвокат указала, что в судебном заседании не было обеспечено участие обвиняемой, которая оказалась лишенной возможности дать суду объяснения, имеющие существенное значение для  принятия решения. Выражала несогласие с признанием судом законными действий следователя, ссылаясь на  решения Конституционного Суда Российской Федерации и Конвенцию о защите прав человека и основных свобод.

Судебная коллегия признала правильными доводы адвоката,  а постановление суда подлежащим отмене ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

П.  являлась стороной уголовного судопроизводства,   в соответствии со статьями 389.1 и 389.2 УПК РФ  имела право участвовать в судебном заседании и обжаловать судебное решение.

Однако суд не известил обвиняемую  о месте и времени судебного заседания, не выяснил желание участвовать в рассмотрении жалобы, не направил ей копию постановления.

Поскольку нарушения уголовно-процессуального закона являлись существенными и не могли быть устранены в  апелляционном производстве, судебное решение было отменено, а жалоба направлена на новое судебное разбирательство (апелляционное определение от (ДАТА)).

По аналогичному основанию отменены:

— постановление Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) об отказе в удовлетворении жалобы адвоката А. в интересах обвиняемого О. на постановление начальника отделения СО СУ УМВД России по городу Мурманску от (ДАТА) (апелляционное определение от (ДАТА));

— постановление Кандалакшского районного суда Мурманской области от (ДАТА) об отказе в удовлетворении жалобы П. на действия старшего следователя следственного отдела по городу Кандалакша СУ СК РФ по Мурманской области, связанные с производством обыска по месту жительства обвиняемого (апелляционное определение от (ДАТА)). 

 

В соответствии с пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» в ходе предварительной подготовки к судебному заседанию суд выясняет, подсудна ли жалоба данному суду, подана ли она надлежащим лицом, имеется ли предмет обжалования в соответствии со статьей 125 УПК РФ, содержит ли жалоба необходимые сведения для ее рассмотрения.

Обобщение судебной практики показало, что данные требования судами соблюдаются не всегда.

Постановлением Октябрьского районного суда города Мурманска от (ДАТА) по подсудности в Мурманский областной суд была передана жалоба осужденного Л. на постановление руководителя отдела СУ СК РФ по Мурманской области от (ДАТА).

В соответствии с требованиями статьи 125 УПК РФ о том, что решения и действия (бездействие) должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования, жалоба Л. подлежала рассмотрению в Октябрьском районном суде города Мурманска.

Суд первой инстанции мотивировал свое решение тем, что материалы процессуальной проверки являются секретными, у судей районного суда отсутствует допуск к секретным сведениям,  в обоснование подсудности материалов, содержащих государственную тайну, областному суду сослался на пункт 3 части 3 статьи 31 УПК РФ.

Судебная коллегия установила, что указанные выводы суда противоречат требованиям уголовно-процессуального закона и Закона Российской Федерации от 21.07.1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне».

Положения пункта 3 части 3 статьи 31 УПК РФ касаются только подсудности уголовных дел и не распространяются на иные случаи уголовного судопроизводства.

Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации суду предоставлен ряд исключительных прав, в том числе право принимать решения о производстве выемки предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну (пункт 7 части 2 статьи 29), которое в ходе досудебного производства реализуется судом районного уровня (часть 9 статьи 31).

Согласно статье 21.1 Закона Российской Федерации
«О государственной тайне» судьи на период исполнения ими своих полномочий допускаются к сведениям, составляющим государственную тайну, без проведения проверочных мероприятий, предусмотренных статьей 21 данного Закона.

При этом статьей 1 этого же Закона предусмотрено, что его положения обязательны для исполнения всеми органами государственной власти, должностными лицами и гражданами, взявшими на себя обязательства либо обязанными по своему статусу исполнять требования законодательства Российской Федерации о государственной тайне.

Отсюда следует, что судьи районных судов в силу их конституционного статуса, особенностям занятия должности (особый порядок назначения) и выполняемых ими функций имеют допуск к сведениям, составляющим государственную тайну, а в соответствии с процессуальными полномочиями вправе и обязаны рассматривать жалобы в порядке статьи 125 УПК РФ. Наличие в проверяемых при разрешении жалобы материалах сведений, составляющих государственную тайну, не может являться препятствием для рассмотрения жалобы по существу.

При таких обстоятельствах решение суда о передаче жалобы Л. по подсудности в Мурманский областной суд по приведенным в постановлении мотивам не могло быть признано законным и обоснованным, подлежало отмене, а жалоба направлению в тот же суд для рассмотрения по существу и принятия законного решения (апелляционное определение от (ДАТА)).

 

Постановлением Кольского районного суда Мурманской области от
(ДАТА) отказано в удовлетворении жалобы свидетеля С. на постановление следователя отдела СЧ СУ УМВД России по Мурманской области об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела.

С. просил суд признать незаконным  постановление следователя об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием заявления потерпевшего или его законного представителя.

Суд в удовлетворении жалобы отказал, указав на отсутствие у С., который являлся свидетелем, предусмотренного законом права ходатайствовать о прекращении уголовного дела.

Проверив материалы дела и  доводы апелляционной жалобы заявителя, судебная коллегия пришла к следующему.

При разрешении вопроса о возможности рассмотрения судом обращения заявителя в порядке статьи 125 УПК РФ необходимо соотносить обжалуемые решения и действия (бездействие) с конституционными правами и свободами заявителя и с его правом на доступ к правосудию.

В постановлении верно указано, что предметом судебного рассмотрения по жалобам в порядке статьи 125 УПК РФ могут быть только те процессуальные решения и действия (бездействие) должностных лиц на стадии досудебного производства, которые повлекли нарушение конституционных прав и свобод участников уголовного судопроизводства или способны причинить им ущерб либо могут затруднить доступ гражданам к правосудию.

В рассматриваемом материале, вопреки доводам заявителя, не имелось каких-либо данных о том, что постановлением об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела причинен ущерб его конституционным правам и свободам.

Несогласие свидетеля С. с процессуальным решением следователя не могло рассматриваться как ущемление его конституционных прав и свобод. Он не являлся субъектом обжалования указанного постановления, которое не влекло непосредственно для него каких-либо правовых последствий.

Суд правильно сослался на установленные обстоятельства, однако разрешил жалобу по существу.  Вместе с тем, поскольку жалоба была подана ненадлежащим лицом, основания для принятия такого решения  отсутствовали.

Суд апелляционной инстанции постановление суда отменил, производство по жалобе прекратил (апелляционное определение от (ДАТА)).

По аналогичному основанию отменены:

— постановление Североморского городского суда Мурманской области от (ДАТА), вынесенное по жалобе заявителя А. на постановление следователя СО МО МВД России по ЗАТО г, Североморск и г. Островной (апелляционное определение от (ДАТА));

— постановление Ковдорского районного суда Мурманской области от
(ДАТА), которым удовлетворена жалоба адвоката В. на постановление заместителя руководителя следственного отдела по городу Кандалакша СУ СК РФ по Мурманской области об отводе защитника.  

Постановлением Ковдорского районного суда Мурманской области от (ДАТА) Ю. отказано в принятии к рассмотрению жалобы на действия органов дознания и следствия.

В апелляционном производстве было установлено, что суд первой инстанции при  подготовке к судебному заседанию  неверно определил указанный в жалобе предмет обжалования, пришел к ошибочному выводу об отсутствии оснований для принятия жалобы к рассмотрению и необоснованно возвратил ее заявителю.

Как следовало из жалобы, Ю. просил признать незаконными действия сотрудников следственного отдела, а также обжаловал решение об отказе  в возбуждении уголовного дела и привлечении к уголовной ответственности сотрудников дознания и следствия.

В части обжалования постановления об отказе в возбуждении уголовного дела его  доводы подлежали рассмотрению в порядке ст. 125 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции отменил судебное решение и направил жалобу для рассмотрения по существу  в тот же суд в ином составе (апелляционное постановление от (ДАТА)).

По аналогичному основанию отменены:

— постановление Кольского районного суда Мурманской области от (ДАТА), которым отказано в принятии к производству в порядке статьи 125 УПК РФ жалобы Е. на бездействие руководителя СО по Кольскому району СУ СК России по Мурманской области при проведении проверки по его сообщению о преступлении (кассационное определение от (ДАТА));

— постановление Октябрьского районного суда города Мурманска от (ДАТА), которым прекращено производство по жалобе Д., действующего на основании доверенности в интересах директора ООО «АЗ»  на постановление УУП ОП УМВД России по городу Мурманску от (ДАТА) об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Г. по части 2 статьи 167, части 3 статьи 30, части 2 статьи 167 УК РФ, на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ (кассационное определение от (ДАТА));

— постановление Кандалакшского районного суда Мурманской области от (ДАТА), которым отказано в принятии к производству жалобы П. о признании незаконным обыска в его жилище (апелляционное определение от (ДАТА)) и другие.

 

Постановлением Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) удовлетворена жалоба Л. о признании незаконным и необоснованным постановления и.о. Мурманского транспортного прокурора об отмене постановления о возбуждении уголовного дела.

Дознавателем Мурманской таможни (ДАТА) в отношении Л. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 200.1УК РФ.

(ДАТА) и.о. Мурманского транспортного прокурора М. отменил постановление о возбуждении уголовного дела и направил материалы в Мурманскую таможню для устранения недостатков процессуальной проверки.

Суд согласился с доводами Л., который в своей жалобе  просил отменить постановление прокурора, как затрагивающее его интересы, причиняющее ущерб его правам и нарушающее положения пункта 4 статьи 152 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции нашел постановление суда подлежащим отмене с прекращением производства по жалобе заявителя по следующим основаниям.

По смыслу закона, предметом судебного рассмотрения по жалобам в порядке статьи 125 УПК РФ могут быть только те процессуальные решения и действия должностных лиц, которые непосредственно связаны с нарушением конституционных прав и свобод участников уголовного судопроизводства или способны причинить им ущерб либо могут затруднить доступ гражданам к правосудию.

При принятии к производству и рассмотрении жалобы суду необходимо соотносить обжалуемые действия и решения с конституционными правами и свободами заявителя и правом этого лица на доступ к правосудию.

Прежде чем решить вопрос о назначении судебного заседания, об отказе в принятии жалобы к рассмотрению или о ее возвращении для устранения недостатков, суд должен выяснить, в частности, подана ли жалоба надлежащим лицом, имеется ли предмет обжалования.

Суд первой инстанции по существу дал юридическую оценку законности и обоснованности не обжалуемому заявителем постановлению прокурора, а постановлению о возбуждении уголовного дела в отношении заявителя, то есть вышел за пределы, установленные частью 1 статьи 125 УПК РФ.

Вместе с тем, постановление прокурора, отменившего постановление о возбуждении уголовного дела  в отношении Л., фактически улучшило положение заявителя, так как лишило его статуса подозреваемого и не могло причинить ущерба  его конституционным правам и свободам. 

В этой ситуации Л. не являлся субъектом обжалования и жалоба не подлежала рассмотрению судом.

Поэтому постановление суда не отвечало требованиям части 4 статьи 7 УПК РФ о законности и обоснованности судебного решения и было отменено, а производство по жалобе Л. прекращено (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Имелись и другие нарушения уголовно-процессуального закона, признанные судом апелляционной инстанции существенными и послужившие основанием к отмене судебных решений.

Постановлением Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) оставлена без удовлетворения жалоба С. на действия заместителя прокурора Первомайского округа города Мурманска.

С., отбывающий наказание по приговору суда от (ДАТА), обратился в прокуратуру Первомайского округа города Мурманска с заявлением о возбуждении производства по уголовному делу по вновь открывшимся обстоятельствам.

(ДАТА) заместитель прокурора округа  дал ему ответ об отсутствии для этого оснований.

Суд апелляционной инстанции нашел судебное решение подлежащим отмене по следующим основаниям.

Проверяя законность и обоснованность  действий (бездействия) и решений соответствующих должностных лиц, суд должен выяснить, соблюден ли порядок вынесения обжалуемого  решения, обладало ли лицо, его принявшее, необходимыми полномочиями.

Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах своей компетенции, предусмотренной уголовно-процессуальным кодексом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также выполнять надзорные функции (часть 1 статьи 37 УПК РФ).

В соответствии с порядком, установленным  нормами Главы 49 УПК РФ (статьи 413, 415, 417), решение по заявлению С. был правомочен принимать прокурор Мурманской области, наделенный правом возбуждать производство по вновь открывшимся обстоятельствам и направлять  заключения в президиум областного суда.

В этой части требования закона не были соблюдены, что  послужило основанием для отмены постановления суда,  признания незаконным решения заместителя прокурора об отказе С. в возбуждении производства по уголовному делу с возложением  обязанности устранить допущенное нарушение (апелляционное постановление от (ДАТА)).

По аналогичному основанию отменено постановление Ленинского районного суда города Мурманска от (ДАТА) об отказе в удовлетворении жалобы А. на решение заместителя прокурора Ленинского округа города Мурманска от (ДАТА) об отказе в возбуждении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Постановлением Кольского районного суда Мурманской области от 
(ДАТА) возвращена для устранения недостатков жалоба П. на отказ руководителя СО по Кольскому району в рассмотрении сообщения о преступлении, нерегистрации сообщения, непроведением по нему проверки.

Суд апелляционной инстанции признал, что приведенные в постановлении суда выводы не соответствуют  фактическим обстоятельствам дела.

Согласно пункту 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» в тех случаях, когда жалоба не содержит необходимых сведений, что препятствует ее рассмотрению (например, отсутствуют сведения о том, какие действия или решения обжалованы, жалоба не подписана заявителем, полномочия защитника или представителя заявителя не подтверждаются соответствующими документами), жалоба подлежит возвращению заявителю для устранения недостатков с указанием в постановлении причин принятия решения и разъяснением права вновь обратиться в суд.

Приведенные выше  требования  судом полностью не выполнены.

В жалобе было указано, с каким решением не согласен П., какое бездействие сотрудников органа предварительного следствия он обжалует, каким образом ему затруднен доступ к правосудию.

Законом также  не предусмотрено, чтобы заявитель прикладывал к  жалобе весь объем необходимых  документов, подтверждающих его доводы.

Суд не может возлагать на заявителя такие обязанности, поскольку в ходе  подготовки к рассмотрению жалобы судья вправе по собственной инициативе  истребовать дополнительные материалы, послужившие основанием для обжалуемого решения или действия должностного лица,   содержащие необходимые сведения.

Постановление суда по жалобе П. было отменено  и жалоба направлена в суд первой инстанции  для рассмотрения по существу (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Постановлением Октябрьского районного суда города Мурманска от (ДАТА) оставлена без удовлетворения жалоба адвоката К., представляющего интересы Г. и генерального директора ООО «СТ» Ц., о признании незаконным постановления прокурора Октябрьского округа города Мурманска.

(ДАТА) следователь СО по городу Мурманску вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Б. по части 1 статьи 303 УК РФ, на основании пункта 3 части 1 статьи 24 УК РФ.

(ДАТА) прокурор Октябрьского округа города Мурманска постановление отменил ввиду того,  что следователем не выполнено указание руководителя следственного органа о получении согласия Д. на отказ в возбуждении против него уголовного дела ввиду истечения срока давности уголовного преследования.

Суд  первой инстанции,  признав законным постановление прокурора, сослался на положения части 2 статьи 27 УПК РФ, согласно которым прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, не допускается, если подозреваемый, обвиняемый этому возражает.

Вместе с тем, как следователь, принимавший решение в отношении Б., так и прокурор, отменявший данное решение, руководствовались иными процессуальными основаниями.

Следователь не прекращал производство по уголовному делу, а отказал в возбуждении уголовного дела по основаниям, указанным частью 1 статьи 24 УПК РФ, предусматривающим в том числе, что в случае истечение сроков давности уголовного преследования уголовное дело не может быть возбуждено.

Прокурор отменил постановление следователя в рамках полномочий, предоставленных ему пунктом 5.1 части 2 статьи 37 УПК РФ, признав незаконным решение следователя, который не выполнил обязательные для него указания руководителя следственного органа.

Суд с этой точки зрения не дал надлежащей оценки принятым следователем и прокурором решениям, а также доводам жалобы.

При таких обстоятельствах постановление суда не отвечало требованиям законности и обоснованности, было отменено, а жалоба направлена на новое судебное рассмотрение (апелляционное постановление от (ДАТА)).

 

Постановлением Ловозерского районного суда Мурманской области от (ДАТА) по мотиву отсутствия предмета обжалования  прекращено производство по жалобе осужденного Б. на бездействие прокурора Ловозерского района Мурманской области при разрешении его жалобы о возбуждении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации прямо указал в Постановлении от 10.02.2009 г. № 1, что такого рода жалобы рассматриваются в порядке, предусмотренном статьей 125 УПК РФ.

Как установила апелляционная инстанция, суд в нарушение требований уголовно-процессуального закона, подготовку к судебному заседанию надлежащим образом не провел: не истребовал копию жалобы Б. прокурору и сведения о результатах её рассмотрения, необходимые для разрешения вопроса о наличии предмета обжалования.

Не смотря на то, что  закон исключает прекращение производства по жалобе без её рассмотрения по существу, судья принял данное  решение единолично, в отсутствие прокурора, осужденного и защитника.

Допущенные судом существенные  нарушения закона повлекли отмену судебного решения  и направление жалобы Б. для рассмотрения в тот же суд со стадии подготовки к судебному заседанию (апелляционное определение от (ДАТА)).

 

Постановлением Первомайского районного суда города Мурманска от (ДАТА) отказано в принятии к производству жалобы адвоката К. в интересах потерпевшей Г. и генерального директора ООО «СТ»  Ц. на постановление старшего следователя СЧ ГУ МВД России по Северо-Западному округу от (ДАТА).

Адвокат К. просила суд признать незаконным решение следователя об отказе в удовлетворении ее  ходатайства об окончании предварительного следствия и направлении прокурору с обвинительным заключением уголовного дела по обвинению Б. по части 4 статьи 159 УК РФ.

Судебная коллегия признала  постановление суда не соответствующим  требованиям части 4 статьи 7 УПК РФ.

Г. и ООО «СТ» были признаны потерпевшими по уголовному делу, их  представитель адвокат К. ходатайствовала перед  следователем о выполнении процессуальных действий, направленных на обеспечение потерпевшим доступа к правосудию.

В жалобе адвоката ставился вопрос о возможности проведения судебного разбирательства по  уголовному делу в порядке, предусмотренном частью 5 статьи 247 УПК РФ, в отсутствие подсудимой,   поэтому жалоба  подлежала  рассмотрению судом по существу.

С учетом приведенных обстоятельств решение суда об отказе в принятии жалобы  к производству не могло быть признано обоснованным и отменено (апелляционное определение от (ДАТА)).

 

Судебная коллегия по уголовным делам

Мурманского областного суда

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru