Я начал гуглить, интересоваться, что это [за вещества]. Чем дальше я интересовался, тем больше понимал, что они все попадают под определенный список. Также на меня Максим выслал посылку, я не знал, что он мне вышлет, сказал, что придут бонусы. Я со спокойной душой пошел за этими, так сказать, бонусами с девушкой, которая ко мне приехала за несколько недель до этого. Она не знала никаких подробностей о работе, о наркотиках. И был задержан правоохранительными органами.
Оказалось, в этой коробке было почти три килограмма запрещенных веществ.
При обыске нашли еще около трех килограммов наркотиков, которые я также забрал по закладке, и какие-то колбы. Вот эти колбы пришли почтой, наверное, месяца за три до задержания, и они просто стояли в коробке. То есть, мне кажется, это предназначалось не мне, просто по ошибке их направили на меня, потому что к производству отношения я не имел никакого, только к расфасовке и распространению. Также были визитки, их шаблон мне прислал Максим. На визитках было название магазина, номер телефона, прейскурант [наркотических веществ] и адрес телеграм-канала. Номер телефона был там европейский, то ли +32, то ли + 46, но точно не русский и не украинский номер.
Визитки эти распечатывались и расклеивались, это была одна из задач. За пачку расклеенных листов давалось 10–15 тысяч.
Думал ли, что меня специально слили и почему это сделали? Очень много времени я об этом думал, проворачивал всю эту ситуацию. И в какой-то момент я вспомнил то, что товарищу, который приезжал ко мне, говорил, что планирую зимой поехать на Украину, домой. И потом как-то чисто случайно эта посылка пришла. Возможно, она не была замаскирована. Просто это вещество было насыпано в пакеты. То есть, возможно, все это было сделано специально.
Как только я оказался в тюрьме, в СИЗО, все контакты пропали окончательно. Ни мои близкие, ни друзья, никто найти их [кураторов] не мог, ни разу они не посещали моих родственников, никакой помощи от них не исходило.
Последнее, что я слышал, что этот Максим в Киев уехал, больше я о нем ничего не знаю.
Когда мне запросили 19 лет, у меня аж в ушах зазвенело, и я вообще не верил, как это случилось, и как это вообще возможно, я долго в себя прийти не мог. Наверное, около года мне просто не верилось, что так возможно, что жизнь в один момент просто может рухнуть.
В итоге дали мне 16 лет строгого режима.
В 22 года ты молодой пацан, зеленый, можешь сделать всякие ошибки и что-то до конца не понимать, если будет кто-то манипулировать, куда-то направлять. Но по мере взросления понимаешь, что, во-первых, наркотики – это очень страшная грязь, которую, скорей всего, запустила Америка, и уже достаточно длительный срок пытаются развалить Советский Союз, теперь Россию.
Какую роль в этой нарковойне играет Украина? Посредника, это 100 процентов, исполнительно-посредническую.
