Кроме того, изменения внесены в ст. 18 Закона о содержании под стражей (законопроект № 638764-8). Ее дополнили ч. 3, в которой указано, что свидания с защитником в режиме ВКС осуществляются при наличии технической возможности и помещений в СИЗО путем предоставления защитнику помещения в учреждениях уголовно-исполнительной системы. Требования к помещениям для свиданий подозреваемых, обвиняемых с их защитниками определяются ФСИН.
Также Закон о содержании под стражей дополнен ст. 18.2 «Обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания подозреваемых и обвиняемых в следственных изоляторах», согласно которой в целях обеспечения свободы совести и свободы вероисповедания подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в следственных изоляторах УИС, ФСИН России заключает с зарегистрированными в установленном порядке централизованными религиозными организациями соглашения о взаимодействии. В соответствии с соглашениями территориальные органы УИС вправе по согласованию со ФСИН России заключать соглашения о взаимодействии с зарегистрированными в установленном порядке централизованными религиозными организациями. Полномочием на утверждение требований к содержанию данных соглашений наделяется Минюст России.
Ранее, комментируя поправки, адвокат, член Совета АП Белгородской области Алексей Нехаенко посчитал формулировку изменений в ст. 18 Закона о содержании под стражей недостаточно ясной: свидания предоставляются в условиях соблюдения конфиденциальности и сохранения адвокатской тайны путем предоставления защитнику помещения в учреждениях уголовно-исполнительной системы. По его мнению, она может толковаться неоднозначно. «Неясно, подразумевается возможность свидания по ВКС из другого учреждения уголовно-исполнительной системы либо в пределах одного и того же учреждения», – указывал он.
Адвокат отметил, что возможность «дистанционных» свиданий будет полезна как для содержащихся под стражей лиц, поскольку оказание юридической помощи будет доступнее и оперативнее, так и для адвокатов в случае содержания доверителя в другом населенном пункте далеко от местонахождения адвоката, что также позволит экономить и время, и ресурсы.
В то же время, подчеркнул Алексей Нехаенко, если законодатель закрепил свидания посредством ВКС в пределах одного и того же следственного изолятора, то такие изменения никакого блага ни для адвоката, ни для его доверителя не несут: «Напротив, такие изменения будут направлены на дистанцирование адвоката и доверителя, а действительный смысл таких изменений может заключаться в контролировании линии защиты».
При изучении поправок у адвоката практики уголовного права и процесса «Инфралекс» Мартина Зарбабяна возник вопрос: каким образом и кем будет обеспечиваться конфиденциальность таких «дистанционных» свиданий? «Актуальная редакция закона, в отличие от прежней, императивно закрепляет, что свидания предоставляются в условиях конфиденциальности и сохранения адвокатской тайны, что должно восприниматься адвокатским сообществом весьма позитивно. И если в прежней редакции порядок свиданий должен был определяться Правительством РФ, то сейчас решение этого вопроса предлагают закрепить за ФСИН, что вполне ожидаемо, поскольку соответствует сегодняшней логике законодателя», – отметил он.
Адвокат обратил внимание, что инициативы по внесению в Закон о содержании под стражей положений об обеспечении свободы вероисповедания предпринимались и раньше: к примеру, в 2012 г. Минюстом был подготовлен соответствующий законопроект. При этом в УИК для осужденных уже давно предусмотрена возможность проведения личных встреч со священнослужителями и участия осужденных в религиозных обрядах. В случае же с подозреваемыми и обвиняемыми на практике такое взаимодействие допускалось, но поскольку в законе это не было регламентировано, то зачастую возникали сложности. «На сегодняшний день существует запрос со стороны лиц, которые содержатся в изоляторах, на исповедание религии, участие в религиозных обрядах и церемониях, а также получение духовного воспитания. И закон как раз подразумевает предоставление следственным изоляторам возможности более активного и открытого взаимодействия с централизованными религиозными организациями и, как следствие, реализации подозреваемыми и обвиняемыми своих конституционных прав на вероисповедание», – заключил Мартин Зарбабян.
По мнению заместителя председателя Комиссии ФПА РФ по защите прав адвокатов Нвера Гаспаряна, идея закона контрпродуктивная. «Если она решает проблему общения между обвиняемыми, подозреваемыми и их защитниками в период возможных в будущем пандемий, то ВКС целесообразнее и дешевле организовать из адвокатского офиса или жилища, а не когда адвокат приходит в следственный изолятор, где его нужно обеспечить помещением и техническими возможностями, требующими немалых финансовых вложений в масштабах страны.
Если же имеется в виду затея заменить живое общение адвоката и его подзащитного общением по видеосвязи, что вполне возможно, когда сотрудники заявят об отсутствии мест для встречи лицом к лицу и сделают единственно возможное предложение, то вред для адвокатской тайны от таких преобразований будет причинен колоссальный. Никакие напутствия законодателя о соблюдении конфиденциальности и адвокатской тайны не могут гарантировать, что недобросовестные сотрудники не нажмут на кнопку “запись” разговора представителей стороны защиты для использования в интересах обвинения. И как в таком случае адвокатам выполнить обязанность оказания квалифицированной юридической помощи, предусмотренную ст. 48 Конституции РФ?» – задался вопросом он.
Источник: Адвокатская газета
